Хранитель Лачубту-нгуо
Шрифт:
Скинув с себя лохматое одеяло, резко вскочил на ноги, ожидая каждую секунду предательского взрыва боли в спине. Но нет, какая там боль! Мои мышцы были в порядке, и на ногах стоял твердо, словно и не получал огнестрельное в голень. Ощупав свое тело сквозь тугую повязку из бинтов (странно, откуда у этих дикарей медицинский бинт?), понял, что иглы они вытащили, а оставшиеся раны сами собой заживали. Потом вспомнил, у каких дикарей я нахожусь…
В ответ на мое прозрение занавес из шкур, служащий дверью в чуме, приоткрылся и в жилище заглянула уродливая рожа мутанта. Из его оскаленной пасти высунулись длинные желтые клыки, с которых потянулась слюна, а глаза хищно посмотрели
“Бродящий-по-лесу, проснулся ты!”, – прозвучал голос где-то рядом. Ничего не понимая, бешено завертел головой по сторонам, пытаясь понять, где находится источник голоса. А чудовище тем временем захрипело, сильнее раскрыв свою страшную пасть, и неторопливо проследовало в чум. Остановившись передо мной в паре шагов, пустырник внимательно посмотрел в глаза.
“Не болит спина твоя?”, – вновь услышал спокойный уверенный голос и понял, что звучит он у меня в голове. И еще – источником этого голоса является стоящий напротив мутант, хоть тот и не двигает губами. Да и вообще сложно представить, как такой пастью можно разговаривать. Тем не менее, я перестал паниковать, обуздал свои мельтешащие мысли и попытался подумать что-то более конкретное, но все сводилось к трем словам: “Ни хрена себе!”.
Пустырник громко захрипел и согнулся чуть ли не пополам, хватаясь волосатыми руками за живот. “Он… смеется”, – пришла на ум дикая мысль. “Нет! Умираю просто со смеху, Бродящий-по-лесу!”, – прозвучал в голове насмешливый голос. И тут я смутно припомнил о слухах, приписывающих пустырникам не только каннибализм, но и нечто вроде телепатии…
“Однако, неправда это! Каннибализм имею в виду”, – мутант перестал хрипеть и выпрямился, уставив на меня свои кровавые, но полные разума, а не звериной жестокости глаза. Теперь уже не сомневался – это именно он разговаривал со мной, пусть и таким необычным способом. “Нам приходилось делать вид на людях, что мы человечину едим, отпугнуть непрошеных гостей помогает…”.
– Так вы не каннибалы? – спросил теперь уже вслух и, похоже, мутант понял. Он негромко рыкнул и опять его мысли без приглашения зашли в мой мозг: “Нет же, Бродящий-по-лесу! Питаемся только олениной и молоком их, зачем ваше постное невкусное мясо? Людей мы убиваем затем, нас чтобы остерегались и не пытались беспокоить и в свои войны втягивать”.
– Почему же я до сих пор жив? И зачем вы меня вылечили? И откуда, кстати, у вас, дикарей, медицинский бинт? – засыпал мутанта вопросами.
“Любопытен слишком ты, Бродящий-по-лесу. Для начала присядем давай и выпьем ароматного горячего настоя из оленьих мхов! И все объясню я тебе”.
Пристально посмотрев в рассудительные глаза лохматого пустырника, вскоре согласился с ним. Явной угрозы нет, и нужно просто успокоиться и выслушать его – разложить все по полочкам. Тем более, ужасно хотелось пить, да и поесть тоже. Надеюсь, меня угостят олениной…
За нехитрой трапезой Большая Голова, как представился пустырник, поведал о чужаках на шестиколесной машине, вторгшихся в их владения около суток. Я сразу понял, о ком идет речь, и слушал мутанта, внимая каждому слову. Дикари на первых порах захотели убить незваных гостей, атаковавших их дома и жителей. Но когда один из пустырников случайно заглянул в мысли чужаков, то они не стали их задерживать, а пропустили дальше на юг. “Особь женская”, как обозвали мутанты Василису, знала о скором прибытии банды снежных псов, преследующих второго чужака. А у пустырников, по словам Большой Головы, сейчас мало воинов, поскольку большинство мужчин ушло перегонять стада оленей и не успеют вернуться для защиты своего дома.
“Уехали дальше на юг они, однако мы следим за ними. Два наездника на оленях от машины не отстают. Мы знаем, что в мертвый город на юге едут они. Там опасно для них – живут собаки дикие… измененные, как мы…”, – сообщил мне пустырник.
– Ясно… Продолжай дальше, – я нахмурился и еще хлебнул горькой настойки. Это, конечно не коньяк, но тоже неплохо. Особенно с кусками вкусной жирной оленины.
Глядя на меня, большеголовый тоже выпил настойки из кожаного бурдюка, смачно рыгнул и продолжил. Дальше я узнал, что когда пикап покинул стан, пустырники выставили перед лагерем дозорных, чтобы встретить врага псов.
– Да уж, хорошо меня встретили ваши дозорные, – раздраженно пробурчал, потирая шишку на голове, – Не спасла даже толстая шапка!
“Узнал тогда я, что собирался стрелять ты, пришлось копьем успокоить”, – сообщил мне Большая Голова и громко захрипел, хлопая себя по мохнатому колену.
– Ага! Так это был ты! А я что-то не узнал… Ну хорошо, вы поймали меня, вылечили, что теперь? – спросил и выпил настойки, уже не казавшейся такой горькой.
Пронзив грозным взглядом, мутант схватил меня за плечи своими огромными пальцами и сообщил: “Защити наш дом, враг наших врагов! А мы спасти поможем женскую особь твою!”.
– Но как? Что я смогу один сделать? У меня даже оружия нет! Автомат потерял по дороге, а дробовик и тот вы поломали…
“Есть склад один большой, лежит недалеко от наших домов. Много там огненного оружия, что было в руке твоей, и другое оружие, более смертоносное. Но проклято оно! Великое зло всех убивает – охраняет тот склад. Быть может, тебе повезет, Бродящий-по-лесу. Ты не из племени нашего, одолеть сможешь зло из глубинного мира!”.
“Интересно, что это за склад, о котором говорит мутант?”, – подумал, когда пустырник отпустил меня и, сев рядом на кучу свернутых оленьих шкур, стал спокойно дожидаться ответа. “Очень похоже, что тут у них под носом целая военная база, но кто-то ее охраняет. Кто-то очень сильный и смертоносный, раз его боятся эти великаны…”.
“То зло из глубинного мира! Не боится копий наших и дубин, оно живое и неживое! Воинов много погибло наших, кто хотел попасть в тот склад, что под снегом и землей глубоко”, – сообщил Большая Голова в ответ на мои мысли. Ничего не скажешь – полезная информация.
Оторвав зубами приличный кусок оленины, попытался сказать с набитым ртом:
– Ну… хорошо, Большая Голова! Вот сейчас доем, отдохну немного, и пойдем, покажешь мне ваш проклятый склад. Вдруг что-нибудь полезное там и найдется…
…
Я спустился вниз по крутой металлической лестнице, держась за поручень на стене. Каждый шаг отдавался звонким гулом, уходившим вглубь бункера и возвращавшимся эхом через некоторое время. Когда лестница закончилась, начался длинный коридор, слегка освещаемый встроенными в потолок нитями мерцающих кабелей. Часть из них уже не горела, но, судя по тому, как светлее было дальше по коридору, с электричеством в бункере обстояло все хорошо. Следовавшие за мной Большая Голова и Тот-кто-повелевает-копьем уже принялись тушить свои факелы, честно отслужившие свое при спуске.