Хозяйка Эдамленда
Шрифт:
– Почему вы не взяли свою ручку? – спросила девушка.
– А что вы можете почувствовать, когда что-то, выбранное вами как драгоценное украшение, пропадает?
– О, вы оставили ее там, Барк!
В первый раз она назвала его по имени, и ее щеки моментально покрылись розовыми пятнами.
– Вам стоит поостеречься, – усмехнулся он.
– Мне?
– У вас голубые глаза, Элис, они такого же цвета, как небесно-голубые воды в озере Экумбин.
– Я… я удивлена тем, что вы это заметили, – произнесла она
– Зато мистер Бовер долго этого не замечает, – засмеялся он. – А сейчас давайте оставим эти вещи там, где они есть.
Они стали подниматься наверх. Обувь Элис была ужасающе грязной. Она замечала его взгляд, временами останавливающийся на ней, и испытывала чувство благодарного облегчения, что его не было в тот момент, когда она бежала наверх, вопя во все горло «Папа!» и неся в руках фальшивое золото. Ее почему-то радовало, что именно он не знал об этом.
Но, увы! Эта история быстро распространилась по лагерю. Элис уже переоделась, когда встретивший ее Барк Уолш нежно произнес:
– Это ваш самородок, мисс Эннан? Я нашел его в вашем кресле.
Барк взял один из своих материалов для лозунгов, где обычно вышивались надписи вроде «Тот, кто живет ради себя, очень подлый человек». На этом кусочке материи яркими нитками было вышито всего шесть слов: «Не все то золото, что блестит». Элис была в бешенстве… И даже не оттого, что он здорово посмеялся над ней. Просто эта вышитая надпись служила неоспоримым доказательством того, что он, Барк Уолш, жесткий начальник на самом трудном из всех объектов корпорации Сноуи, вышил ее намного искуснее, чем она, женщина.
Глава восьмая
Френк Грант стал все более и более беспокоить ее в последующие дни.
Люди работали по сменам, и Элис всегда внимательно изучала расписание, подстраивая свое время так, чтобы оно совпадало со временем, когда Гранту предстояло спускаться в туннель. Она старалась никогда не оставаться одна, так как он караулил момент, чтобы оказаться с ней наедине. Но все-таки однажды утром он застал ее врасплох, встретив Элис у ручья. То жадное возбуждение, которое горело у него в глазах, не было вызвано золотом. Элис была уже достаточно взрослой, чтобы понять причины такого повышенного интереса к себе.
– Привет, Элис, – нагло произнес он.
Она не могла не замечать его. Это была свободная страна, и он в свое свободное время имел такое же право находиться здесь, как и она.
– Доброе утро, мистер Грант, – холодно ответила она.
– Не называй меня так. Зови меня Френком. Ты же называешь других по именам.
– Каких других?
– Не беспокойся, они не спускаются сюда. Они слишком устают после работы под землей, – засмеялся он.
– А вы не устаете?
– Я молод и горяч. Разве ты не замечаешь этого? – Он снова захохотал и горделиво выпрямился.
Он
– Другие люди могут быть заинтересованы в золотодобыче, – попыталась она перевести разговор на более безопасную тему.
– Я же говорю тебе, что они устают и идут в постель. А мы могли бы иметь с тобой общую постель.
– Мне надо наверх.
– О, нет, только не сейчас. Его милость сегодня не вертится вокруг, чтобы спасти милую крошку.
Он искательно смотрел ей в лицо, но девушка избегала встречаться с его глазами, которые внушали ей такое же отвращение, как и липкие, влажные губы.
Мужчина сделал несколько шагов ей навстречу, инстинктивно она подняла руки, уперлась ими в его грудь и толкнула. Он был большого роста и крепкого телосложения. Попытка Элис применить силу только позабавила Гранта. К тому же он еще более страстно захотел ее. Он сделал очередную попытку.
– Если вы не освободите мне дорогу, то я закричу, – предупредила она.
– На твоем месте я не стал бы делать этого, если не хочешь вылететь отсюда как пуля.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду очень важного для Барка Уолша человека, ключевого человека, который похож на твоего отца.
Она так изумленно посмотрела на него, что Грант тихо рассмеялся.
– Если ты не веришь мне, спроси своего отца. Спроси, правда ли, что его взяли на строительство этого объекта только из жалости, только из-за уважения к его прошлым заслугам. Он просто доживает здесь свои последние дни.
– Это неправда. Мой отец имеет большой вес в ученом мире. Он настолько важен для руководства Сноуи, что они разрешили и меня взять сюда.
– Я не стану с тобой спорить, – усмехнулся Френк Грант. – Но на твоем месте, моя сладость, я не стал бы отталкивать меня, не стал бы упускать свое счастье.
– Вы не мое счастье, вы мне ненавистны!
– Как ты можешь так говорить? – продолжал он усмехаться. – Мы же еще не попробовали?
Он отступил чуть назад и смерил ее жадными глазами.
Конечно, она не поверила насчет отца. Элис бежала вверх по лестнице, напряженно обдумывая то, что она услышала от Гранта. Ее туфли громко стучали по деревянной лестнице.
– Неужели это правда? – удивлялась она.
Могла ли эта дорога стать концом карьеры профессора? Все вещи когда-нибудь подходят к концу… Ум не может быть таким же острым в семьдесят два года, как в двадцать семь. То, что его взяли сюда из жалости, могло разбить сердце отца. Элис знала, что он не сможет вынести, если не останется здесь до самого грандиозного финала, кульминационного финала всей его работы.