Храброе сердце Ирены Сендлер
Шрифт:
– Приоритеты, Меган, – с некоторым раздражением напомнил Мистер К.
– Знаю, знаю, – ответила Меган, – но тренер Райли сказал…
– Твой выбор. Всем не угодишь. А ты, Лиз?
– Наверно.
– Да или нет, Лиз? – настаивал он.
– Ну, да, наверно.
У нее снова возникло желание прямо здесь и сейчас отказаться от проекта. Ведь ничего страшного не случится. Но потом она вспомнила «Список Шиндлера», и внутри нее словно что-то перевернулось.
– Я посмотрела это кино…
«Список Шиндлера». Страшный фильм. Там есть несколько сцен… ну, я даже не знаю, как
И тут она почувствовала себя так, будто только что сказала свое громогласное «да» Мистеру К., Меган, Сабрине, проекту… и самой себе.
Мистер К. взял со стола свой потертый кожаный портфель.
– Знаете, я на своем веку видывал много таких исторических проектов. Но этот мне кажется… – казалось, он и правда не мог подобрать нужные слова. – Этот проект… я даже не знаю… какой-то живой. Будто в нем есть настоящая душа… или своя внутренняя жизненная сила. Время от времени история оставляет такое странное ощущение… будто схватил тигра за хвост… – Он кивнул, словно это было большим открытием и для него самого. – Доброй ночи, барышни.
Он закрыл за собой дверь, и девочки остались в закрытой школе одни, если не считать ночного сторожа.
Меган перебирала свои заметки, и Сабрина увидела в ней то ли беспокойство, то ли чувство вины. Лиз вроде бы собралась что-то сказать, но Меган заговорила первой:
– Пару дней назад я начала писать пьесу.
– Чего начала? – взорвалась Лиз. – Да ты что? Мы же про Ирену еще толком ничего и не знаем!
– Ну, нам же надо с чего-то начинать, хоть как-то уже двигаться. Потом можно будет все переписать. Я, например, твердо верю в…
– Да и, кроме того, что ты вообще понимаешь в драматургии? В этой паршивой школе даже театрального кружка нет. И сцена-то всего одна, и та в долбаном спортзале.
– Ну, нам же надо с чего-то начинать, – повторила Меган, уже перестав улыбаться. – Нельзя же только болтать. Любой из нас под силу написать пьесу… нужно только реально интересную историю иметь, а эта вроде как раз такая…
– А, может, и нет. – Лиз забросила себе на плечи свой рюкзак.
Тут вмешалась Сабрина.
– Съездить в Канзас-Сити будет полезно. Узнаем больше. И можно будет сесть и писать… всем вместе.
Сабрина сама удивилась своим словам. Может, она почувствовала себя вправе вмешаться, потому что была на два года старше, а может, просто понимала, что нельзя погубить этот проект этими ссорами. Уходя из школы, она подумала, что пока «тигром, которого она схватила за хвост», были как раз взаимоотношения Лиз и Меган. Конфликты, претензии, битвы характеров, сроки, спешка. Она бы вообще предпочла работать над проектом в одиночку, а уж выступать арбитром в склоках этой парочки у нее тем более не было никакого желания. С другой стороны, она чувствовала, что в сердце у нее есть уголки, куда одной было бы лучше не забредать, и, хотя Холокост пробуждал в ней сильные эмоции, она еще и вплотную соприкасалась с некой очень хрупкой и израненной частью ее души. И если уж она собирается плавать в этих водах, то лучше всего это делать с чужой помощью.
Несмотря на эти чувства, а может, как раз из-за них, Сабрина не чувствовала такой же эмоциональной привязанности к проекту,
Несколько дней спустя Меган заявила:
– Наш сценарий должен быть готов ко Дню Благодарения. Короче, у нас осталось всего восемь недель.
Не отличавшаяся пунктуальностью, Меган тем не менее стала хронометристом Проекта «Ирена Сендлер». Мотивацией для этого ей послужило желание все время двигать работу над проектом вперед, чтобы она не занимала слишком уж много времени в ее и без того сумасшедшем графике.
– Слишком много ты хочешь сделать одновременно, – снова и снова повторяла ей мама.
– Вся в тебя, мамочка! – отвечала Меган.
Лиз с Сабриной виделись ежедневно, а вот Меган приходилось выкраивать для встреч с ними специальное время. Иногда, поцапавшись в очередной раз с Лиз, Меган подумывала, не выйти ли из проекта, но мама каждый раз напоминала ей, что она не из тех, кто бросает на полпути уже начатое дело.
Конечно, Сабрина была права: чтобы сдвинуть дело с мертвой точки, им нужно было побольше узнать об Ирене. Под оболочкой неприспособленности Сабрины Меган разглядела могучий интеллект. Если б Сабрина не была на два года старше, если б Меган не была так занята и если б у нее не было Кенни, они, по ее мнению, могли бы по-настоящему подружиться.
– Я думаю, нам надо установить четкие сроки, – сказала Меган. – Скажем, еще неделю-две отвести на исследовательскую работу… ну, знаете, на книжки там, архивы и все такое. Хорошо?
– Так это ж столько работы, – упаднически произнесла Лиз.
– Может, – сказала Сабрина, – тогда лучше каждой брать по одной книге или видеокассете, а потом меняться и обсуждать, что может пригодиться для пьесы? Я, например, не против оставаться после занятий. Как ты, Лиз?
– Ага. Клевая мысль. Я тоже не против, наверно.
Меган взглянула на часы и начала собирать книги, чувствуя, что ее разрывает на тысячи кусочков. Еще можно было успеть на вторую половину тренировки чирлидерской группы. А то ее и так уже начали забывать включать в новые комбинации.
– Сабрина, а твой отец, он что, типа, безработный? – Лиз всегда задавала только прямые вопросы.
Сабрина снова спрятала глаза, и Меган подумала, какие еще она хранит секреты.
– Он служил в армии, – с напускным хладнокровием сказала Сабрина, – а сейчас ищет хорошую работу. И это очень нелегко.