Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон!

Солейн Анна

Если я и могла сейчас что-нибудь почувствовать — так это не магию. А всяких там… бабочек в животе. Вот же глупость!

Этот дракон вышвырнул Ивари из дома, как котенка, терпеть не может неблагих детей и вообще — себе на уме.

Сегодня он решил поиграть в добряка, заплетать косички Бетти и учить меня магии, а завтра его терпение закончилось — он посадил меня в тюрьму и прислал в приют кого-то вроде Долорес, кто умеет “держать дисциплину”.

Я. Не. Должна. Расслабляться!

Проклятье, еще и магию нужно почувствовать, да он издевается! Мое хваленое

терпение давало сбой каждую секунду, что генерал Реннер до меня дотрагивался. Хотелось… прижаться поближе. Это как минимум! От генерала Реннера шло ровное тепло, это сбивало с толку, заставляло себя чувствовать до глупого спокойно и безопасно, так что…

— Вы не могли бы все-таки отойти? — выпалила я. — Я не могу ни о чем думать!

Это все-таки метка! Как иначе объяснить то, что я прямо сейчас готова душу продать за его объятие и поцелуй?

Обернувшись, я успела заметить на лице генерала Реннера растерянное и какое-то до боли уязвимое выражение.

* Сплетение в теле Ивари именно "солнечное". Точно так же, как в нашем любимом фэнтези как с попаданками, так и без, герои греются на солнце или хорошо видят ночью в лунном свете, а не в свете какой-нибудь Нибиру или Олунии:) Не вижу смысла конкретно в этом случае выдумывать новое слово, допустим, что в этом мире тоже есть Солнце и Луна. Но если вам хочется, чтобы на месте привычного названия "солнечное сплетение" было что-то другое, можно воспользоваться методом чудесной читательницы belle-nata и представить, что там было что угодно другое, но, поскольку Ивари достался внутренний переводчик с местного языка на русский и наоборот, мы тоже видим все уже переведенным на привычный нам язык.

Глава 36

Рот был приоткрыт, генерал Реннер смотрел на меня, не отрываясь, с чем-то вроде… нежности?

Пока в голову не полезло еще больше глупостей, я отодвинулась и закрыла глаза. Почувствуй магию. Что значит “почувствуй”? Это же не рука или нога…

Я пыталась до поздней ночи, когда уже луна начала садиться, но у меня так ничего и не вышло.

— И какой здесь правильный ответ? — обернувшись, спросила я у генерала Реннера.

— Ты сама должна понять.

В душу закрались нехорошие подозрения о том, что он просто-напросто решил меня обмануть, но сил лезть в бутылку не было.

— Тогда продолжу завтра. Доброй ночи.

— Не думал, что ты так легко сдашься.

Уж не знаю, как на это отреагировала бы Ивари, но я ответила честно:

— Генерал Реннер, завтра утром мне нужно встать до завтрака, разбудить детей, помочь им одеться, накормить, потом купить в городе продукты и сходить с детьми в лес, как я и обещала. Я не могу позволить себе ночами напролет тренироваться. Доброй ночи.

— Ты бы могла себе это позволить, если бы вернулась со мной в столицу и прекратила заниматься ерундой.

— И что дальше?

Генерал Реннер ухмыльнулся.

— Догадайся.

У меня не было ни сил, ни желания продолжать разговор. Я, по правде говоря, чудовищно устала. И от реакции собственного тела на этого дракона — тоже. Иногда мне казалось, что

он — что-то большее, чем шовинистское самомнение и характерная для жителей этого мира слепота, что он умеет заботиться и может измениться.

Иногда — чаще всего — я называла себя идиоткой за такие мысли. Люди не меняются, увы. Уверена, это относится и к драконам тоже. Тем более закостенелым великовозрастным драконам, которые привыкли, что толпы солдат внемлют каждому их слову.

Или как там считают солдат? Ротами? Понятия не имею.

— До завтра. Уже поздно, у меня слипаются глаза

Я схватила с земли фонарь и зашагала к дому.

— Иви.

Нет меня.

Генерал Реннер догнал меня и дернул за руку.

— Я даю тебе время до зимы, — проговорил он мне в ухо. — После этого... Или я — или тюрьма. Надеюсь, я ясно выразился.

Что? От испуга сердце ухнуло в пятки.

— Пусти!

Я обернулась.

Потянув меня к себе, генерал Реннер наклонился ближе, почти дотронувшись своими губами до моих, а затем ухмыльнулся. Разжал пальцы, и я отшатнулась.

Стиснув фонарь, я попятилась и заспешила к дому, уговаривая себя не бежать.

Вот мы и перешли к угрозам — не прошло и пары месяцев.

Черт! Проклятье-проклятье-проклятье!

Я не могу бросить детей — а у генерала Реннера есть рычаги, чтобы заставить меня делать то, что ему нужно, в том числе забрать меня в столицу против воли или посадить в тюрьму "на перевоспитание". Вернее, не меня, а Ивари, но сейчас это одно и то же. Как же быть? Ладно. У меня есть время до зимы. Я с трудом перевела дух и едва не споткнулась о выступающую кочку.

— Иви, — снова прозвучало мне вслед. Голос был усталым и спокойным. — Ты ничего не сможешь изменить. Неблагая магия, из-за которой всегда начинаются беды, все равно возьмет верх. Несмотря на то, что эти эти дети… возможно, не совсем такие, какими их все считают.

Я замерла.

— Генерал Реннер. А вы на моем месте смогли бы их бросить?

Не дождавшись его ответа, я снова зашагала к дому — и в этот раз меня уже никто не остановил. Поднявшись в свою спальню, я рухнула на кровать и проворочалась до самого утра.

Только на рассвете сообразила, что давно не находила среди своих вещей плетеных куколок Мелиссы, призванных меня отпугнуть, и от этого на сердце глупо потеплело.

Утром Юджин напросился со мной в город за покупками. А я спешила сбежать из дома раньше, чем генерал Реннер спустится вниз и придется иметь с ним дело.

— Зачем? Я сама все куплю, ты пока займись Лили, попробуй ее разговорить.

Привычные дела слегка отвлекали от ползущего по спине ужаса. Успокаивало только то, что у меня есть время что-нибудь придумать. А пока… задержка речи Лили меня не на шутку беспокоила. Если Софи, как выяснилось, просто общалась по-другому, то Лили, которая в свои почти три года изъяснялась исключительно нечленораздельными звуками, — становилась проблемой.

Любой воспитатель знает, что второго шанса сформировать у ребенка речь, скорее всего, уже не будет, так что медлить было нельзя.