Хранитель для наследницы
Шрифт:
— Что там? — полюбопытствовал ван Тай, невольно делая шаг вперёд, снедаемый любопытством.
— Поединок по праву вендетты. Завтра на закате. Выбор места боя оставили за мной, — Райдриг посмотрел Сагиру в глаза. — Я буду сражаться здесь. При свидетелях. Имею право не покидать пределов города, так как выполняю обязанности по контракту.
— Хорошо, — кивнул глава гильдии, тяжело вздохнув. — Я отправлю ответ.
Райдриг ничего не ответил. Он обернулся к очагу и бросил туда тубу вместе с посланием. На секунду пламя окрасилось в багряно-фиолетовые тона, но быстро снова приобрело обычный цвет. Северянин, не прощаясь, вышел, тихо хлопнув за
* * *
Линайра тревожно расхаживала по комнате, теребила в руках платок и то и дело подходила к окну. Лёгкое платье с воротом под горло и тугой корсет, казалось, душили, сжимали. Сдавливали тело и вызывали зуд, из-за которого хотелось содрать одежду. Но платье оказалось не при чём.
Дер Вальд сжала платок особенно сильно, до побелевших костяшек, и обернулась к двери. Она нервничала. Разговор с Райдригом вселил в неё надежду, что всё могло бы разрешиться благополучно. Девушка прикусила губу, вспоминая эту сцену в подробностях. И необычно изменившееся лицо северянина, и его хриплый, но такой сильный голос, слушая который — веришь безоговорочно. И своё непреодолимое желание поцеловать мужчину.
Линайра прерывисто выдохнула. Если бы не стук в дверь, то она бы не смогла устоять. Она бы поцеловала северянина и точно не стала бы об этом жалеть. Щёки девушки вспыхнули. Дер Вальд никогда не была ханжой, прекрасно знала, что происходит в спальне между мужчиной и женщиной: жрицы при храме Великой Матери с определённого возраста начинали обучать всех девочек, а потом и девушек жизни замужней тарсийки.
В совсем юном возрасте наставляют молодых девушек быту, уходу за помещениями и вещами, домом, готовке еды и изготовлению самой простой одежды, ведь случаи могут оказаться разными и ни сословие, ни знатность дома не имели ровным счётом никакого значения.
После наступал период иного обучения дома, а к совершеннолетию девушки снова возвращались в храм, чтобы готовиться к замужеству. В тарсийских храмах находилось множество трактатов о строении женских и мужских тел, о том, как зарождается в женщине жизнь. Жрицы много рассказывали о том, что может делать жена для своего мужа, женщина для возлюбленного мужчины. И что муж может сделать для жены своей. Завершалось обучение знаниями об уходе за детьми. Девушки считались готовыми к замужеству и семейной жизни, но двери обители Великой Матери всегда держались открытыми для любого, кому требовались помощь или совет.
Линайра покачала головой, вспоминая, как с грустью посещала подобные занятия, ведь уже тогда знала, что унаследовав после отца дом и его права и обязанности, ей нельзя будет выбирать самой себе мужа. Лишь надеялась, что сможет ужиться с будущим супругом в уважении, если повезёт.
Жрицы говорили об особой магии. Магии любви, дарованной каждому человеку. Девушки спрашивали, потому что не понимали, что это значит. В ответ звучало тихое и спокойное: «Когда это случится с вами, в вашей груди засияет солнце». Дер Вальд смутно понимала, что близка к прозрению и осознанию этой истины. И при этом совершенно растерялась, ведь её положение всё ещё оставалось шатким, а судьба — туманной. Несмотря на надежду.
Когда в дверь постучали, девушка вздрогнула и выронила платок. Райдриг бы не стал так делать, а значит — в коридоре находился кто-то посторонний. Дер Вальд взяла себя в руки, отгоняя мысли и тревоги на потом. Стук повторился, снаружи хранили молчание. Линайра подошла к
— Кто вы? — южанка не удержалась от вопроса, рассматривая незнакомого мужчину.
Гость выглядел довольно непривычно. Невысокий, но широкоплечий, в кожаном кафтане с отделкой мехом. На талии широченный ремень с большой круглой пряжкой, сапоги также на меху, штаны плотные из хорошей кожи, как и головной убор, украшенный обережной вышивкой и монетами. Линайра заметила на поясе незнакомца короткий изогнутый меч.
Отвечать на вопрос мужчина не стал. Вместо этого протянул двумя руками сложенный вчетверо листок грубой бумаги. Дер Вальд с опаской приняла послание.
— Подождите, пожалуйста, — вежливо попросила южанка, посыльный кивнул, и Линайра поспешила закрыть дверь.
Тарсийка подошла к столу, на котором в подсвечнике горели свечи. Медленно развернула бумагу.
«Если вы дорожите своей жизнью и судьбой — приходите в южную оранжерею сразу после того, как прочтёте послание. Тянуть не советую. Времени не так много.
Доброжелатель».
Линайра стиснула в руке записку, а потом обернулась и швырнула её в пламя камина. Как быстро вернётся её охранник? И что делать? Девушка вспомнила, что Райдриг чуть ослабил защиту, чтобы девушка всё-таки могла самостоятельно покинуть покои, взамен на обещание быть осмотрительной.
С одной стороны — наёмник на словах запретил ей выходить ради её же безопасности. С другой же — просто так никто записки присылать не станет. Вдруг действительно появился доброжелатель, что владеет какой-то важной информацией? Дер Вальд закусила губу. Если её убьют — всё напрасно. Все смерти напрасно. Девушка несколько раз глубоко вдохнула и медленно выдохнула, восстанавливая душевное равновесие. Она приняла решение. Всего несколько минут ушло на то, чтобы приготовиться к защите: Линайра вытащила из сумки свои кинжалы и прикрепила к ногам под платьем. Пусть со стороны глупость, но даже так сил прибавилось.
Южанка поправила причёску и снова открыла дверь. Посланник терпеливо ожидал в коридоре, на миг девушке показалось, что он даже не сдвинулся с места.
— Ты проведёшь меня к своему хозяину? — тихо уточнила тарсийка.
Мужчина кивнул и повернулся к девушке спиной. Дер Вальд закрыла дверь и отправилась следом за провожатым. Пока они шли по коридорам и галереям, Линайра размышляла над странностью — было слишком тихо для обычно активной дворцовой жизни. И кроме двух служанок и одного лакея с пустым подносом встретить никого так и не удалось.
«Хорошая новость в том, что меня пока что не прибили, — сделала вывод южанка. — Плохая тоже есть. Я в одиночку не найду путь обратно».
Вроде бы и шли не так долго, а вот уже большие двери с изображением вьющихся роз. Провожатый остановился, распахнул довольно тяжёлые створки и пропустил тарсийку вперёд. Сам же остался снаружи и запер дверь. Дер Вальд сглотнула и обернулась, всматриваясь вглубь оранжереи. Стеклянный купол позволял рассмотреть яркое сияние звёзд и луны. Вдоль тропинок из мраморного камня, что добывался гномами Эдор Авоса, через равные промежутки возвышались каменные столбы, увенчанные кристаллами в форме распустившихся пионов. Линайра сделала несколько шагов вперёд, и фонари, которыми и являлись скульптуры цветов, загорелись ровным тёплым светом. Одуряюще пахло розами и незнакомыми пряностями. Шаги южанки казались ей слишком громкими, дыхание рваным, а сердце быстро бьющимся.