Хозяйка мертвой воды. Флакон 1: От ран душевных и телесных
Шрифт:
Это ничуть не смутило гостя. Лан вытряхнул из короба книги в кожаных тисненых переплетах, некоторые с золоченными вензелями по корешкам. Такой книжной коллекции позавидовали бы многие антиквары и любители старинных фолиантов.
– Вот думал, что с собой взять и решил, что это то, что надо!
– довольно хвастался гость.
Ольга рассмотрела принесенные фолианты в кожаных обложках, с толстой то желтоватой, то немного голубоватой бумагой. Удивительно, откуда у гончара такая коллекция? Здесь были труды по медицине, справочник по болезням и лекарственным травам.
– А зачем ты все это собираешь, Лан?
– Через книги я могу проникнуть в думы великих философов, что жили века назад, или прочесть о странах, куда никогда не попаду.
– Мечтатель, значит.
– А ты не мечтаешь попасть в другой мир, вырвавшись из оков быта, что как кабала и деньщина заставляют проживать жизнь за бренной рутиной? Горшки эти, к ляду все это...
– Так я и вырвалась. Вернее, вырвали.
– Не туда ты вырвалась, Хельга.
– Везде хорошо где нас нет, - подвела итог Ольга.
– Наверное...
– согласился парень.
– Нет, ты не понял, это выражение такое, оно значит, что человеку всегда кажется, что где-то в другом месте ему будет лучше, чем сейчас. Правда это не всегда так.
Так, слово за слово и засиделись они до рассвета. Чтобы не беспокоить больного, перебрались на улицу. Сели во дворе на поленницу с кружками горячего отвара или, как его упрямо называла Ольга, чая. Закутались в шерстяные одеяла - ведь несмотря на лето, ночью прохладно. Лан рассказывал Ольге про мироустройство, что сам знал и что прочитал в многочисленных своих книгах.
Про народы, их религии, особенности и нрав. Сейчас Лан являлся для неё своего рода тверским купцом и средневековым путешественником первооткрывателем - Афанасием Никитиным, который побывал в разных странах и теперь рассказывал о своих путешествиях. Хотя Лан просто много читал.
Ольга узнала о существовании северных демгердов, которые славились своими огненно-рыжими бородами, ростом и были Великими мастерами кузнечного дела и других ремесел. Про довольно надменных аркрумцев, взявшихся обуздать тонкие грани искусства магии, раскрыть и составить витиеватые алхимические формулы и механические схемы. Про южные народы с дальнего и разгоряченного солнцем материка Фашираз, кожа которых цвета мореного дуба. Фаширазцы поставляющих на продажу кристаллы, дающие возможность использовать магию тем, кого обидела природа.
На следующий день, вечером, Лан снова пришел в гости к Ольге, чему она была очень рада. Мало кто мог рассказать ей столько, сколько знал этот парень. И снова они просидели за разговорами до "первых петухов". Боровик иногда крутился неподалеку, слушая чудные рассказы гончара краем уха. Правда надолго его не хватало, и он уходил спать.
Время шло, больной поправлялся, и Ольге уже можно было возвращаться обратно в Липовый дол. Она сняла с раны Боровика швы и, понаблюдав за ним еще пару дней, сказала, что тот может возвращаться домой. Мужик обрадовался, а вот целительница не очень. Так как за это время в Зверином полесье у неё появился, наконец, верный друг и интересный собеседник.
Когда тесть Зорана Горыныча, Боровик, торжественно
– Здравствуй, Лан, - поздоровалась девушка, зайдя в мастерскую, где было не так светло, как на улице, и пахло сыростью.
– Хельга, здравствуй, - поздоровался парнишка и вытер пот со лба, перепачкав его красноватой глиной.
– Я рад, что ты навестила меня.
– Но парень не отрывался от комка глины, обретавшего форму.
– Больной-то мой выздоровел, теперь я возвратиться, вроде как могу. Вот только думаю здесь остаться. В Липовом доле целитель и так есть, а я здесь больше пригожусь. Что скажешь на это?
Парень заулыбался.
– Нечего и раздумывать - оставайся. Мне всё не скучно и староста, думаю не против будет.
– Ко мне теперь народ идет за лечением. Все в основном переломы, да разные порезы. Спирта не хватает.
Лан остановил гончарный круг.
– А это что такое?
– Как, ты не знаешь? Этиловый спирт. Только вот нужен перегонный куб. Сможешь сделать?
– Гончар вытер руки о бока:
– Нарисуешь? И объяснишь зачем, попробую.
Ольга нашла под ногами плоский и продолговатый камушек и стала рисовать прямо на земляном полу мастерской.
– Нужен вот такой сосуд, чтобы его на огне подогревать можно и змеевик, и ещё один сосуд...
Парень подошел к рисунку, почесал в затылке и сказал:
– Два сосуда я тебе сделаю, а вот змеевик...
– Ну это трубочка, изогнутая спиралью, металлическая.
– Тут кузнец нужен. Хороший кузнец, - сделал вывод Лан.
– Есть у вас такой в Зверином полесье?
– Есть, - посмеялся про себя гончар.
– Только вот согласится ли...
– А где его мастерская? Сейчас мы у него и спросим, - решительно сказала целительница.
Гончар указал направо:
– Да вон там, немного поодаль от домов у небольшого пруда. Только ты, Хельга, не ходи к нему. Я сам лучше.
Гончар бросил все дела, надел смятую рубаху и отправился к кузнецу. Ольга осталась ждать в мастерской. Заодно рассмотрела и ассортимент посуды. Нет, конечно не венское стекло, но все же у парня руки из "того места". Кроме необходимой домашней утвари, крынок, кувшинов, тарелок, стояли на полочках и сушились разнообразные вазочки, фигурки, детские свистульки в виде зверушек в женских и мужских одеждах.
Через пятнадцать минут гончар вернулся и расстроенно развел руками. После долгих и упорных расспросов Ольги, признался, что увлекся описанием змеевика и случайно обмолвился, что он нужен на одну хитрую штуку, которую он мастерит вместе с Ольгой. Услышав имя девушки, кузнец разозлился и едва не вышвырнул хилого паренька за шкирку прочь из мастерской и сказал, что, если ей нужна какая-то помощь, пусть будет такой же храброй в жизни, как и на словах, и попросит сама. Лан закончил рассказ и замолчал, дожидаясь решения девушки.