Хозяйка старого кладбища
Шрифт:
– Ага, вот ты где! Ну, держись, паскуда! – Витаминыч ускоренным шагом направился в сторону Лёхи. Лёха тотчас же, не дожидаясь, пока сторож настигнет его, ретировался к тропинке, ведущей к насаждениям старых склепов.
– Немедленно остановись! Догоню – хуже будет! – угрожал запыхавшийся Витаминыч Лёхе, подтягивая сползающие с бедер толстые зимние брюки и передвигаясь гуськом, чтобы не поскользнуться на тонкой кромке льда.
Взбежав по тропинке наверх и посчитав, что укрыться за одним из склепов было бы очевидным,
– Лёха, беги! – увидев всю патовость ситуации из-за могил, устланных гущей ракитных кустов, выкрикнул Пашка. И Лёха отпрянул, и снова выбежал на тропинку, а потом сбежал по ступенькам, ведущим вниз – к центральной аллее, и скрылся в темноте…
***
Услышав чехарду, происходящую за пределами сторожки, Васька сразу понял, что это верный путь к спасению. Он тихо вылез из сторожки, осторожно огляделся по сторонам, прошмыгнул через открытые ворота на погост и без лишней мысли в голове дал деру в сторону города…
Бежал Васька по аллее так сильно, что воздух засвистел в его ушах. Пашка и Машка, понявшие, что операция по спасению успешно завершена, стреканули вслед за ним, не успевая угнаться.
– Вася, стой! Вася, подожди! Вася! – дуэтом кричали они, пытаясь безуспешно настигнуть своего приятеля. К такому бешеному спринту они были совершенно не готовы.
Выбежав за кладбище и почувствовав, что сил больше нет, а ноги сделались ватными и практически непослушными, Васька, наконец, остановился. Согнувшись и опершись ладонями об колени, он начал переводить дыхание. Чуть отдышавшись, он сделал еще один, – последний рывок, и скрылся во дворах спального района, манящего живыми огнями…
***
– Да черт с тобой! – заорал Пашка, махнув рукой вслед остывающим Васькиным следам. – он значительно дольше и больше пробежал, чем Машка. Догнав Пашку лишь некоторое время спустя, она остановилась, хлопнув его по плечу, как это обычно делает заправский спортсмен, передающий эстафету другому участнику соревнований.
– Убежал?
– Да и черт бы с ним, говорю! – еще раз во всеуслышание заявил Пашка.
– Тихо, тихо. Не кричи. Сторож может быть где-то по близости, не хотела бы я встретиться с ним еще раз.
– И то верно… Кстати, а где Лёха? – спросил Пашка, не увидев его ни на аллее, ни где-либо еще по близости.
– После того, как он сбежал по ступеням и выскочил на аллею, я его не видела. А ты?
– И я его тоже после этого больше не видел. Должно быть он где-то рядом тусуется. Думаю, он подойдет с минуты на минуту.
– Давай ему позвоним?
– А если он пошел окольными путями или решил запутать следы, а тот придурковатый сторож где-нибудь рядышком ошивается, то так мы его только подставим. Давай-ка лучше подождем
– Хорошо. Давай подождем, – согласилась Машка.
И оба уставились, в темноту, взирая вглубь извилистой и темной аллеи…
Прошло более трех минут. И пять прошло и, наверное, даже значительно больше, а Лёха так и не появлялся. Машка решила нарушить молчание: – Звоним!
– Давай! – Пашка одобрительно кивнув головой.
Набрав его номер, Машка преподнесла к уху телефон и стала ждать ответа. Послышались протяжные гудки, но Лёха не отвечал.
– Позвони со своего, – предложила она после еще двух попыток дозвона.
– Как будто это что-то изменит, – недовольно насупившись, ответил Пашка.
На его вызовы Лёха точно также не ответил.
– Ну, и что теперь будем делать? – уточнила Машка у Пашки, надеясь получить от него ответ, максимально подходящий к сложившейся ситуации.
– Подождем еще немного и снова позвоним. Если это не поможет, то тихонечко пройдемся по аллее и поищем его. Но если не встретим его по пути, то отправимся домой. А уж в школе, при встрече я с обоих спрошу за эти приколы. Они уже давно у меня нарываются!
Тут же небо затянуло одной огромной тучей свинцового цвета и на землю посыпался мелкий серебристый снежок…
***
Витаминыч свернул с аллеи на тропинку, вслед за нырнувшим туда Лёхой. Но из-за резкого ее сужения и наличия оврага за плотными рядами могил, дальнейшую погоню сторож посчитал бессмысленной и повернул назад. На обратном пути он заметил, как Пашка и Машка, сверкая пятками, верно двигались по направлению к выходу из погоста. Он проводил их недобрым взглядом и бранными словами…
– Так-то вам! В следующий раз будете знать, как шастать по кладбищу, – напоследок отметил сторож.
Смачно сплюнув, он докурил свой горький табак и пошел в сторожку допивать самогон. А изрядно напившись бормотухи, отошел ко сну.
К утру на кладбище расстелился молочно-белый туман. Морозец обдал своей свежестью. Тонкий слой инея укутал асфальт своей белизной, а легкий ветерок нагнал прохладу по всей долине. Кое-где, с ветвей деревьев свисали застывшие капли росы. Проснувшиеся вороны стали лениво слетать с верхушек деревьев и гнезд. Другие же птицы, прыгая с ветки на ветку, радостно защебетали, радуясь новому дню.
– То ли сон, то ли явь, – пытаясь что-то вспомнить с похмелу, подумал Витаминыч, и начал шариться по столу в поисках недопитой бутылки. Наконец, нащупав и жадно схватив ее своими мясистыми пальцами, он приподнес ко рту горловину и принялся жадно хлебать…
– Твою мать! Не в то горло попало… – подавившись и немного прокашлявшись, выругался Витаминыч, вытирая мокрый подбородок рукавом.
А голова у него гудела не на шутку…
Раздался стук в ворота…
– Открывай, Витаминыч!