Хозяйка волчьей стаи
Шрифт:
– Мои дети слишком запутались, - по-волчьи ощерилась женщина, обнажив клыки. Передо мной стояла оборотница - сильнейшая оборотница. чья сила значительно превышала по силе всех вместе взятых Альф.
– Оборотни стали рациональны, подвержены человеческим страстям, утратив настоящие волчьи ценности. Мой народ на грани вымирания, и всё из - за неразумных детей, решивших поиграть в королей.
– Это Луна нашего народа, Настя, - шепнула мне Василиса Игнатьевна.
– Луна, одарившая
– С чистым сердцем ты вышла на бой, чтобы умереть за брата, - улыбнулась, словно вспомнив что - то забавное, сереброволосая Луна.
– Наивная, добрая девочка... Ты должна была погибнуть, но тогда и род моих детей продолжил бы своё угасание... Нам нужна новая волна, новый рассвет оборотней.
Я затаив дыхание, смотрела на Оборотницу.
– Ты, отдавшая жизнь за своего мужа, вернешься к нему... И ваших детей, ваш род, никогда не коснётся волчье проклятие- Царственно кивнула Луна, мать всех оборотней.- Ты достойна.
– Тебе пора возвращаться, дочка, - указала назад, за мою спину, Василиса Игнатьевна.
– И помни, о чем я тебя просила...
Я кивнула, всё ещё не смея поверить в то, что происходит. Неужели?????
– Передай мужу, что я велела отдать мертвые земли Илье, сыну Алексея. Пусть будет его наставником до совершеннолетия и не перечит ему, когда тот свяжет себя с парой.
– Луна по -волчьи улыбнулась.
– Это будет хороший брак. А сейчас иди.
И меня, закружив в тумане, резко бросило куда - то назад... в дикую, непереносимую боль смертного тела.
Боль оглушала, лишала способности думать и анализировать... Первое время я чисто на инстинктах стала залечивать собственные раны, постепенно уменьшая боль. Сил было мало, а потому процесс шел медленно - гораздо медленнее, чем это было обычно. Пожертвовав собой ради Кирилла, я приняла на него его раны, а потому всё моё тело было сплошной раной.
– Не тебе жаловаться.
– хмыкнула я, продолжая лечение... Минута за минутой, час за часом... Не знаю, сколько точно прошло времени, как вдруг моя волчица встрепенулась, ощутив приближение своей пары.
– КИРИЛЛ!- услышала я за дверью рёв Виктора.
– Ну сколько можно... Прекрати.
– Уйди в сторону, - раздался знакомый рык, а затем и шум борьбы...
– Ты пьешь, не просыхая, второй день... Разгромил мне два дома. Ты думаешь, Настя обрадовалась бы, увидев тебя таким?
– Уйди...
– снова рычал Баев, пытаясь., добраться до двери?
– Тебе не надо там быть, - вступил в разговор ещё один знакомый голос. Этьен.
– Поверь, тело Насти в целости и сохранности. Мы назначим рейс, когда ты протрезвеешь.
– Она отдала жизнь за меня...
– с надрывом, который я физически ощущала, простонал Кирилл.
–
– Ты остался жив, не сошёл с ума. Отблагодари её за подарок - проживи жизнь так, чтобы она там, за гранью, могла тобой гордиться, - утешал, как мог, брата Этьен.
– Кирилл, пожалуйста...
Опять послышались звуки легкой потасовки.
– Моя девочка...
– Я посмотрю как там она, хорошо?
– спросил Этьен, видимо, желая найти хоть какой - то компромисс.
– А ты оставайся здесь.
– Мой волк рвется туда.
– Бай, пожалуйста...
– простонал Этьен.
– Не вынуждай нас снова обкалывать тебя лекарствами.
– Хорошо, - услышала я тихий голос Кирилла.
– Только посмотри, что ей там было удобно.
– Обязательно!
– рыкнул француз, открывая дверь в комнату, где я находилась.
Честно говоря, полностью сконцентрировавшись на процессе залечивания ран, я не обращала внимание на место своего пребывания... Рассеянный свет, прохладное помещение... Убрать боль было куда важнее, чем оценивать обстановку.
И только когда Этьен сдернул с моей головы простыню, я поняла, что нахожусь в огромной холодильной комнате. Здесь стояло ещё восемь коек, и все они были заняты телами, закрытыми простынями. Возле одной из кроватей стоял автомат... и я вспомнила того парня, что вышагивал вместе со мной в тумане с автоматом в руках. Выходит, тела всех ушедших, лежали здесь...
И только потом, поняв, что кузен Кирилла пялится на меня, голую, я заорала... Следом заорал Этьен, испуганно отскочив назад, к двери.Среда
– Настя, ты?
– ошарашено спросил француз, притормозив у порога. Я как раз пыталась закутаться в простыню, чтобы встать с кровати.
Улыбнувшись Этьену, подтвердила:
– Я.
– Но как?
– НАСТЯ?????
– грохнул где - то рядом родной, пьяный голос. И тут же послышалась подозрительная возня у дверей.
– Этьен, ты с ума сошёл, упоминать её имя - рыкнул по английски Виктор...
– Кирилл! Дерьмо... ты мне руку в двух местах сломал.... Парни, держите своего Альфу... Кто
– нибудь, позовите Илью с транквилизаторами... Себ. не лезь Баю под руку - ты ещё слаб, он тебя по стенке размажет... Да кто -нибудь!
Мы с Этьеном, разинув рты, слушали выкрики Виктора... Пока стена, прилегающая к двери не задрожала и не осыпалась, открывая внушительных размеров дыру... В проёме, глядя прямо на меня, стоял белый от просыпавшейся на него штукатурки, Кирилл...
Я ...
Меня не было. Был только его взгляд - пристальный, пронзительный, тревожный... до конца не верящий в происходящее.