Хранитель Лачубту-нгуо
Шрифт:
– Ты что? Уснул?! – разгневанно спросила она, толкая в бок. “Нет бы, поинтересоваться у меня, не сильно ли ударился”.
– Видимо да, – пробормотал я, поднимая голову. Перед окном непонятно откуда взялся большой снежный занос. Именно в него въехал наш джип, стоило мне лишь немного задремать. Черт, а ведь уже совсем рассвело… интересно – сколько же я вел машину в таком сонном состоянии? Помню, за бортом царила ночная тьма, с которой едва справлялись мощные фары.
– Батюшки, Ярик! Да ты весь в крови! Не сильно ударился? – вдруг взволновалась девушка, увидев, как из разбитого носа пошла кровь. “Ну, вот! Наконец-то!”.
– А…
Вспомнив, что и ей чуть-чуть перепало, Василиса смешно наморщила носик и потерла голову. Шерстяное одеяло слетело с черной шубы, и она действительно стала похожа на пушистого котенка, как я прозвал ее во время знакомства.
– Я тоже немножко ударилась. Но так… не страшно… А где мы, кстати, находимся?
– Не знаю, давай выйдем, прогуляемся и посмотрим, куда нас нелегкая занесла…
– Этой “нелегкой” надо было разбудить меня и лечь поспать. А я бы порулила! – перебила девушка и, схватив левой рукой руль, попыталась его хоть немного повернуть.
– Ага, – проворчал я, убрав ее руку от греха подальше, – Прошлым утром давал тебе порулить, и мы чуть не перевернулись на первом же холме!
Вплеснув руками от негодования, Василиса заявила, – Но ведь я увидела зайчика! Настоящего зайчика, прямо как в фильмах! Он был такой прикольный: маленький, беленький, со смешными длинными ушками…
– Точно, – подтвердил сомневающимся голосом и потянулся к бардачку.
– Только тот зайчик больше похож на крысу… большущую такую крысу, – добавил, когда нащупал там курево Косяка. Вытащив смятую пачку, разорил ее на одну сигарету.
– Ты же вроде не куришь? – удивилась девушка, наблюдая, как я ловко прикуриваю зажигалкой.
– Ну, понимаешь, после таких событий нервы не выдерживают, – начал оправдываться, выдыхая струю сизого дыма в проем лобового стекла.
– Да и на халяву не грех побаловаться!
Василиса посмотрела на меня с большим недовольством – видимо курящий человек вызывал у нее неприятные ассоциации, особенно после знакомства с лидером банды снежных псов.
– Ну хорошо, давай выйдем, оглядимся, – предложил я, выкидывая недокуренную сигарету.
– Давай, – согласилась девушка и, надев шапку, отворила свою дверцу. Из проема на нее подул ледяной ветер, заставляя поежиться от холода – в салоне хорошо работала печка, и даже при отсутствии лобового стекла в кабине было довольно тепло.
Я спрыгнул с пикапа и сразу провалился в глубокий сугроб чуть ли не по пояс. Надо бы предупредить Василису, но судя по раздавшимся проклятиям с другой стороны машины, она уже вышла. Разгребая перед собой снег, я приблизился к капоту и осмотрел его: повреждения были незначительные – надежно приваренный массивный бампер защитил внутренности машины. А вот то, во что врезался джип, было гораздо интереснее. Возле бампера россыпью лежали осколки красных кирпичей – теперь понятно, что за холм прервал наше путешествие. Ко мне в голову пришла довольно приятная мысль, но, чтобы ее проверить, придется обогнуть холм. Энергично работая руками, я стал расчищать себе путь в огромном сугробе, прямо как большая медведка. Сейчас бы очень пригодилась совковая лопата – жаль Косяк не додумался положить этот важный зимний инвентарь в свой пикап. Позади послышался снежный скрип – меня догнала Василиса. Хорошо ей:
– Ну что ты там три часа ковыряешься? Мы так до вечера не обойдем этот домик! – словно прочитав мысли, проворчала Васька и толкнула в спину.
– Если хочешь быстрее – иди впереди, – посоветовал я, разозлившись. На что девушка, буквально запрыгнув мне на спину, возразила, – Ты что? Это страшно! А вдруг под снегом окажется какой-нибудь колодец? И пока ты будешь меня вытаскивать, я еще и простыну…
Почувствовав, что с дополнительным весом сильнее погружаюсь в сугроб, я сообщил о своих опасениях, – Вот если ты с меня сейчас не слезешь, мы вместе точно провалимся куда-нибудь!
Отцепившись от шеи, Василиса почти с ребячьим визгом прыгнула в сторону, прямо в нетронутый сугроб. Лежа на спине, она раскинула руки и заявила нарочито обиженным тоном, – Прям и обнять нельзя! Какой недотрога…
– Ах, недотрога? Хорошо, я сейчас сам тебя обниму, – сказал с серьезным тоном и повернулся к девушке.
Сообразив, что я задумал, Василиса захотела как можно быстрее подняться, но руки не нашли опоры в мягком снегу. Ее глаза слегка расширились от страха, стоило мне наклониться вперед.
– Нет, нет, нет! – воскликнула она и завизжала, пытаясь перевернуться, но не успела – мое тело упало на нее, и мы глубоко провалились в сугроб. Весело засмеявшись, я попытался поцеловать барахтающуюся в снегу девушку, но она все время отворачивалась. Наконец, Васька прижала ладони к моему лицу, растирая по нему снег.
– Дурак! Слезь с меня, я наткнулась спиной на что-то твердое… Ну же, мне больно!
– Ой, прости, – пробормотал, пытаясь встать, но рукам не обо что было опереться, и я так неловко заворочался в снегу. Однако стоило мне приподняться на одной руке, как Василиса ловко вскочила и перевернула меня на спину.
– Ага! Попался! – радостно завизжала она, усевшись верхом.
– Ах ты, хитрая кошатина, обманула меня, – сказал, глядя на ее искрящиеся детским восторгом ясные синие глаза. Улыбнувшись, девушка осторожно вытерла мне лицо от уже начавшего таять на коже снега и вдруг так серьезно посмотрела. Будто пыталась разглядеть каждую черточку моего лица – так смотрят, когда хотят запомнить человека на долгую память. Мои руки непроизвольно залезли под шубку и обняли девушку за бедра, а она нежно прикоснулась мокрыми от снега ладонями к щекам и слегка наклонилась. По телу пробежала волнительная дрожь, когда Василиса, слегка прикрыв глаза, медленно приблизила свое лицо. Потрескавшиеся и обветренные на морозе пухлые губки слегка приоткрылись, и я, почувствовав призывное горячее дыхание, приподнял голову и устремился к ним навстречу.
Налетевший невесть откуда сильный ветер сдул в наш окоп небольшую кучку снега, присыпав мне лицо. Василиса звонко рассмеялась и выдала, – Так тебе и надо! Будешь знать, как соблазнять невинных девушек!
Я попытался возразить, но с набитым ртом сделать это оказалось непросто. Интенсивно сплевывая белую кашицу, начал стряхивать снег, но увидел, что Васька как-то хитро заулыбалась и зарыла руки в сугробы по краям ямы. Затем эта “невинная” девушка, ехидно захихикав, спихнула на меня целый ворох рыхлого снега.