Хозяйка Айфорд-мэнор
Шрифт:
Аделия села
— Ему, должно быть, было непросто нести на себе ответственность за поместье, — вступилась она за управляющего, — вот он и бросил все, полагая, что смысла нет дальше стараться… А теперь… когда у Айфорд-мэнор появилась хозяйка, все станет иначе. Вот увидишь, Глэнис, мы еще заживем!
Женщина хмыкнула, пододвигая к ней блюдце с вареньем.
— Я ж разве против, — сказала она, — сердце болит глядеть на все это. — И указала глазами на стены.
— Кстати, об этом, — тут же, едва успев прожевать откусанный блинчик, подхватила
Глэнис задумалась.
— Уборка и стирка… Есть кое-кто на примете. — И тут же спросила: — Но можем ли мы себе это позволить, моя госпожа?
Аделия улыбнулась довольной улыбкой:
— Можем, об этом ты не волнуйся. — Но служанка все-таки волновалась, даже на лбу вспухла морщина. — Что тебя беспокоит? — не выдержала Аделия. — Говори.
— Да я тут подумала, что уборка-то — дело затратное, госпожа, — ответила Глэнис с самым серьезным лицом, — придется прикупить серого мыла, а оно стоит немало. Дешевым-то дорогие портьеры не выстираешь, враз посереют или еще что похуже, разлезутся… Сами знаете, как оно жжется.
Аделия знала: руки у прачек в их доме походили на кусок свежего мяса, столь же красные и воспаленные. И пахло от них отвратительно… Все из-за дешевого мыла, которым стирали одежду для слуг.
— Вчера на ярмарке я купила два куска мыла у старика с белою бородой. Знаешь такого? — поинтересовалась она.
— Это, должно быть, Китан Уэсли, госпожа. Местный чудак… Когда-то он был аптекарем, продавал всякие снадобья, но потом, разорившись, стал варить мыло. Да не какое-нибудь, а чудное, как и он сам.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что местные бедняги вряд ли станут покупать мыло за пенс, благоухающее розами и лавандой, когда можно заплатить в половину меньше за привычное серое. Другое дело важные господа, но они, знамо дело, в лавку к Уэсли никогда не заглядывают… Им кастильского мыла довольно. Вот Уэсли и прозябает…
Рука с блинчиком так и замерла между ртом и тарелкой, когда от рассказа служанки у Аделии ярко вспыхнуло перед глазами. Словно молнией полыхнуло…
— Ты просто умница, Глэнис! — заявила она, вскакивая на ноги. — Мне нужно сейчас же отправиться в Тальбот. Надеюсь, Бенсон еще не уехал… — И она побежала во двор.
— Вы ж даже позавтракать не успели, — всплеснула руками служанка, но Аделия, ясное дело, не остановилась.
Брэди как раз впрягал в телегу старую Берту, и она поспешила к нему.
— Брэди, я тоже поеду с мистером Бенсоном в город, взнуздай, пожалуйста, Артемиду, — попросила она. — Я сейчас… — И побежала взять плащ.
Бенсон, казалось, ее компании не обрадовался, а может, просто был молчуном по натуре, только ехали они молча. Аделия думала о своем — идея, захватившая ее вдруг, не давала покоя — о чем думал ее управляющий, понять было тоже нетрудно: он то и дело глядел на пустую телегу, которой управлял Брэди, и протяжно вздыхал.
Считал
— Бенсон, — спросила Аделия, — в мэноре есть мыловарня?
— Само собой, госпожа. Как и все остальное: пивоварня, коптильня и другие хозяйственные постройки.
Аделии показалось, что он несколько оскорбился, посчитав, что хозяйка заподозрила мэнор в отсутствии собственной мыловарни. И она улыбнулась… Подобная щепетильность говорила лишь об одном: поместье небезразлично ему, а значит, они сработаются.
— Замечательно, — констатировала она.
И только на подъезде к городу Бенсон спросил вдруг:
— Позвольте узнать, а почему вы спросили? Мыловарня давно заперта, никто ей не пользуется многие годы.
Аделия с заговорщическим видом и отозвалась:
— Хочу это исправить. Будем варить лучшее мыло на весь Ланкашир! — И получила настоящее удовольствие при виде отвисшей челюсти своего управляющего.
Как раз в этот момент они заметили двух женщин в богатых платьях, вышедших из одежной лавки миссис Кендалл. Они окинули Аделию взглядом, одна шепнула другой что-то на ухо…
— Баронесса Квинсли и леди Стентон, — просветил хозяйку обретший дар речи управляющий. — Они были на вашей свадьбе, как вы, должно быть, помните, госпожа.
Аделия совершенно не помнила: тот день запечатлелся в сознании смазанной кляксой. Отчетливыми оставались лишь глаза Коллума Шермана, глядящие с жалостью и сожалением…
А эти дамы, верно, помнят все преотлично, об этом и шепчутся.
Аделия почти отвернулась, торопясь сделать вид, что не заметила их, но в глазах опять полыхнуло: либо солнце на миг ее ослепило, либо…
— Пойду поприветствую их, — сказала она. — Будет невежливо поступить как-то иначе. А вы поезжайте по делам, Бенсон, — ждать меня ни к чему.
И Аделия направилась к леди, нет-нет да поглядывающим на нее.
— Рада снова вас видеть, — сказала она, легко спешившись перед ними и держа кобылу на поводу. — Какая приятная встреча!
Обе женщины отозвались ответными радостными приветствиями: мол, как они рады этой неожиданной встрече, они-де не знали, что они с мужем вернулись. Не с мужем? Так даже лучше: есть возможность пофлиртовать с местными джентльменами. С какими же? Да вот хотя бы с Коллумом Шерманом… Обе залились румянцем, словно девицы на выданье. Она-де, должно быть, помнит такого…
С трудом, но Аделия улыбнулась: о да, между ними имело место знакомство, отозвалась она. И леди Стентон, прикрывшись веером, вопросила: каким она находит это знакомство, достаточно ли… приятным?
Бесстыдство заданного вопроса заставило девушку внутренне сжаться — они снова бередили больное — но… она не доставит им удовольствия судачить о ней. Уж лучше — о Коллуме Шермане…
Потому и сказала:
— Интересен он скорее лицом, — пожала плечами с многозначительным видом, — а не мужской силой… Увы.