Хозяйка Айфорд-мэнор
Шрифт:
— Обратись, обратись, умоляю тебя. Ты ведь сам говорил: обращение исцеляет. — И уткнувшись головой в волчий лоб: — Только не оставляй меня, умоляю. Никто никогда не любил меня так, как ты!
Зверь приоткрыл один глаз, и потускневшая радужка вспыхнула золотом. Он дернулся, верно, пытаясь подняться на лапы, но не сумел…
— Ради меня, — прошептала Аделия, глотая соленые слезы. — Ради меня… Лоры… ради всех людей в этом лесу. — Она всхлипнула и, смахнув застилавшие глаза слезы, с новой решимостью: — Ты ведь помнишь, да, почему Бевин избрала тебя? Ты станешь
И вдруг Аделия ощутила хлопок, такой, как будто внутри ее живота взорвался овечий пузырь, наполненный молоком. Что-то потекло по ногам… Уж точно не молоко. Неужели отошли воды? Бевин предупреждала об этом. Велела сразу же звать повитуху, коли случится такое…
Девушка с ужасом поглядела на брата:
— Ребенок хочет родиться, — прошептала она. — Время пришло. Мне нужно вернуться домой… — И в отчаянии: — Как?!
Вода все сочилась, впитываясь в нижние юбки, и тянущая боль в пояснице, мучившая ее все последние дни, усилилась, угрожая перерасти в родильные схватки. Аделия помнила роды собственной матери, и ужаснулась: здесь ее ждет только смерть. Ее и ребенка…
И вдруг белый волк зашевелился, встал шатаясь из стороны в сторону и буквально вывалился за порог хижины… Они с братом услышали страшный рык, грохот чего-то упавшего, а потом, держась за щербатый косяк, свет с улицы заслонила фигура обнаженного человека.
— Я понесу тебя, — услышала девушка хриплый голос. — Мне бы только прикрыться…
И улыбнулась бы от нахлынувшего вдруг счастья, однако все тело скрутило от мучительной боли, и она застонала, обхватив руками живот.
57 глава
Весь путь через лес Коллум нес Аделию на руках. Ни разу не сбился с непроторенных троп, не запнулся о корень дерева, не выказал слабости… Сэмюэль Лэмб наблюдал за ним с мрачной сосредоточенностью и страхом. Только что этот мужчина почти умирал на залитом его же кровью полу, и вот идет с Аделией на руках и, кажется, не ощущает тяжести ноши… Торопится. Молодой дознаватель с трудом за ним поспевал…
«Обратись, обратись, умоляю тебя. Ты ведь сам говорил: обращение исцеляет».
Его сестра зналась с оборотнем… любила его… И знала, что нужно делать.
Эта мысль не выходила у брата Освина из головы… Но еще больше удивляло другое: белым волком был сам Коллум Шерман, один из богатейших людей Ланкашира, к тому же якобы мертвый и отчего-то скрывающийся под личиной простого конюха в Айфорд-мэнор.
Вопросов было так много, а вот ответов… Лэмб глянул на спутника, но так и не спросил ничего: время было не подходящее. Родильные муки сестры становились сильнее, она стенала, вцепившись пальцами в руку мужчины…
Наконец, они вышли к дороге и к привязанным к чахлому деревцу лошадям. Брошенная Брэди повозка тоже стояла на месте…
Коллум аккуратно уложил в нее девушку и сказал, обращаясь к своему спутнику:
— Езжайте в мэнор как можно скорее, а я позабочусь о повитухе.
В
— Обещай мне, — попросила она, — обещай, что, если со мной что-то случится, ты позаботишься о ребенке. Пожалуйста, Коллум! Только тебе я могу доверить его.
У мужчины шевельнулся кадык, от тяжело, с натугой сглотнул словно враз пересохшим горлом.
— С тобой ничего не случится, — хрипло прошептал он. И верно, поняв, что голос его звучит неубедительно, произнес четче: — Это лишь роды, Аделия. Ты не умрешь! Я обещаю.
Она через боль улыбнулась.
— Многие родами умирают. От этого нельзя уберечься! Просто пообещай, чтобы мне было легче…
— Милая… — Коллум прижал ее руку к разгоряченному лбу, а после поцеловал тыльную сторону ладони. — С тобой ничего не случится, но… я обещаю… — через силу произнес он.
Аделия выдохнула, словно сняли с души тяжкий груз, и в тот же момент ее тело снова скрутило от боли.
— Впрягайте лошадь в повозку и везите сестру домой, — глянул Коллум на ее брата. А сам, наклонившись, поцеловал Аделию в лоб…
Брата Освина разрывало от противоречивых эмоций: оборотень не смел даже пальцем касаться его сестры, пятнать ее самой своей дьявольской сущностью, но именно оборотень спас ее от безумца. Только благодаря белому волку Аделия сейчас с ними, а не в хижине, где могла б умереть родами без какой-либо помощи…
— Я вернусь, — произнес Шерман, обернувшись от кромки деревьев. — После решайте, как со мной поступить. Я весь в вашей власти! — И он нырнул за кусты ежевики.
Сэмюэль Лэмб постоял, завороженно глядя туда, где он только что был, а после бросился впрягать лошадь в повозку. Когда с этим было покончено, и он готовился отъезжать, Аделия позвала его…
— Мы должны торопиться, — произнес он, желая избежать разговоров и просьб. Он знал, что они непременно последуют и даже догадывался, кого они будут касаться…
— Только минутку. — Аделия взяла его за руку. — Только минутку, прошу. — Сэмюэль нехотя поглядел ей в глаза, его пугал их лихорадочный блеск. Он страшился самого худшего…
— Хорошо.
И сестра не заставила себя ждать:
— Не осуждай меня за эту любовь, — попросила она. — Разве я думала, что со мной случится такое? Разве могла только представить, что вся моя жизнь пойдет именно так… — Она коснулась своего живота. — Я совершила много ошибок, Сэмюэль, и о многих раскаиваюсь, — призналась она, — но этот ребенок… и Коллум… Они единственное, за что я не стану просить у бога прощение, ведь они — благословение — не проклятие. А я не о многом просила тебя в эти годы, но сейчас я прошу: не трогай Коллума Шермана, брат. Не выдавай его церкви! Ты видел, он вовсе не зверь… Есть люди страшнее чудовищ, и один из них лежит мертвым в той хижине с серебряной пулей в груди. — Сэмюэль поджал губы, ком перекрыл ему горло. Аделия видела это и, расценив его мимику как отказ, взмолилась отчаянней: — Хотя бы подумай, о большем я не прошу, хотя бы задумайся… — Договорить она не смогла, снова задохнувшись от боли.