Хозяйка мертвой воды. Флакон 1: От ран душевных и телесных
Шрифт:
– Слышали?!
– окликнул родню Зоран Горыныч.- Я сам лично за этим прослежу.
Дверь закрылась перед носом обеспокоенной родни, что дало дополнительный опыт поахать и поохать.
Ольга смекнула, что с таким рвением родственники не просто проследят за тем, что все будет сделано как нужно, но и воду теперь точно трижды прокипятят.
– Ничего, справимся, - повернулась Ольга лицом к нервно мявшему бороду Пересмыслу. Хотела бы и она сама быть такой уверенной. Но что она могла сказать им? Что знает операцию только по страницам учебника, а сама учится
Болезный вдруг зашевелился и застонал, увидев нож нитки и все приготовления:
– Ой не надо, за что же мне такие муки...
Ольга почесала в затылке и с пониманием посмотрела на Боровика.
– Дед, так он от болевого шока загнется, даже если привязать. И у меня рука дрогнет. Грибочки есть?
– Грибочки?
– не понял старик.
– Ну что ты ешь для допинга? Мухоморы? Поганки? Ложные опята?
Старик прозрел и кивнул. В один момент обернулся желтой птицей. Ольга отворила окно и выпустила его.
Она давно поняла причину того, почему попала сюда в этот мир. Её будущая свекровка, Марина Олеговна, не стала мириться с взбалмошной и своенравный девчонкой, поэтому, видимо, решила отравить ее грибами, зная слабость к простым деликатесам. А потом оправдаться, не знали, мол, что грибы ядовитые, купили такие, думали маслята. Вышло, что Ольга не умерла, а попала сюда. Или всё-таки умерла? Но она сейчас прекрасно осознавала себя, у неё было тело, такое же, как и раньше, и она не изменилась. Только вот где сейчас она была, еще не до конца представляла.
"Где же ты, Лео, что сейчас без меня делаешь. Ищешь утешение в объятиях другой!" -Ольга помотала головой, с силой избавляясь от таких крамольных мыслей.
Птица вернулась через десять минут с пучком сухих грибов в клюве и снова обернулась в стариком.
– Держи, Хельга, желчный гриб - он для крепкого сна, суток на пятеро. Волоконница - для прохода в мир Теней и паутинник - без него не вернуться обратно.
– Лео с дружками за такую коллекцию допинга все отдал бы.
– в слух подумала свои мысли Ольга.
– Нельзя грибы давать не ведунам!
– запротестовал старик, но быстро смирился.
– А ты будешь резать живого кричащего человека?
– Ольга начала уже психовать.
Ей окончательно доконали все эти условности и закрытость к новшествам. В конце концов парень всё равно умрет, если не от отравления галлюциногенными грибами, то от ножа или инфекции занесенной в рану. Чем это лучше разорвавшегося в внутри аппендицита? Все всё понимали и, все же, старались стукнуть ей по рукам. Неужели она единственная, кто хочет спасти этого человека, хоть и не знает его?
Еще раз ведун перечить не решился, лишь плюнул под ноги.
– Так, чистоту соблюдаем!
– сделала замечание девушка старику голосом прокурора на допросе.
Дедок чуть не подавился и прикрыл рот ладонью.
Ольга взяла глиняную плошку с полки за печкой, накрошила в неё сушеных грибов и залила медовухой. В другую плошку тоже немного налила медовухи
– Все закончим - вместе разопьем!
– подмигнула юная целительница, стараясь сбросить напряжение, которое, словно электрическое поле, витало в воздухе. Она старалась говорить увереннее, нервотрепки ей и самой хватит, нечего старика до инфаркта доводить.
Они помогли Боровику подняться с кровати и дойти до стола. Мужик не сильно упирался, но лицо у него было мертвецкий бледным и покрытым липким потом, словно маслом. Потом лекари положили его на столешницу, устланную чистой тканью.
Мухоморы с медовухой мужик выпил залпом.
Вместо медицинских халатов целители переоделись в чистые исподние рубахи до пят. Притом, Ольга переоделась прямо тут же, непривычно не стесняясь присутствия старика.
– Слышал сказки про мертвую и живую воду?
– спросила она у старика-птицы.
Пересмысл мотнул головой:
– Есть сказание, "Про хозяйку мертвой и живой воды"
– Дак вот, мертвая вода - исцеляет... убивает гниль, затягивает раны, создает эту стерильность...
Пересмысл, конечно, ничего не понял, но видимо сделал в голове какие-то странные заключения.
– Дак ты, стало быть, та самая хозяйка?!
– Хозяйка -хозяйка. Продезинфицировать надо. Вот, что я имею в виду.
– Что сделать?
– Протереть живот надо спирт... ...медовухой, - опомнилась Ольга.
– Дед, слышишь, помогай! Ты у меня за медсестру сейчас.
– За чью сестру?
– Короче, дед делай что говорю, - ворчала недовольно девушка с и примерялась где будет делать разрез.
Пересмысл насупился, сдвинул брови.
– Ты, поаккуратней, я все же уважаемый человек, как-никак...
– Давай, уважаемый, помогай! Если Боровик "отъедет", то уважать тебя будет на одного меньше!
– скрипнула зубами целительница и, наконец, наметила место разреза. Вроде у трупов аппендикс был именно в там. Заодно и проверим...
Пересмысл выполнил поручение со всей ответственностью. Надо сказать, оказался он не из брезгливых. Да уж, решил стать врачом - терпи кровь и дерьмо! Так, кажется, пытался отчим отговорить Олю поступать на медицинский...
Спустя два часа.
Ольга, ничуть не стесняясь старика, уселась по-турецки на пол рядом с импровизированном хирургическим столом, на котором сном младенца спал пациент. У больного на животе виднелся только что заштопанный красными шелковыми нитками разрез.
Между стариком в одной исподней рубахе и розововолосой девушкой стояла бутылка янтарной, слегка мутной медовухи и всего одна глиняная кружка, второй, увы, не нашлось, как и закуски. Поэтому они снимали напряжение "на сухую". И только сейчас Ольгу начало трясти от нервов. Она только что сама сделала операцию. Главное, не искалечила, не зарезала, а именно спасла человека. По крайней мере, он пока дышит.