Хозяйка Мозеби
Шрифт:
«Иначе с ума сойду, еще до беседы! Пропадай моя черешня!»
– Госпожа Нинель, это Вы нас простите – вышла и присела в книксене довольная Ильзэ. – Да только мы решили, что Вы не прогоните, раз уж всяко- разно предложили! Ну и собрались! Время подходящее, Бог нам в помощь! Чего онемел- то, Ларс? Представляй, а я пойду Иде помогу.
Ильзэ подмигнула стоящим мужикам (их было большинство) и «свинтила» за Айрис, выглядывающей из- за двери.
«Кто в доме хозяин, спрашивается, а? Сплошное недоразумение» – подумала Нина, но сделала вид, что так и надо. Ну не суетится же, еще хуже будет!
Староста
– Земляки! Это наша дорогая хозяйка, миледи Нинель Флетчер, долгих лет ей и благополучия!
Народ поклонился, смутился, а герр Ларс продолжил:
– Ваша милость, меня и Лейса Вы знаете – ухмыльнулся Бор (смешно ему, заразе). – Это жена моя, фру Бор, Амалия, работящая, значит, она такая и есть: пятерых мне родила, все здоровы, слава Богу!
Невысокая полная улыбчивая женщина в кружевном чепце и странной шляпе (типа котелка) поверх него, плиссированной юбке с передником до пола, в блузе и корсете, выглядывающими из распахнутой суконной удлиненной куртки (или пальто?), присела, как ранее Ильзэ, и сказала грудным голосом:
– Приветствую Вас, госпожа, я много слышала от мужа и сына о Вас, и только хорошее! Спасибо, что заботитесь о них и о нас! – поклон, и в сторону.
– Это кузнец Ньорд Андерсен из Вайренге, госпожа викотесса, с сыновьями Лукасом и Маркусом.
Вперед вышли три богатыря, не иначе: не такие высокие, как барон (и чего вспомнился?), но мощные, такие «поперек себя шире», на одно лицо рыжеватые блондины, с красными обветренными (или опаленными жаром горна?) круглыми светлоглазыми лицами, с прическами «под горшок» и ладонями- лопатами.
– Приветствуем, миледи Нинель! – грохнули разом Андерсены и отступили, а староста обратил внимание Нины на мнущуюся за кузнецами женщину им под стать: такую же крепкую, необъятную (грудь – мечта «теловычитательниц»!), одетую, как и жена Ларса примерно, и в такой же немыслимой шляпе- котелке, и отчаянно краснеющую.
– А это вдова Бьяруп, Аннегрете, мастерица по капусте и козам! Её красную капусту мы Вам привезли, а её бодливых вредин лучше Вам не встречать!
Все заржали, но быстро заткнулись, а несчастная толстушка чуть не расплакалась!
– Я рада Вам, фру Аннегрете, меня очень впечатлили Ваши слова о будущем стаде шерстяных рогатиков! Спасибо Вам за это! – Нина решила поддержать женщину, и та благодарно присела в поклоне.
Последним староста представил сына Ильзэ, Эйнара Дана, приятного внешне, сдержанного, с пронзительными стального цвета глазами и поджарой высокой фигурой молодого мужчину, ноги которого обвивали ручки двух похожих на него детишек: девочки и мальчика. Крошки были любопытны, но молчаливы, однако присели в неловких поклонах, а потом посмотрели на отца.
Розановой сын Ильзэ понравился: было в нем что- то особенное, немного загадочное, словно море, но спокойное и основательное, снова напомнившее попаданке про мэра. «Да к чему бы это?».
– Благодарю вас всех, что нашли время и приехали. Я здесь новичок, всех особенностей не знаю, вы уж простите! Но Господь наш
«Надеюсь, не уроню свое достоинство, если посижу с ними! Вроде и граф, и барон держатся с подчиненными ровно…Не выгонять же мне их? Не думаю, что они будут злоупотреблять в будущем, все- таки видно, что о границах помнят… А так, глядишь, доверие завоюю…Все лучше, чем неприязнь» – снова, как летом, решила Нина и заняла свое место. Обед начался.
* * *
Лежа ночью в своей кровати, Нина вспоминала гостей, обед, разговоры, осмысливала впечатления и улыбалась… Давненько она так не проводила время: вроде и компания незнакомая, и разница в статусе сдерживала обе стороны, но ощущение покоя и близости, витающее в зале, сглаживало шероховатости и неловкости, а мягкий юмор, проскальзывающий нет- нет в словах гостей, был подобен огонькам елочных гирлянд – блестит и радует.
Глава 30
За стол Нина, на правах хозяйки, позвала и четверых охранников, чьё шумное присоединение к компании свидетельствовало: парни знали о визите, более того – они знакомы со всеми присутствующими!
Лейс не стал сидеть со взрослыми: они с Айрис занялись малышами. Мелкие Петерсены и дети Данов, тоже знающие друг друга, ушли в кабинет, где под присмотром старших парня и девушки ели, играли, разговаривали.
Нильс и Мадсен вовлекли Уве Дана в игру, которую освоили благодаря идее Нины и мастерству Матиаса Йенсена. Как она называется, попаданка не знала, но объяснить рукастому деревянщику сумела.
Эту забаву она видела в исторических дорамах: в узкогорлый кувшин с небольшого расстояния забрасываются стрелы. Матиас покумекал, покрутил и смастерил набор оперенных длинных прутков для треснутой вазы с мансарды, после чего все мужчины в Мозеби «резались» по вечерам в саду в эту игру, назвав ее «горлопалки»!
Была еще одна настольная игра из тех же азиатских сериалов, «башня», кажется: деревянные короткие брусочки складываются в высокий столбик по три накрест, потом игроки вытаскивают по одному снизу, перекладывая вытащенный брусок наверх и стремясь сделать это так, чтобы башня выросла, став «кружевной», но устояла.
Айрис, заметив интерес маленькой Ханне к снежинкам и сидящим на подоконниках гномах- нисе, принесла лоскутки и сноровисто шила куклу для девочки, пока та старалась вырезать из бумаги белую снежинку, в чем ей помогал Лейс.
Дети азартно соревновались, веселились и совершенно не мешали беседе взрослых. Идеально!
* * *
За обедом Нина поняла несколько вещей и подтвердила ранее приходившие в голову догадки.
Первое – здесь не принято ставить на стол горячие блюда, их разносят в больших емкостях и передают из рук в руки едокам, чтобы те обслуживали себя сами, а потом повариха/хозяйка либо уносит остатки, либо отставляет на край стола или куда- нибудь еще.