Хозяйка ранчо
Шрифт:
— Это ни к чему. Я же сказала, что распоряжусь.
— Расскажите-ка мне о банкирах, с кем мне предстоит иметь дело, — попросил Чанс.
— О банкирах? — рассмеялась Клео. — Да я с ними отродясь не встречалась! Счета либо отправляются по почте, либо их просто передают в специальное окошечко в банке. Вот и все мои связи с банкирами Хелины!
Ответ девушки навел Чанса на серьезные размышления. Он почему-то представлял, что ему придется иметь дело с руководителями банка. А оказывается, надо прежде добиваться такой встречи. По-видимому, ему все же стоило надеть приличный костюм? Да, штат Монтана совсем не походил на тот мир, где он жил раньше. И отношения с людьми строились иначе —
Словно почувствовав взгляд Чанса, Клео повернула голову в его сторону.
— Хотите о чем-то меня спросить, Чанс?
— Да. Скажите, Клео, как вы развлекаетесь?
— Развлекаюсь? — удивленно переспросила она. — Что вы имеете в виду?
— Как — что? Ну чем вы занимаетесь в свободное время? Телевизора у вас нет. Так, может, вы читаете? Или вышиваете? Что вы делаете после работы? Каждый ведь как-то развлекается.
— А вы? Чем вы развлекаетесь?
— Сейчас мы говорим о вас.
— О подобной ерунде мне думать некогда.
— Неужели в самом деле вы относитесь к отдыху как к пустой трате времени?
Клео смутилась. У нее всегда хватало неотложных дел. Однако уборку и стирку вряд ли можно считать хобби.
Сам же Чанс увлекался многими вещами: любил играть в поло и гольф, читать, заниматься теннисом, ходить на лыжах. У него просто не укладывалось в голове, как можно обходиться без такого рода занятий. Во всяком случае, никто из его знакомых на такую жизнь не согласился бы, однако он решил оставить эту тему — не хотел, чтобы Клео показалось, будто он вмешивается в ее личную жизнь. Ведь им двигало, в конце концов, лишь праздное любопытство.
И все же образ жизни Клео немало его озадачил. Если верить ее словам, будто она ни с кем не встречается, значит, за все это время, за восемь лет, у нее не было ни одного мужчины.
Внимание Клео было целиком поглощено дорогой. Чанс осторожно скосил глаза. Может, именно мысль о том, что она никому не принадлежит, и делает ее столь желанной? Ведь должно же иметь хоть какое-нибудь объяснение такое неудержимое влечение к ней? Или просто чистая физиология? Но одного взгляда на ее длинные ноги и блестящие волосы оказывалось вполне достаточно, чтобы привести его в волнение.
«Как все это странно!» — думал он. Весь его опыт подобного рода страстей ограничивался в основном бульварной литературой, которую он, кстати сказать, не особенно жаловал. Иногда, правда, в компании приятелей ему доводилось слышать рассказы о внезапных порывах страсти. Но он испытывал к Клео нечто совсем иное, и существование этого непривычного, но вполне реального и серьезного чувства отрицать было невозможно.
Но как переломить ее настроение, когда Чанс даже не знает его причин? Очевидно, это как-то связано с отцом ребенка. Но с другой стороны, если подумать: какое отношение воспоминания восьмилетней давности могут иметь к нему самому?
Глава пятая
— Уже первый час. Может, перекусим, прежде чем двинемся обратно? — предложил Чанс, когда они вышли из банка.
— Самое время, — согласилась Клео. — Кафе как раз напротив.
Они перешли дорогу и устроились за свободным столиком.
Официантка поздоровалась с Клео как со старой знакомой.
Клео заказала гамбургер и кофе. Чанс, бросив беглый взгляд на меню, попросил то же самое.
— Вы отлично повели себя с Джоном Холби, — призналась Клео, когда официантка отошла. Действительно, уверенная манера Чанса при разговоре с банкиром
— Он вроде бы честный человек, — заметил Чанс.
— У него репутация опытного и весьма осторожного бизнесмена, особенно когда речь заходит о предоставлении кредитов.
— Однако мне показалось, будто он не против дать нам кредит, а?
Клео кивнула, хотя идея Чанса взять ссуду под ранчо ее испугала. Что угодно, но землю лучше не закладывать, считала она. Хотя и понимала, что последнее слово останется не за ней.
Чансу было чрезвычайно приятно сидеть за одним столиком с Клео, пусть даже в этом заурядном кафе, среди шумной толпы посетителей. Ему вспомнились модные рестораны и клубы, где столько раз доводилось бывать прежде, и он понял, что здесь, с чашкой кофе и простым гамбургером, он чувствует себя гораздо уютнее.
— Послушайте, — нерешительно проговорил он. — Ведь никаких срочных дел у нас сегодня на ранчо нет, верно? Почему бы нам не задержаться здесь до завтра и не осмотреть окрестности?
Клео охватило давно не испытываемое чувство радостного волнения, но усилием воли она тотчас его подавила. Только этого еще не хватало! Вечер наедине с Чансом!
— Пожалуй, нам лучше вернуться сегодня, Чанс. У меня дома много дел.
— Ну-ну! Здесь решаю я, разве нет? — с наигранным жеманством проговорил Чанс. — Я вам даю отпуск на полдня. При условии… при условии, — повторил он, озорно сверкнув глазами, — что вы покажете мне местные достопримечательности.
В городе и окрестностях красивых мест и впрямь было предостаточно. Взять хотя бы здешнее озеро: сколько там чудных крошечных островков… Однако мысль, что ей придется любоваться всеми этими красотами вдвоем с Чансом, заставила ее отказаться.
— Конечно, это было бы неплохо, но…
— Никаких возражений! — безапелляционным тоном воскликнул Чанс. — Рози под присмотром, а ранчо не развалится за время вашего короткого отсутствия.
Клео затихла и сидела, не поднимая глаз, пока официантка ставила на стол кофе. Поверх чашки Чанс взглянул на Клео, понимая, что она приняла его приглашение без малейшего воодушевления. Но какая разница: главное — он сумел оторвать Клео от ее постоянных забот. Разве он мог отказать себе в удовольствии побыть с ней наедине?! Она вечно была занята либо делами ранчо, либо Рози, и ему даже возразить было нечего. И пропустить такую редкую возможность? Ну, нет, ни за что!
— Ничего, ничего! Надо же хоть немного отвлечься, — проговорил он мягко.
Это слово, «отвлечься», заставило Клео вспомнить их разговор в машине и снова, как и тогда, с неожиданной горечью подумать о том образе жизни, который она вела. Все ее время было разделено между дочерью и работой. Не оставалось места даже для друзей, если не считать Джо и Пита. Если она и выезжала с ранчо, то либо по работе, либо по делам, связанным со школой, где училась Рози, либо, наконец, к подружкам дочери. Лично для себя она не оставляла ни минуты свободного времени, и такая жизнь казалась ей вполне нормальной. До сегодняшнего дня. Внезапно она почувствовала, как в ней нарастает внутренний протест: да что это она, в самом деле, не способна контролировать свои чувства и поступки? Допустим, Джейк Гановер сразил ее наповал как раз теми качествами, что она видела сейчас в сидящем напротив человеке, — мужским обаянием и красотой. Но ведь теперь-то она далеко не та наивная, доверчивая девчонка, какой была раньше, и Чанс Саксон уже не раз имел случай в этом убедиться.