Хозяйка закрытого города
Шрифт:
Чем выше поднималось солнце, тем сильнее оно жарило. Ни облачка на небе, ни ветерка, а судя по тому что я вижу вокруг – этот край и дождями не балован. С меня сто потов сошло, несколько раз порывалась остановиться и присесть в траву, но упорно шла вперед. Полдня пути – не так уж и много. Я выдержу, дойду, а там наверняка найдется кто-то, кто сможет мне помочь. Да мне бы хоть фонтан какой встретить в столице, кажется, я выпью из него всю воду!
Сколько я шла, не знаю, но постоянно следила за плывущим по небу оранжевым диском. Даже солнце здесь было не такое, намного ярче, чем я привыкла.
Еще через какое-то время голова закружилась, в ушах зашумело. Я и без того мучилась низким давлением, сейчас же оно наверняка ниже среднего.
Когда на горизонте показались дома, я решила, что мне привиделось, но чем ближе подходила, тем отчетливее могла различить отдельно стоящие здания. Высокие, в три, а то и в четыре этажа постройки стояли близко друг к другу. Узкие улочки были наполнены людьми, жители города гуляли и веселились, вероятно, в столице сегодня выходной или праздничный день. У одного из домов плясали и пели музыканты, так виртуозно играя на скрипке, что я заслушалась. С улыбкой наблюдала за совсем молоденьким парнишкой, он подзывал людей и показывал на деревянный бочонок, в котором на самом дне валялись всего две медные монеты.
Я смотрела на артистов, и в голове вихрем проносились мысли, никак не желая сформироваться в одну, правильную… Где достать денег? Да вот же!
Уже решилась на то, чтобы попроситься в компанию музыкантов, чтобы заработать хоть на булку и стакан чая, благо, петь я умела, как вдруг парни замолчали, переглянулись и бегом покинули улицу.
Обернувшись, заметила двоих мужчин в темно-зеленой форме с вышитыми вензелями на груди – полицейские. Или как говорил Нэт – стражи порядка?
Такие как они, никогда не внушали мне столько страха, как сейчас. Один из них внимательно присмотрелся ко мне, что-то сказал второму и указал пальцем в мою сторону. Вслед за ними на меня стали оборачиваться и прогуливающиеся мимо домов люди, так что мне хватило всего доли секунды, чтобы понять – надо бежать отсюда.
Я сорвалась с места, собрав в себе остатки сил, пробежала через арку между домами и попала во двор, где хотя бы росли деревья и кусты. Затеряться среди них не представлялось возможным, поэтому я побежала дальше. Нога стала болеть еще сильнее, дыхания не хватало, и, проскочив несколько узких улочек, я свалилась за углом одного из домов. Здесь рос вековой дуб с пышной кроной и толстым стволом, вот за него и спряталась. Зеленью не была богата и столица, но здесь я увидела хоть какие-то посадки, не то что в том городе.
Стражи, наверное, давно отстали, а может, и вовсе не гнались – я посидела еще несколько минут и высунулась из укрытия. Впереди дома расступались, и виднелась площадь, оттуда доносились громкие разговоры, но отчетливее всего я услышала “Горячие пироги, газеты, лимонад!”. Одна только мысль о пирогах сводила с ума, рот наполнился слюной и, как завороженная, я пошла на голос.
Во рту уже третьи сутки не было ни крошки – до того, как я умерла, у меня был разгрузочный день на воде. Вот
Торговца пирогами я нашла по запаху. Аромат вишневых пирожков меня зомбировал, я стояла и во все глаза смотрела на мужичка, который громко выкрикивал “Пироги, газеты, лимонад!”
Желающих опустошить его лоток не было. Через несколько минут торговец оставил его на плоском камне и скрылся в небольшой палатке, стоящей рядом.
Я возвела глаза к небу, попросила у Создателя прощения за то что сделаю, и одним прыжком достигла камня. Как в бреду схватила пирожок, не такой уж и горячий, кстати, и дернулась в сторону.
Когда меня перехватили за руку с криком “Воровка!”, я даже не поняла, что произошло, быстро сунула пирожок в рот, прям полностью, и принялась с усилием пережевывать. Воровка не воровка, а от голода я теперь не умру. Смешно, учитывая, что я и так мертва.
Прожевав, до меня, наконец дошло, что торговец, схватив меня за руку куда-то тащит. Впереди показались стражи, меня передали им, и только тогда я поняла, как сильно влипла.
Страх сковал горло, съеденный пирог комком застрял в горле. Глухо, словно сквозь толщу воды, услышала:
– К Еринбургу Виньеру ее, пусть сам решает, что с ней делать.
Меня потащили с площади. Я пыталась шагать, но стражи шли так быстро и не вровень, что, в конце концов, меня просто волокли по земле. Позорно? Не то слово. Люди смотрели во все глаза на это: женщины с открытыми ртами пальцами показывали на меня своим подругам, мужчины пускали слюни и глупо улыбались. Ну да, шорты-юбка для здешних мест все равно, что трусы, а тут такое представление, такой спектакль!
Оголенные ноги до колен царапала каменная крошка, но эта боль ничто по сравнению с тем, как грубо меня швырнули в двери какого-то огромного здания. Я поднялась на четвереньки, осмотрелась. Просторный холл был пуст, только две пожилые женщины стояли у окна неподалеку от входа. На меня они не обратили внимания, пока стражники не вошли следом.
– Че разлеглась? Встала немедленно!
Один из стражей сильно дернул за руку, я оказалась на ногах и повернулась к нему.
– Почему вы так со мной обращаетесь? – вопрос был задан плачущим, сиплым голосом, но мужчин не проняло.
– Шагай давай!
Теперь я шла своими ногами, не волоком, меня только подталкивали в спину, указывая направление. Мы пересекли несколько коридоров, арочный проход вывел нас в еще одно круглое помещение, и впереди показались массивные двустворчатые двери из красного дерева.
Когда меня впихнули в них, стражники выглядели, как побитые собаки. Я удивленно проследила за тем, как оба мужчины падают ниц, едва не стукнувшись лбами о пол. Я же стояла и ошарашенно наблюдала за ними, потом перевела взгляд на стол, стоящий впереди. За ним, зарывшись в ворох бумаг и книг, сидел пожилой мужчина. Худой, с выпуклыми глазами на скелетообразном лице – словно череп обтянут тонкой кожей, и сухими, потрескавшимися губами. Старик поднялся из-за стола, черная мантия с шелестом спала на пол водопадом, ее удерживала лишь серебристая брошь в форме колоска пшеницы.