Храни нас пуще всех печалей
Шрифт:
– Ну что же с тобой такое случилось, мой дорогой друг, - обманчиво вкрадчиво поинтересовался опоздавший.
– Ты даже не приглашаешь меня за стол, как положено радушному хозяину... шеллье Севани удостоился бОльшей чести, чем я, несмотря на всю нашу дружбу.
– Да... конечно... проходи... я рад видеть тебя... позвольте представить вам моего друга шеллье Лассера...
– растерянность Корина была столь велика, что он механически произносил слова с такими огромными паузами, словно забывал, что надо говорить.
– Но как ты оказался здесь?
– почти выкрикнул он и теперь в его голосе слышалась тоска и смятение.
– Ты же был в Морреле...
– Ну уж прости, я туда не доехал, - Лассер уже уселся за столом и Перри поспешил поставить перед ним тарелку и бокал с вином.
– Вина
– Я слышал краем уха, что здесь ожидается небольшой праздник, посвященный будущему обручению и не мог устоять перед тем, чтобы не заглянуть сюда по дороге. Всегда интересно посмотреть на чужое счастье... говорят, что это хорошая примета, особенно для дам.
– Да... но в замке столько гостей, что не осталось даже свободных комнат...
– глаза Корина забегали по столу, а рука потянулась к спасительному бокалу, откуда он отхлебнул с явным нетерпением.
– Только что для шеллье Севани была открыта последняя!
– пожаловался он, как будто это могло служить оправданием.
– Это меня не смущает, - фыркнул Лассер.
– За длинную дорогу я привык ночевать и в более худших условиях, чем твоя конюшня.
– Ты... один?
– нерешительно спросил граф ле Патен, а я посильнее вцепилась в бокал и прикрыла им лицо, которому внезапно стало безумно жарко.
– Разумеется, один. А кого ты ожидал увидеть со мной?
Корин издал нечленораздельный звук и леди Клария поспешила утешить его, воркуя что-то ласковое на ухо. Но он не обращал на ее слова ни малейшего внимания, глядя в пространство застывшим взглядом. В этот момент его красивое лицо походило на восковую маску в собственном гробу и вызывало желание накинуть на него платок. Что же такое произошло, отчего душка граф разом потерял весь свой шарм и теперь с трудом приходит в себя? И откуда здесь взялся Лассер... нет, я даже боюсь повернуть в его сторону голову, потому что... слишком живы оказались воспоминания, которые я так старательно хоронила внутри, слишком жгла обида на его неожиданное исчезновение... на его предательство... и, как наяву, опять я увидела себя в столовой Тройдена и Магнуса, читающего небольшой листок с убористым почерком... "наконец-то он женился" - что-то в таком ключе и произнес герцог, заставив меня потом буквально истязать себя непосильными спаррингами по утрам, чтобы только не вспоминать ничего... еще и упоминание о том, что невеста была молода и богата, но венчание прошло скромно ... Подобно леди Кларии вчера я подняла подбородок, не давая слезам выхода. А сама хвасталась еще недавно, что они иссякли... Буквально кожей я чувствовала на себе взгляд Лассера, но мужественно продолжала сидеть, цедя из бокала непонятную жидкость. Налей мне Перри туда самую горькую полынь, я бы и то не поняла, что это я пью!
– Леди Вейра, вы не забыли, что сегодня мы отправляемся на верховую прогулку?
– голос графа Ареньяна доносился как будто из туманного далека, с трудом пробиваясь через километровую толщу воды.
– Леди Вейра, вы слышите меня?
– А... простите, дорогой граф, я задумалась, еще не подошел виконт де Клери... может быть, он так и не сумел преодолеть себя утром? Вы не знаете, что за причина побудила его так долго спать? Утро было великолепное и лежать до сих пор в постели - непозволительная роскошь... У меня на родине говорят: "Кто рано встает, тому Творец помогает!" и я считаю это мнение вполне оправданным... безусловно, лучше всего подниматься как можно раньше, тогда можно увидеть много интересного...
Я продолжала молоть какую-то чепуху, боясь остановиться и захлопнула рот только тогда, когда поняла, что на меня никто не обращает внимания и за столом продолжает порхать легкий, ничего не значащий разговор. Леди Урсула уже трещала что-то Лассеру на своем конце стола, леди Камилла перекидывалась заинтересованным взглядом с шеллье Севани и, похоже, добилась в этом немалого успеха, поскольку раскраснелась и разлохматилась еще больше, а ее брат весьма угрюмо уставился на леди
– Леди Вейра, вы готовы отправиться с нами?
– непривычно тихий голос барона Вессена заставил встряхнуться.
– Мы с графом Ареньяном ждем только вас...
– Конечно, барон, я уже давно готова!
– преувеличенно бодро я помчалась из столовой во двор, а оба сопровождающих поспешили следом, обсуждая между собой причины столь поспешного бегства.
Оседланные лошади уже ждали нас во дворе вместе с виконтом, от которого разило перегаром, как от старого пьяницы. Щетину он, конечно же, так и не сбрил и смотрелся уморительно... пока был вдалеке. При ближайшем рассмотрении от уморительности не оставалось и следа - как бы ни была помята его физиономия, это был не благодушный слизняк, а вполне самоуверенный тип. Под напором адреналина, выплеснувшимся в столовой, я буквально взлетела в седло, поразив саму себя подобным подвигом. Озадаченные граф и барон только переглянулись между собой и тоже взмахнули в седла.
– Полагаю, что нам надо трогаться в путь, - подстегнул барон виконта, который что-то искал у себя в седельной сумке.
– Что вы там потеряли, де Клери?
– Да брал же я ее, черт побери...- виконт вытащил пустую бутылку и бросил ее подбежавшему конюху прямо в руки.
– Странно...пустая... Подождите-ка, я сейчас!
– он спрыгнул с коня и быстро исчез за тяжелыми дверями.
Моя Рыжая стояла вполне смирно, переступая копытами и обмахиваясь хвостом от мух, как и положено приличной лошади. Графский конь светло-коричневого цвета с изящно выгнутой шеей пританцовывал на месте, повинуясь руке хозяина, то и дело тыкая мордой мою лошадку. Зато барон решил показать класс верховой езды и от нетерпения уже проскакал по кругу, поднял коня на дыбы, заставил пройтись медленным шагом, высоко поднимая передние ноги и теперь опять кружил по двору, громко цокая подковами.
– Куда пропал этот несносный де Клери, вы не знаете?
– Вессен подъехал поближе, мотая головой не хуже своего коня.
– Может быть, мы все же поедем, а он пусть догоняет нас?
– обратился он к Ареньяну, меланхолично рассматривающему окна второго этажа.
– Мы обещали ехать все вместе, сьер барон, - дернулся граф при каком-то очень старательном рассматривании очередного окна.
– Подождите немного, он сейчас объявится.
– Этот негодяй Перри не дал мне ни одной бутылки вина!
– громко объявил на весь двор виконт, со злости пиная попавшуюся ему под ноги здоровенную колоду.
– Видите ли, наш хозяин заботится о моем здоровье и не велел давать нам с собой ничего... куда это годится, благородные сьеры? Ладно леди - она женщина и ей позволительно не пить вино с утра, но мы-то как должны себя чувствовать, когда нам так отказывают...
– Виконт, вы и так прикончили целую бутылку с самого утра, - урезонил его Ареньян, - а мы уже пили вино за столом и пока я не считаю нужным брать с собой еще. Леди Вейре, думаю, будет неприятно, если мы все напьемся во время прогулки...
– Совершенно с вами согласен, граф, - поддержал его барон, осаживая лошадь около нашей пререкающейся компании.
– Но мы можем позволить себе это за ужином и в любых количествах! И-ииэх!
Он подстегнул жеребца и помчался к воротам замка впереди нас. Виконт уже потерял весь интерес к окружающей обстановке ввиду отсутствия алкоголя и только тихо ругался про себя, прикидывая, как бы побыстрее вернуться и потребовать у Перри кувшин в свою комнату. Граф ехал достаточно медленно, совсем как я, поддерживая ничего не значащий разговор. У самых ворот мы остановились в недоумении - стражники их не открывали, несмотря на то, что барон чуть ли не нахрапом пер на них, ругаясь от злости.