Хозяйка Тишины
Шрифт:
Никак не получалось снова восстановить контроль над собственным телом.
Оно категорически отказывалось слушаться. Мы с ним словно уже были... слегка отдельно. И от этой мысли меня вовсе не слегка прошибло паникой.
Я стала задыхаться. Моя голова безвольно откинулась назад. С губ сорвался хрип. Сломанная кукла. Бесполезная. Стыдно как.
– Не смей! Слышишь, Тэм? Я тебе не дам умереть на моих руках. Я же сказал, что никуда тебя не отпущу.
С тихим рычанием он положил меня снова на постель. Рубаха, в которой он был, в пару быстрых рывков отправилась на пол.
– Ч-то… ты д-делаешь…
– Тш-ш… тебя лечат прикосновения, так? Кожа к коже. И кажется, лекарства недостаточно. Надо больше. Я тебе дам.
Я попыталась слабо оттолкнуть эти слишком уверенные и сильные руки.
– Тэм, перестань, не дури! Я сейчас не мужчина, а врач. Перед врачами не стесняются.
Осторожно стянутая с меня тряпка тоже полетела на пол. Я замерла, снова прижатая щекой к его плечу, куда меня заботливо уложили обратно – удивлённая, растерянная.
Потому что в этот раз было совсем другое объятие.
Меня снова обнимали крепко-крепко, и прижимали к широкой груди… но теперь его сердце билось под моими ладонями так близко, что оглушало меня. Ритм пульса – словно сразу мне под кожу. Его жар постепенно становился и моим тоже. Рельеф медальона впечатался мне меж ключиц, будто сплавляя нас воедино.
Дрожь моего тела стихала постепенно, а потом и вовсе исчезла.
Осталось только ощущение невероятного, ни с чем не сравнимого покоя.
Мой тёмный воин держал меня в руках неподвижно и так бережно, словно боялся пошевелиться, словно я была хрупкой вещью, которую он мог сломать неловким движением.
Огонёк свечи робко трепетал, рисуя тенями изысканный узор на нашей коже.
Тепло и нега растекались по жилам расплавленным золотом. Я бы вечность так просидела – даже шевельнуться боялась, чтобы не спугнуть мгновение. Но всё ж одна мысль заставила встрепенуться и приподнять голову – чуть-чуть, на большее сил пока не доставало.
– А Совёнок? Как он там? С ним...
Дункан меня перебил:
– Не переживай. Довёз обратно в сохранности. Отдал экономке, она его отогреет и накормит как следует. – Широкая ладонь собственнически легла мне на затылок, надавила и уложила голову обратно на плечо. А я и не собиралась сопротивляться.
– Честно говоря, не представляю, как он вообще умудрился меня найти в такую бурю. Но если б не он…
Дункан поёжился. Я вздохнула. Мы оба знали, что могло случиться. Он бегло поцеловал мои волосы и продолжил:
– Малыш успел в последний момент. Я уже почти ушёл в Око совы. Ещё немного, и было бы поздно – туда за мной никто бы не смог последовать.
– Око совы?..
– Что, и об этом не знаешь? – удивились у меня над ухом. – А, ну да… ты же в своём лесу сидела сиднем, откуда тебе.
Я помолчала в ответ, обиженно сопя… а потом до меня дошло. Так он что же, знает, что я не из Ордена, что я прежде носу не высовывала из Тихого леса?!
– Стоп!
Меня опять никуда не пустили, хотя я и собиралась было посмотреть Дункану в лицо и понять, что вообще происходит.
– Тэм, погоди! Дай сначала я скажу.
Я застыла, удивлённая серьёзности его тона. А он как будто… с мыслями собирался? Я не торопила и волнуясь, ждала, притаившись в ямке у его ключицы, где гулко и непривычно быстро билось сердце.
– Терпеть не могу извиняться и почти никогда этого не делаю. Так что запомни сей исторический момент. Тэм, прости! Я был круглым идиотом.
Вот всего, чего угодно ждала, но не такого! А он продолжил – тихо и веско, и было видно, что признание даётся ему немалым трудом.
– Ты не была похожа на орденскую подстилку. Не вела себя так, не говорила… чёрт, даже пахла по-другому! И глаза твои доверчивые… такое невозможно подделать. Я не должен был тебя обвинять. Во мне… говорило, пожалуй, оскорблённое самолюбие. Меня уязвило то, что ты столько времени притворялась и не сочла меня достойным своего доверия. Да в конце концов – Тэм, неужели так сложно было сказать, кто ты?! Я бы смог тебя защитить. Ну и… отказ твой уязвил тоже, само собой.
Кажется, сегодня ночь откровений. Никогда бы не подумала, что моя любимая дубина стоеросовая способна вообще признавать свои ошибки.
Сидеть, прижимаясь ладонями к мужской груди, когда тебя сдавливают со всех сторон, не очень удобно.
Только поэтому, конечно же, я приподнялась выше – потянулась руками, обняла за шею. Уткнулась носом куда-то ему под ухо и затихла так.
Горячие ладони – по-мужски широкие, шершавые – будто отвечая на этот мой порыв двинулись от лопаток вниз, рассыпая искры по моей обнажённой коже. Оставляя мурашечный след до самой талии, где они остановились, сжали сильней.
– Пока я покидал холд Нордвинг и Смерч уносил меня всё дальше и дальше по Северному тракту сквозь ночь, я много думал. И наконец понял, что именно никак не сходилось в той картине, что я себе нарисовал. Она была складная, логичная… за исключением одной, самой важной детали. Тебя. Ты в неё категорически не вписывалась. И когда я это понял… когда стёр всё лишнее, наносное, придуманное и оставил только тебя одну… Всмотрелся внимательнее в то, что было всё это время буквально на ладони… Всё стало до боли просто. Я остановил коня и очень удивил своих ребят тем, что битый час стоял посреди тракта и не отвечал на вопросы. На самом деле раздумывал о том, чтобы повернуть.
– Но не повернул… - шепнула я, когда он замолчал.
– Долг хранителя Чёрного меча Севера, Тэм! Его величество призвал нас не просто так. Я не мог всё бросить, повинуясь только лишь своим желаниям. Я был уверен, что время ещё есть, и мы с тобой поговорим, когда вернусь. Понятия не имел, что… а, проклятье! Тэм, я всё ещё злюсь на тебя за то, что ничего не сказала о приступах.
– Мне тоже есть за что извиняться, - согласилась я тихо. Борясь с мучительно острым желанием дотянуться ещё немного и поцеловать-таки эту слишком удобно расположенную родинку под его правым ухом. – И всё же, какое счастье, что Совёнок успел.