Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса
Шрифт:
Прошло еще десять секунд, и я услышал стук капель.
— Начался дождь, — сказал я.
Еще я отметил, что кто-то зажег палочку сандалового дерева. Потом я понял, что это, вероятно, один из стимов.
— Благовоние, — определил я.
— Верно, — подтвердила Марена.
Звуки, запахи, образы возникали и пропадали. Скрипки играли в соль миноре, прозвучала музыкальная фраза из Второго концерта для фортепьяно Прокофьева. Поплыл аромат корицы, смешался с вонью горящей резины (кто-то воздействует на мои височные доли, подумал я), а потом сладковато пахнуло прелыми листьями или старыми влажными книгами. Я увидел лицо Сильваны. Почувствовал зуд в груди и укол в ребра. Мелькнули лица людей, которых я не помнил, но, вероятно, знал. Появилась моя мать. Она улыбнулась. Медленно выткался пугающий рисунок деревянных волокон на дверях нашей комнаты в доме Одегардов, я всегда воображал, что это какой-то инфернальный козел в галстуке-бабочке. Я вспомнил оранжевый тонковский [406] экскаватор, который откопал на свалке и играл с ним дни напролет. Подумал об одной из первых своих рыбок Glossolepis incisus. Я назвал ее Дженеросо. В один прекрасный день она стала ершистой и агрессивной и убила самцов радужниц, потом всех самок,
406
«Тонка» — американская компания по производству игрушек.
(20)
Может, имеет смысл внести тут кое-какую ясность.
Вы, конечно, знаете, как тот же Кирк или Боунс [407] проходят через телепортатор. Их сначала здесь копируют и разлагают на составные части, а потом информационный луч отправляют в пункт назначения, и посланника там реинтегрируют из местных атомов. И вы начинаете думать: эй, постойте, вовсе не обязательно разбирать на детальки нашего капитана. Почему не опустить этот этап? Ну будут два Кирка, и один из них останется на капитанском мостике. И вообще, кому нужна телепортация, если есть дублирование? Да создайте вы армию Кирков, чтобы на каждом корабле звездного флота было по одному.
407
Кирк и Боунс — персонажи сериала «Звездный путь».
В Керровом пространстве использован схожий принцип. Когда я лежал на кушетке с этой штуковиной на голове, меня не расчекрыжили на молекулы, не вышибли сознание и даже не усыпили — изменений произошло не больше, чем если бы меня щелкали фотоаппаратом. Невзирая на все стимы и психотропные аппараты в организме, я находился в полном сознании и даже мыслил относительно ясно. Причем ничего не чувствовал.
Вернее, ничего не ощущало «я», которое осталось здесь после того, как сделали снимок. А вот с фотографией Джеда де Ланды (гораздо менее везучей его версией) творилось то же, что с гипотетическим вторым Кирком, оказавшимся на поверхности планеты перед ромуланами. Этого Джеда, отнюдь не счастливчика, запрут в теле увядающей, покрытой гнойниками старухи. Черт. Вероятно, смерть от оспы — штука довольно неприятная. Может, ей дадут опия. Нет, вряд ли. Тот Джед попал так попал, подумал я. Извини, Другой Джед. Но мы должны это сделать.
Конечно, на промежуточном этапе второй де Ланда будет всего лишь некой схемой, не имеющей возможности осознать себя. Он представлял собой всего лишь код, записанный специальным протоколом, первое П от ППС — протокола передачи сознания, первоначально разработанный для проекта «Когном человека» [408] и в некоторой мере сходный с ассемблером высокого уровня. Поскольку код передавался цифровым способом, можно было сказать, что он представляет собой число — пусть более триллиона, но такое же целое число, как и любое другое.
408
Проект, во многом параллельный проекту «Геном человека»; его цель — реконструкция человеческого мозга с привлечением таких наук, как биология, нейробиология, психология и др.
На протяжении шести часов ЭЭГ-МЭГ-сканер будет снимать трехмерное кино о поведении моего мозга — электрические и химические процессы, запущенные всеми этими вопросами и ответами. Каждый нейрон генерирует характерный для него скачок напряжения, а в результате химических реакций образуются некоторое количество тепла и инфракрасное излучение. Каждый из микропроцессов анализируется программой, выявляющей источник его возникновения, и привязывается к определенному месту. Потом он маркируется и сортируется по местоположению, силе, времени (делает это один из ящиков в коридоре) и интегрируется в математическое пространство, которое накладывает электрофизиологические сигналы на матрицу биохимической и метаболической информации. И наконец все это перекодируется в поток данных. Такой код предположительно должен отображать все, что проходило через мой мозг, мусорный мешок размером с Альпы, — воспоминания, настроения, привычку все подсчитывать и рационализировать, разнообразные и ошибочные представления о себе и все остальное, что создает иллюзию личности, а это, уж вы поверьте мне на слово, не больше чем иллюзия, притом не всегда убедительная. Затем приблизительно двести триллионов бит информации, составляющей мое сознание (мои ай-ди и эго, ну давайте назовем это СОС — Само-О-Сознание), направляются в два хорошо экранированных усилителя сигнала мощностью 2,4 гигагерца (те самые штуковины, что похожи на громкоговорители) и по параллельным оптоволоконным кабелям по коридору и по маленькой черной лестнице наверх — на маленькую трансляционную тарелку на крыше. Эта тарелка передает СОС на межсотовый спутник связи «Спартак» (перепрофилированный благодаря каким-то безумным связям в Пентагоне), а оттуда на ретранслятор около Мехико. А затем по обычным спутникам связи код попадает в сверхвысокоскоростной сверхпроводимый суперколлайдер — новый кольцевой ускоритель, имеющий длину окружности в 14,065 км, находящийся неподалеку от ЦЕРНа [409] на французско-швейцарской границе. Данные записываются на жесткие диски в комплексе коллайдера, где в общей сложности может храниться шесть сотен триллионов бит информации.
409
ЦЕРН (CERN) —
Это гораздо меньше, чем общее количество в четыреста квадрильонов бит, которые выйдут из моего мозга за шесть часов. Так, мы, значит, споткнулись на проблеме хранения информации. Вообще-то на всей планете не нашлось бы ресурса для эдакой массы сведений. Для этого понадобились бы винчестеры с памятью более двадцати миллиардов пятисот тысяч гигов. Часть проблемы состояла в том, что информация являлась цифровой, а не аналоговой. Единственным вместилищем, способным воспринять такой объем, был человеческий мозг. А мозг, который нас интересовал, высох несколько веков назад. Поэтому требовалось уловить его в тот момент, когда он все еще работал.
Я уверен, вы знаете, что за последние сто лет, а в особенности за минувшее десятилетие, о путешествиях во времени говорили очень много. Может, это объясняется тем, что люди видят: в конечном счете некоторые стародавние прогнозы научной фантастики сбываются. Получив чудесные компьютеры, космический туризм, хирургических нанороботов, книги, музыку и видео мира, собранные в одном кармане, всю эту немощную искусственную жизнь, панели невидимости, крионику, теледилдонику, [410] светящихся в темноте лабрадудлов, [411] человечество привыкло к мысли, что ученые скоро разгадают, как преодолеть время. Неудивительно, что появилось множество мошенников от науки. Это похоже на алхимию в Средние века. Тогда предлагали: «Дай мне тысячу медных сольдо, и ко Дню святого Долдона я превращу их в золото девяносто девятой пробы». Теперь же обещают: «Еще один миллиард долларов — и ко времени вашего Ай-Пи-О у вас в офисе будет Клеопатра».
410
Теледилдоника (или кибердилдоника) — электронные секс-стимуляторы, управляемые посредством компьютера.
411
Лабрадудл — порода собак, полученная скрещиванием лабрадора и пуделя.
Но к сожалению, время довольно крепкий орешек. Вернее, не время, а прошлое. В будущее попасть легко — с помощью той же сегодняшней крионики. Но если ты хочешь отправиться в другую сторону, то сталкиваешься с двумя крупными проблемами.
Первая — конечно, парадокс дедушки. В течение некоторого времени это противоречие пытались обойти созданием параллельных миров. Ты мог вернуться в прошлое и делать там что угодно (даже убить своего деда), и твое будущее становилось иным, отличным от того, из которого ты пришел. Словом, все были счастливы. Но и с этим возникали недоразумения. Например, если у тебя есть много миров, из которых ты можешь выбирать, то почему не отправиться в параллельное пространство, где все распрекрасно — скажем, там ты покупаешь Google в 2004-м, у молочного шоколада всего одна калория на унцию, и никакого Билла О’Рейли [412] в помине нет. Но главное — дело не в этом. То есть в соответствии с самыми убедительными и экспериментальными данными и теорией бесконечного числа миров просто не существует. А если бы они и существовали, то попасть в них было бы невозможно. Энергия настоящего, излучаемая из черных дыр в прошлое, выходит именно в наше прошлое. И даже если этот мир не единственный, вряд ли найдется много других. Что вовсе не означает исключительности нашей Вселенной. Когда мы рассматривали данный вопрос на одной из летучек, Марена сказала: «Это все равно что один эпизод с Чиком Чезбро, [413] да и тот с плохим концом». Хотя никто из нас, включая меня, не понял, к чему она так выразилась. Таро сформулировал ответ немного лучше, он вспомнил девиз физического факультета: «Множественные миры: дешево в теории, дорого в действительности». То есть когда вы затрудняетесь получить уравнение, чтобы выйти в нуль, то всегда можете сказать: «Остаток, должно быть, застрял в каком-нибудь другом мире». Мало того что это пустая отговорка — кто-то еще неизменно решает подобные уравнения, пренебрегая этим самым остатком. Так умирает мечта о множественности вселенных.
412
Уильям О’Рейли (р. 1949) — американский телеведущий и политический комментатор, работает на канале «Фокс».
413
Чик Чезбро — персонаж фильма «Вечерний дозор» (режиссер Билл Коркоран, 1990), полицейский, работающий под прикрытием.
Другая большая проблема, связанная с путешествием во времени, состоит в следующем: все, что вы отправляете в прошлое, почти со стопроцентной вероятностью рискует подвергнуться спагеттификации. Найти или даже создать черную дыру не так уж и трудно. А в черной дыре энергия постоянно возвращается назад во времени. Или, если конкретнее, время внутри черной дыры течет иначе, чем в остальной Вселенной, фактически у него противоположное направление, и именно поэтому черные дыры в конечном счете исчезают. В настоящий момент энергия далекого будущего извергается из сингулярностей, которые не так уж и далеки от Земли. Пользы в том не много. Хотя и не исключается вероятность уронить что-нибудь в черную дыру, чтобы оно автоматически изверглось в определенной точке нашего прошлого, сей предмет окажется на выходе безнадежно раздавленным на атомном уровне и преобразованным в чистую энергию. Это означает, что переслать в прошлое информацию на обычном носителе невозможно. Если вы бросите туда энциклопедию, то получите только массу света и тепла, которые не несут никакого смысла.
Однако… почему бы не отправить в прошлое ничто — нечто, не имеющее массы. Энергию.
На сверхпроводящем суперколлайдере черновой поток информации моего СОС преобразовался в волновую карту. Она сжала сигнал, сократила расстояния между волнами, и масса информации, для загрузки которой потребовались часы, на другом конце должна выйти всего за сорок секунд. Гамма-излучатель выстрелил основанным на волновой форме потоком энергии в Керрово пространство, воображаемый идеальный круг, который находился в центре тора, образованного коллайдером. Поток прошел по кольцу приблизительно шестьсот тысяч раз, ускорившись до такой степени, что центробежная сила привела к его срыву в тангенциональный туннель, где специально сконструированное электромагнитное устройство продуцировало и удерживало миниатюрные «кротовые норы» Красникова.