Хранитель понятий
Шрифт:
Сквозь гам Сергей услышал писк свидетельницы и чуть не залился простым искренним смехом. Он почти любил и свидетельницу, и надутую тещу, и всех, всех, всех вокруг.
– Много народа было? – Сергей отхлебнул сока, оказавшегося яблочным. Некая заботливая милашка поднесла Сергею и тамаде по стакану от чистого сердца. А разве в нынешнем мире Шрама такое могло бы произойти? Понятно, ему бы поднесли хоть цистерну сока, только моргни глазом. Но ведь сделали бы это без души, по обязанности. И пить поднесенный в другом мире сок он еще бы трижды подумал, мало ли что
– У Романова? Четыреста человек одних гостей. И, наверное, столько же охраны. Плюс обслуга. Поваров взяли из «Астории», в то время их кухня считалась самой лучшей. При выносе с кухни блюда пробовали специально обученные люди из КГБ. Можно посчитать и артистов, которых отобрали на свадьбу. Артисты были сплошь ленинградские, чтобы показать московским делегатам, мол, и сами с усами без ваших выскочек. Программу', конечно, составили по канонам тех времен: сначала оперы с балетами, потом хохмачи и эстрадные певцы с ансамблями. Но я вам признаюсь, программу до конца не доработали. Знаете, как бывает: выпили-добавили, слушать неинтересно, самим шевелиться охота. Григорий Васильевич подозвал меня. «Хватит, – говорит, – муры, не в театрах, и чтоб тосты не длиннее, чем ссышь». А люди-то сплошь большие. Говорю, к примеру, сейчас вы выступаете, товарищ генерал, но дядя Гриша покороче просил. А генерал наклюкался уже так, что впору санитаров звать. Да я, говорит, тебя с Гришей твоим…
А теще кусок в горло не лез. Во-первых, тетя Рая подарила набор вилок и ножей, чего на свадьбу ни в коем случае дарить нельзя! Во-вторых, первым на ковер в загсе наступил жених, то есть выходит, что в семье главенствовать станет он. И в третьих, НУ НЕ НРАВИЛСЯ ей Кирилл!
– …Да, то была Свадьба, молодой человек. – Тамада проводил глазами ударника танцевального фронта. – Видно, на таких уж не бывать мне до конца дней. Хотя я, например, выдавал замуж трех дочек прежнего директора Кировского завода, женил президента аукциона «Заготпушнина» и чрезвычайного посла республики Зимбабве…
– А посуда, верняк, была из Эрмитажа? – Наведя на цель, Шрам корректировал полет, чтобы не бросало в стороны. – Не врут народные предания?
– Да-а-а! Это я вам скажу – производит, – почмокал губами тамада, – да-а-а… Казалось бы, посуда, что посуда?! А вот же и нет! Серебряные чаши с фруктами, вилки с длинными зубцами, хрустальные салатницы в затейливых узорах… Что еще? Рюмки с царским орлом, фарфоровые тарелки со сценками из пастушечьей жизни. Графины в золотой оплетке, соусники в виде журавлей. Знаете, среди стен дворца… Будто попал на ассамблею петровских времен.
«Только хари над скатертями советские, чмошные», – смолчал, широ лыбясь, Шрам.
– В петровские времена обряды совсем другие были. Зря мы похерили венчание. Надумаете жениться, я вам такое венчание устрою, пальчики оближете.
Сергей понимал, что тамада Твердышев сейчас начнет расползаться мыслью по памятным фрагментам: как тот-то, нажравшись, расхерачил антикварный кувшин, а этот смешную штуку отчебучил… Любопытно, конечно, но Шрам все-таки вор, а не историк. Ему от тамады
– А как выглядел банкет? Я себе представлю Таврический дворец. Как столы стояли? Где сидел сам Романов?
– От советских шаблонов нигде не отходили. Народ в зале, руководство в президиуме. Длинный, отдаленный от прочих стол для молодоженов и избранных гостей. Перпендикулярами к нему расставлены столы для сошек помельче, то есть для основной массы. А вот на свадьбе чрезвычайного посла республики Зимбабве вожди племен собирались принести ритуальную жертву…
– Избранных много набралось?
– У Романова? Сорок шесть человек.
– Точность – как в аптеке?
– Ну так я же – свадебный ас. – Валентин Ростиславович понизил голос до ступени заговорщицкого шепота: – Я, например, научился предугадывать, как долго продержится та или иная пара. – Тамада посмотрел на молодоженов, словно до того не имел возможности познакомиться. – Через год он начнет пить, и брак пойдет наперекосяк. Но с изменами и скандалами протянут семь – десять лет. – Тамада прервался вместе с замолчавшей музыкой, кашлем прочистил горло, поправил «бабочку». – Вы уж извините, Сергей Владимирович, надо поработать.
Шрам великодушно кивнул, мол, дозволяю. Массовик куда-то укатился, а Сергей направился к столу. Он не собирался глупо торчать сбоку припека, как неродной. Он собирался черпать кайф большой ложкой.
В это время отяжелевшая головой теща допрашивала какую-то седьмую воду на киселе, через сколько дней молодые разженятся, если не помыть полы в квартире после проводов в загс [12] ?
– А вы Невзорова близко видели? – жарко дышала с одного бока Люся «Орбакайте».
12
Реальная народная свадебная примета.
– А правда каждому депутату выделяется миллион рублей, которые он может тратить на что посчитает нужным для города? – напирала дама сбоку.
– Невзоров? Это который на конюшне служит?
И тут у Шрама сработала внутренняя сигналка. Так-перетак, недобрым повеяло от трех кучкующихся в углу мужиков. Такие вещи Сергей просекал в момент. Против кого собралась дружить чудо-тройка, пока было не ясно.
Снова Сергей и тамада Твердышев сошлись у стойки бара. Массовик сразу зашептал на ухо Шраму:
– Я вижу, вы здесь надумали задержаться. – Тамада кивнул на «Кристину»-Люсю. – Позволю дать вам совет. У каждой свадьбы есть своя логика. Я ее чувствую с момента рассадки. Например, скажу вам точно, что сегодня будет драка. Согласно договору, я работаю до девяти, до этого времени я уж как-нибудь их удержу. А вам не советую засиживаться дольше.
– Очень интересно, – зевнул Шрам. – Значит, вы помните, сколько тузов бухало за столом дяди Гриши? Кто конкретно терся рядом с дядей Гришей?
Как Шрам и ожидал, в этом месте тамада Твердышев заерзал. Сработала чекистская накачка.