Хранитель Лачубту-нгуо
Шрифт:
– Минус один! А где же второй? Может, слинял обратно в свой чум?
Оглядев пустой заснеженный переулок, Косяк всмотрелся в сторону уходящего шоссе, на которое выходила их улица – благо дело воздух был чистым, без единой снежинки. Неожиданно ему показалось какое-то движение вдалеке, среди заснеженных машин. Схватившись за подоконник, Косяк высунулся насколько мог из окна и наблюдал за шоссе некоторое время, но там вроде было пусто. “Может, приглючилось…”, – подумал он, доставая сигарету – после небольшой стычки с мутантом ужасно захотелось курить. Пока бандит прикуривал, краем глаза он вновь заметил движение, на этот раз гораздо ближе. Судорожно жуя кончик фильтра, бандит схватил игломет.
Вход в заброшенную школу был надежно замурован изнутри. На окнах первого этажа, наполовину присыпанных снегом, были установлены прочные решетки. Так что здесь они находились в относительной безопасности. Только вот одна собака, очевидно, отлеживалась где-то в глубине здания и выбежала на грохот взрыва. Но, похоже, она жила здесь одна, раз больше никаких тварей не появилось…
С такими мыслями Косяк на всякий случай вернулся к трупу собаки, осмотрел коридор и решил забаррикадировать комнату. Тогда можно будет немного отдохнуть уже в полной безопасности. Бандит вдруг понял, что просто валится с ног от усталости.
– Подойди к окну, понаблюдай за улицей, – приказал он девушке, а сам закрыл дверь и придвинул к ней тяжелый железный шкаф.
Испуганный крик Василисы заставил его обернуться. Девушка медленно пятилась от окна, указывая пальцем на улицу, – Там… там…
Грубо оттолкнув ее от оконного проема, бандит решил рассмотреть, что же такое на улице напугало девушку, но сам застыл на месте. Докуренная почти до фильтра сигарета повисла на нижней губе и, оторвавшись, полетела вниз. Глаза бандита задергались нервным тиком – вся улица была сплошь забита мутированными собаками. Ближайшие к школе подняли голову и, заметив чужака в окне, стали беспокойно принюхиваться. Словно уловив угрозу из воздуха, они свирепо зарычали и бросились вперед. Как по цепной реакции за ними последовали остальные. И вскоре вся эта живая, гавкающая лавина устремилась к подъезду. Тут Косяк понял, что ни его надежная баррикада, ни защищенные решетками окна не задержат надолго этот свирепый поток…
…
Дело подошло к вечеру, когда снежные псы добрались до границы владений пустырников. Новоявленный вождь выстроил снегоходы бандитов одной линией и отдал им последние напутствия.
– Братья! Настало время отомстить за кровь наших пацанов и захватить припасы грязных мутантов! Мы двинемся вперед единым фронтом и выкосим нахрен мохнатых ублюдков. Не дайте им прорвать линию и ударить в тыл! Грузовики обеспечат вас огневой поддержкой. Хей, снежные псы!
Бешенный вскинул вверх автомат и потряс им над головой. Бандиты поддержали своего нового лидера криками. Взревев двигателями, снегоходы двинулись вперед, сохраняя плотный строй. Вслед за ними поехали бронированные грузовики с установленными в самодельных башенках мелкокалиберными пушками. Фланги закрыли несколько вездеходов с вмонтированными тяжелыми пулеметами. Такая небольшая, но грозная механизированная группировка должна просто стереть с лица земли поселок мутантов. По крайней мере, Бешенный был уверен в том, что пустырники со своими способностями не смогут долго противостоять огненной мощи бандитов, и скоро обратятся в бегство.
Перегнув первую гряду холмов, бандиты заметили вдалеке на большом холме странную металлическую конструкцию из ржавых труб и щитов. Приблизившись к ней, снежные псы увидели, что к трубам привязано существо в оленьих шкурах.
– Похоже, пустырники наказали одного из своих мутантов! Не такие уж они и глупые: как говориться, бей своих, что бы чужие зассали! – расхохотался главный пес. Многие загоготали, поддерживая своего лидера. Но некоторые смеялись как-то натянуто, помня как Бешенный без
– Смотри, Бешенный, это может быть ловушка, – предостерег подъехавший Хромой. Отмахнувшись от него, как от надоевшей мухи, новый лидер указал вперед.
– Братья! Осторожно выдвигаемся дальше, шмаляйте во все что движется. Эти уроды могут ныкаться в снегу.
Когда бандиты оказались на расстоянии двадцати метров от предупреждающего знака, привязанный мутант неожиданно дернулся. Тут же несколько псов инстинктивно выстрелили в пустырника.
Подняв руку, Бешенный остановил огонь.
– Смотрите-ка! Мутант ведь был живой… Интересно, и сколько он так продержался на морозе?
– Ну, теперь-то, долго не продержится, – рассмеялся один из бандитов. Остальные его поддержали веселым хохотом. Лишь Хромой оставался серьезным:
– Теперь зато весь лагерь узнал о нашем прибытии…
Презрительно хмыкнув, Бешенный заметил, – Я думаю, они и так давно о нас знают…
– Смотрите! – вскричал один из снежных псов, трясущейся рукой указывая на щит. Привязанный мутант опять зашевелился и это после того, как его прошило несколько автоматных очередей!
– Незаконное проникновение на базу! – прорезал внезапную тишину холодный электронный голос.
– Назовите код доступа. Десять секунд для проверки. Десять…
– Что за нахрен, – пробормотал Бешенный.
– Девять…
– Восемь…
…
Маленькое белое солнце приблизилось к самой высокой точке неба, предвещая полдень. Еще три-четыре часа и наступят сумерки, а в темноте будет довольно сложно отыскать Василису в большом полуразрушенном городе. Если, конечно, она еще жива.… А об этом даже думать не хотелось! Одна надежда на то, что в ее организме не окажется даже небольшой примеси китайской крови, на которую запрограммирован инстинкт убийства у псов-мутантов. Другая надежда на Косяка – ведь он, как бывший лидер банды снежных псов, сумевшей навести ужас на всю округу своими дерзкими разбойничьими вылазками, должен что-нибудь предпринять для их безопасности. Хотя перед лицом такой угрозы этот подонок легко избавится от Василисы, как от балласта…
Очередной прыжок гигантского оленя вернул поток мыслей в более насущное русло. Тяжелое приземление многотонного животного, решившего одним огромным прыжком преодолеть невысокий холм, жестоко отразилось на моей заднице. После этого стремительного марш-броска, вероятно, посчастливиться стать обладателем чудного недуга, прозванного геморроем. А ведь я еще спросил пустырника с именем Большая Голова, удобно ли ездить верхом на гигантском олене. Он сказал тогда, вернее, послал свою мысль: “Костлявой спины не бойся ты, о, Бродящий-по-лесу! Шкура, толстая и мягкая хорошо закрывает хребет”. Но Тот-кто-повелевает-копьем как-то ехидно захрипел, провожая нас в путь. Только потом понял, почему – та часть оленьей спины, где восседал Большая Голова, действительно была покрыта шкурой с густым мехом в несколько слоев. А я, сидя за его спиной, чувствовал своей пятой точкой, что слоев шкуры подо мной совсем немного. Точнее – всего один. Итог, наверное, понятен, особенно моей заднице, превратившейся в сплошной синяк.
На очередном высоком холме олень резко остановился, окутав себя облаком взбитого снега. Не ожидая такого подвоха, я врезался лицом в спину мутанта. Хорошо, хоть успел повернуть голову, а то бы еще нос сломал.
– В чем дело? Почему мы остановились? – крикнул, потеребив бок волосатого пустырника. Вместо ответа тот указал своей длинной рукой куда-то вдаль. Первое время из-за проклятой снежной завесы ничего толком не мог разглядеть, но потом, во время спуска заметил вдалеке несколько полуразрушенных многоэтажных зданий.