Хозяйка волчьей стаи

Лошкарёва Виктория Витальевна

– Настя, - прошептал Кирилл. И я застыла, не в силах отвести глаза в сторону. Как там у Есенина: «Лицом к лицу лица не увидать...»

А ведь так легко было промахнуться. Мне. ему...

Слишком большая разница была между нами, слишком неравное положение... Злобный садист Альфа и цепляющаяся за своё человеческое прошлое полукровка. Стали бы мы по настоящему близки друг другу, если бы не произошедшее, если бы не все эти испытания?

Взгляд Кирилла затягивал, манил, звал - и мне уже было всё - равно... и на садиста, и на полукровку.

Как

так получается, что ты внезапно начинаешь любить человека? Или ты на самом деле уже любишь его давно, просто не желаешь признаваться самому себе? Я не знала ответа на свой вопрос, но я точно знала, какие чувства испытывала к Кириллу. И не хотела этого терять. Никогда - и уж точно ещё очень много - много лет. До грани, куда мы отправимся когда - нибудь вместе. Рука об руку.

Упиваясь собственными чувствами, я впитывала в себя его взгляд, пробирающий до самых потаённых уголков души, его образ, немного помятый сейчас от алкоголя и строительного мусора. Впрочем, Кирилл давно уже протрезвел - его взгляд если и был опьянен, то только от моего появления.

Черные глаза Альфы, сверкали, звали броситься к нему на шею. зацеловать... чтобы позабыть всё, что пришлось нам недавно испытывать... Ужасающее чувство беспомощности и бессилия.

Поднеся ладонь ко рту, я тяжело вздохнула, понимая ЧЕГО я могла лишиться... и не желая терять это во второй раз.

Мой вздох послужил спусковым механизмом: Кирилл, грубо отшвырнув кого - то сзади, стал пробираться сквозь дыру в стене ко мне, тут же со стороны двери в комнату залетели Виктор, чья рука окровавленной плетью висела на плече, Кевин и Илья Романович - наш семейный доктор.

Увидев меня, сидящую на койке и кутающуюся в простынь, ворвавшееся трио резко затормозило.

– КАК....?-только и выдавил из себя Виктор.

– Здрасьте.
– кивнув, неловко улыбнулась я.

Илья Романович, подскочивший было ко мне и протянувший руку, чтобы проверить пульс, был грубо остановлен Кириллом, отшвырнувшим доктора к противоположной стене.

– Ушли все, - рыкнул грозный Альфа, трансформировав нижнюю часть лица в волчью пасть. Смотрелось страшно.

– Кирилл Владимирович, мне надо осмотреть Луну, - осторожно поднимаясь на ноги, тихим тоном произнес док.

– Потом, - рыкнул Кирилл. И немного сбавив раздражение в голосе, добавил.
– Потом осмотришь, Илья. Я чувствую её состояние - Настя в полном порядке.

– И сердце бьётся, - подтвердила я, поднося руку Кирилла к своей левой груди.
– Слышишь?

Баев осторожно кивнул.

– Я твое сердце ещё за стенкой услышал, - просто ответил он.

Обернувшись к Илье Романовичу ( которой, честно сказать, допекал меня весь год), я показала ему язык.

– Так что. обломитесь, дорогой товарищ доктор, не будет вам зомби - оборотня.

– А у Насти - то чувство юмора прорезалось, - заржал Этьен, пихая Виктора локтём в бок. Виктор, прилично помятый перед этим Кириллом, болезненно поморщился.

– Прости,

брат, - повинился Этьен, подмигнув мне.
– Настя, не обижайся, чувство юмора - это прекрасно.

– Знаете.
– улыбнулась я, обращаясь к друзьям моего мужа.
– Жизнь слишком коротка, чтобы воспринимать её всерьёз. Это я сейчас точно знаю.

Кирилл, резко поддавшись вперед, подхватил меня на руки - теперь я словно сидела в его объятиях. Зарывшись лицом в мои волосы, громко простонал.

– Я думал уйти следом за тобой, - честно признался он, судорожно вздыхая.
– Никогда так больше не делай, слышишь? Не ты - я должен рисковать, не ты - я должен умирать. Не ты - я.

– И ты бы оставил меня одну?-тихо произнесла я, сдерживая слезы... Вспоминая то ужасное мгновение, когда агония Кирилла была близка.
– Проживать свой век в одиночестве, без тебя? Обрек бы меня на такие муки?

– Настя, - простонал Кирилл.
– Умирать - не женское дело. Пообещай, что никогда больше.

Подняв взгляд, Кирилл слова обездвижил меня черным, с родными золотыми всполохами, взглядом.

– Обещай мне.

Я улыбнулась.

– Так ведь война вроде закончилась, разве нет?

– Упрямая, - зарычал Кирилл. Словно только сейчас заметив, где мы находимся, он понёс меня вон из комнаты, рыкнув на пороге испуганному Себастьяну, чтобы тот привел тут всё в порядок.

Глава 19

Много позже, когда Кирилл окончательно закрепит права Ильи на мертвые земли, он спросит меня, вспоминая эти дни в Канаде: что было самым тяжелым после возвращения? Ведь невозможно подойти совсем близко к грани и не измениться...

Я честно отвечу: самым трудным оказалось заново научиться радоваться мелочам. Наслаждаться не только прекрасными солнечными рассветами и красочными закатами, но и новому платью, которое купила не меряя, потому что опаздывала к родственникам (И ведь подошло! Сидит как влитое), вкусно запеченному мясу (получилось с первого раза!) и другим подобным мелочам, без которых немыслима человеческая жизнь.

А ещё не пугаться каждый раз, когда Кирилл задерживался по делам в других странах.

И не просыпаться от крика , когда во сне я снова оказывалась одна у грани.

Стоя под сильными струями обжигающе горячего душа, я продолжала клацать зубами - не от холода, от нервного напряжения. Никак не могла поверить, что всё закончилось - что мы оба остались живы, что не надо выбирать между миром без него и вечностью в ожидании его прихода...

– Хватит Настя, - жесткие руки, аккуратно отобрав у меня флакончик с гелем для душа, переключили смеситель на более щадящую температуру.
– Ты и так уже красная, как рак.