Храм Фортуны II
Шрифт:
В результате до устья Визургиса посчастливилось добраться лишь флагману Германика да еще десятку потрепанных кораблей. Вся многочисленная флотилия, казалось, пропала безвозвратно, сгинула в неравной борьбе со стихией и исчезла навсегда.
Германик был в отчаянии, близком к помешательству. Он рвал на себе волосы и рыдал, называя себя вторым Клавдием и вторым Варом. Первый из них погубил однажды римский флот, а другой уложил три легиона в Тевтобургском лесу.
— Нет мне прощения! — восклицал со слезами на глазах главнокомандующий Ренской
Верный помощник Кассий Херея еле удержал своего командира, когда тот хотел броситься в воду, чтобы присоединиться к утонувшим солдатам. Кассию пришлось даже спрятать меч Германика, чтобы он в порыве отчаяния не лишил себя жизни.
А жрецы тем временем истово молились о спасении для солдат и офицеров, попавших в шторм.
И мольбы их дали результат.
Через пару дней погода улучшилась, ветер стих, дождь перестал и вот один за другим стали появляться на горизонте пропавшие ранее суда римской флотилии.
Их весла и мачты были сломаны во время бури, но солдаты и матросы приспособились грести кусками обшивки, а вместо парусов растягивали свои крепкие плащи. Те корабли, которые пострадали меньше, брали на буксир товарищей — тянули за собой.
Германик, возблагодарив Богов, сразу же приободрился; это опять был полный энергии неутомимый командир. Он медленно занялся ремонтом судов, а тем временем разослал несколько лодок на поиски остальных пропавших без вести. Многих солдат с затонувших кораблей обнаружили на безлюдных островках, в устье реки, на поросших лесом берегах, где они нашли убежище — голодных, истощенных, замерзших. Но упрямые римляне не хотели умирать, они питались тем, что удавалось добыть — моллюсками, ягодами, даже древесной корой. Праздником для бедняг был конский труп, выброшенный на берег.
Некоторым повезло больше — их отыскали германцы с ближайших хуторов, и желая задобрить грозных победителей, исправно снабжали солдат продуктами и пивом.
А еще несколько судов вернулись спустя месяц или Два из самой Британии, которая была независима от Рима, но со времен походов Юлия Цезаря платила ежегодную Дань.
Таким образом, в конце концов оказалось, что потери римлян и союзников не так уж велики, как можно было ожидать. Однако Германик понял, что теперь ему и вовсе нечего возразить Тиберию, когда цезарь заведет Разговор о том, каковы были жертвы среди солдат.
Командующий знал, что теперь он обязан немедленно вернуться в столицу и дать отчет в своих действиях перед сенатом, цезарем и народом Империи, доверившим ему жизни своих соотечественников.
Однако Херман, услышав о катастрофе постигшей римлян, воспринял ее как знамение своих диких Богов, тут же собрал несколько тысяч еще не полностью деморализованных воинов и повел их вслед за корпусом Вителлия, который не спеша продвигался к Рену, по пути заставляя германцев присягать на верность Риму. Тех, кто отказывался или пытался сопротивляться, попросту убивали, а жилье их сжигали.
Херман
Ну, а после этого германское войско — довольно, впрочем, немногочисленное — двинулось к Рену, чтобы, воспользовавшись несчастьем римлян, вдоволь пограбить пограничные деревни.
Однако Германик предвидел такой поворот событий; он послал курьера к Вителлию с приказом вернуться и встретить врага. Солдаты с радостью повернули, и через два дня ничего не подозревавшие варвары наткнулись на их аванпосты.
Снова произошло сражение и снова армия Хермана была разбита, а великий вождь чудом избежал плена, в который, зато, угодила его жена и маленькая дочь. Кроме того, солдатам Вителлия удалось найти в лесном храме варваров одно из знамен, захваченных у Квинтилия Вара. Это был большой успех и Германик, узнав о нем, пообещал, что Публий Вителлий вместе с ним совершит триумфальный въезд в Рим.
Наконец вся римская армия была вновь размещена в пограничных городах и укреплениях вдоль Рена. Войну в этом году можно было считать успешно завершенной и теперь Германика ничто не удерживало от возвращения в столицу, где его ждали заслуженные почести.
Жена главнокомандующего — верная Агриппина — уже приехала в Могонтиако. Сборы длились недолго и через неделю Германик с небольшим эскортом двинулся в путь.
Глава ХII
Триумф Германика
Чтобы заслужить право на триумфальный въезд в Рим, полководец должен был выполнить несколько обязательных условий в соответствии с древними традициями.
Во-первых, он обязан был доказать, что какое-то время занимал должность консула или какой-нибудь другой важный государственный пост. Естественно, это была формальность — сенаторы с документами в руках выходили и объявляли, что такой-то, например, был консулом в таком-то году.
Далее, кандидат на триумф в период военной кампании должен был быть официальным главнокомандующим, а не заместителем или исполнявшим обязанности.
Попросить позволения на въезд он мог лишь в том случае, если война велась с внешним врагом, а не, скажем, со взбунтовавшимися племенами, покоренными ранее. Так, например, знаменитый Красс, расправившийся с мятежными гладиаторами Спартака, не имел права на триумф, да и не собирался просить его, посчитав ниже своего достоинства требовать почестей за разгром жалких рабов, хотя те и доставили немало неприятностей победоносным римским легионам.
Кроме того, такая война должна была вестись на вражеской земле и целью ее должны были быть новые завоевания, а не возвращение ранее утраченных территорий. Этого требовала римская гордость.