Хозяйка покинутой усадьбы

Нова Юлия

— И куда мы отправимся?

Задумчивое:

— Думаю, лучше к давним врагам королевства Норей, к захарцам. Там будет сложно найти меня, даже имея сильное желание. А мне есть, чем заплатить за земли и титул. Баронство всегда легче получить, а там посмотрим. Главное — это сила. А старое имя с собой лучше не брать. О пути отхода я позаботился заранее, ты меня знаешь, Торен. Как тебе пожар? Я погибну вместе с моей молодой женой. Дома жалко, но следов найти не должны.

В ответ я услышала то,

что заставило попятиться назад в попытке скрыться:

— Барон, вам нужно выспаться и набраться сил. Завтра будет важный день. — И после паузы: — И долгая плодотворная ночь.

На что барон рассмеялся таким неприятным смехом, что я застыла, в испуге замерев. Такой довольный и гадкий смех! Меня аж передёрнуло. Но я всё равно тихо пятилась назад, поняв, что разговор заканчивается, и меня могут обнаружить.

Одновременно я вспомнила, что спасение возможно. Здесь и сейчас, прямо на шее, тот самый артефакт, с помощью которого я могу отправить зов.

И я лихорадочными движениями пальцев вытащила кулон, сжала его в ладони, успокоилась и сделала то, что говорил мне граф. Он объяснил, как кидать зов, поэтому я закрыла глаза, вдохнула-выдохнула, представила, а затем почувствовала, как магия струится по моему телу, направляясь к рукам, затем к ладони и пальцам, сжавшим камень. И мысленно направила поток в камень, почувствовав, как опал нагревается.

Очнулась и поняла, что давно пора исчезнуть отсюда и постараться закрыться в комнате. Что и сделала, продолжая тихо пятиться, прислушиваясь к тому, что происходит в комнате. Услышала звук шагов, ускорилась и поняла, что плечом толкнула картину, которая висела на стене.

Руками постаралась поймать её, но она оказалась на удивление тяжелой. Звук удара о пол, я замерла, понимая, насколько оглушительным был этот звук в тишине ночи. Я задала стрекача, пытаясь понять, как мне закрыться в комнате и успеет ли граф прийти мне на помощь.

Я даже до комнаты не успела добежать. Уже была на втором этаже, когда сильные руки сжали меня с двух сторон, одна ладонь закрыла рот, а другая сжалась на талии, приподнимая от земли. И тихий, до мурашек проникновенный голос на ухо прошептал:

— Какая милая и любопытная крошка мне попалась. Ты смотри, какая резвая. Ммм, и пахнешь как. Невинностью, да? Эх, если бы не господин, я бы тебя попробовал, вкусняшка.

Меня передёрнуло от отвращения, а сзади донёсся недовольный, запыхавшийся голос:

— Торен, ты забываешься. Это не твоя игрушка, а моя… жена.

Смешок рядом с ухом и ехидное:

— Скорее ваш донор, господин. Я помню, и её невинность не пострадает, не сомневайтесь. Но раз девица уже всё услышала, думаю, с ней можно поиграть.

Я застыла в шоке, не желая даже представлять, что этот гад имел в виду. А барон зло ответил:

—

А если она руки на себя наложит после твоих игр? Ну уж нет! Свяжешь её завтра, чтобы не сделала что-то ненужное нам, а пока напои сонным зельем и положи в кровать, пусть выспится. И не смей даже трогать, ты понял?! Она слишком ценна для меня. Для нас, Торен, для нас. Ты понял?

Угроза в голосе барона была явной. Меня отпустили, подтолкнув в спину и буркнув:

— Вперёд, баронесса. Вас ждёт последний в этой жизни сон.

Я оглянулась, подняла голову и посмотрела в глаза этого мерзкого Торена, перевела взгляд на барона, но не нашла там и капли надежды. На меня смотрели как на пустое место.

В спину ещё раз подтолкнули, и я поняла, что влипла знатно.

Глава 38

Очнулась я в странном помещении. Лежала связанная по рукам и ногам, и почему-то боком. Медленно открыла глаза, веки были тяжёлыми. Я поняла, что лицо немного опухло, и мышцы были словно деревянными.

Подвигала аккуратно шеей, попробовала подвигать мышцами тела. И всё это время удивлённо рассматривала помещение. Оно было похоже на подвал: пол и стены из крупного серого камня, а потолок был арочным. Здесь было немного прохладно, а я была всё в той же ночнушке, длинном и лёгком платье из шёлка. Оно немного задралось, и ногам было особенно зябко.

В другой части этой полуподвальной комнаты возился мой муж, одетый в странную хламиду. И, думаю, тот самый мужчина, который с ним тогда говорил. Его слуга Торен.

Я внимательнее взглянула на пол, на котором лежу и поняла, что на нём начерчены какие-то слова и символы, с таким освещением было сложно разобрать, или я не знала этого языка.

Я вздрогнула, когда услышала чуть дребезжащий голос мужа:

— О, посмотри, Торен, моя благоверная проснулась. Ты хорошо рассчитал дозу, она спала почти до начала ритуала и не мешала нам.

Я увидела довольное лицо мужа и поняла, что они продолжают своё дело и готовят меня к чему-то ужасному. Паника нахлынула одной мощной волной, горло перехватило. И я поняла, что если есть хоть один шанс, им нужно воспользоваться.

Я начала кричать о спасении, на что муж недовольно поморщился, попросил у своего слуги что-то небольшое, чтобы заткнуть мне рот, и подошёл, зло сощурив глаза.

Он помахал передо мной это самой тряпкой и с угрозой в голосе предупредил:

— Тебя никто не услышит, можешь хоть визжать. Но если не заткнёшься и будешь нам мешать, я заткну твой рот вот этой тряпкой. А мне бы не хотелось портить такой прекрасный ритуал твоим мычанием. Ты знаешь, я уже привык к милым и боязливый девчушкам, а ты такая крикунья.