Хранитель Тринадцатой заставы
Шрифт:
Комната опустела только к вечеру. Уставшие Ниран и Лаван уже еле сидели в своих креслах, когда к ним подошли Агата с бабушкой.
– Напрасно все посмеялись над Колосом, - сказала Рамина, - я тоже считаю, что огурцы воровала шулам! Я видела ее собственными глазами!
Лица у Нирана и Лаван вытянулись.
– А что вас так удивляет? Только глупцы недооценивают силу растений! – строго сказала Рамина, подбоченившись, - вы
Лаван откашлялась и робко спросила:
– А расскажи, где ты видела шулам и что она делала?
– Я ночью как-то травы собирала и наткнулась на нее… Ритуал проводила, - Рамина ухмыльнулась.
– А… Как она выглядела? Мне начинает казаться, что мы о разных существах говорим, – нахмурилась хамгаАа.
– Я ее не разглядела, она, увидев меня, сбежала. Такая… синяя, полуголая… фигуристая… Волосы длинные… Лица не помню, уж извини!
– Ничего не понимаю… Может шулам разные бывают? Я слышала о синих монстрах, и та, что напала на меня в храме так и выглядела. Полупрозрачная, огромная, с щупальцами… - призадумалась Лаван, - а какой ритуал она проводила, ты не разобрала?
– Да ясно какой, - улыбнулась старая знахарка, - привораживала она…
– Кого? – спросили Ниран и Лаван одновременно.
– А я откуда знаю, кого? В лесу его портрета не имелось! – фыркнула Рамина.
– Хорошо… а как привораживала? – продолжала допытываться Лаван, она даже с места вскочила.
– Я приворотами не занимаюсь, но прекрасно знаю, как они делаются! Для этого ей огурцы и понадобились! – Рамина принялась рассказывать, - самый же сильный приворот на собственной крови делается… вот она и пускала себе кровь на жертвенном холме в полнолуние. Сидела… в позе непотребной, слова бормотала какие-то, по телу себя гладила, словно любовника приманивала, - старуха скривилась, а Агата почему-то покраснела, - а кровушку свою, такую же синюю, как и она сама, лила на одежу мужскую, видимо сперла у того, кого приворожить хотела!
– А огурцы причем?! – почти закричал Ниран.
– Так кровь она себе частенько пускала, наверное приворот не срабатывал! А огурец эту самую кровушку очищает и останавливает!
– А еще огурец в таких ритуалах применяют, потому что он символ э-э-э-э… ну… силы мужской… - еще пуще покраснев, промямлила Агата.
– И он детородность гарантирует, - продолжила Рамина.
– Бред какой-то… - Лаван сжала виски, - нам предстоит борьба с шулам, которые воруют мужчин и привораживают… чтоб завести с ними детей?
– А почему ты так удивляешься? Ведь первые шулам именно это и делали! – пожала плечами знахарка, - это уже позднее они с нами воевать стали, сначала они мужчин завлекали.
– Нам об этом не рассказывали в Великом Храме… - она погрустнела, - получается, мы ничего не знаем о них…
– Может книга поможет, - Рор встрял в разговор, до этого стоя молчаливой тенью позади Нирана, - ты, Лунная, не владеешь древним языком?
– К сожалению очень слабо, ведь к тому моменту, когда Богини пришли в Терагор, ним уже никто не пользовался.
– Странно, почему тогда книга написана этим языком? – задумался Ниран.
– Может написавший хотел таким образом ее засекретить? Ведь больше нигде нет никаких данных о шулам. Что, если они приложили руку к исчезновению этих самых данных? А эту книгу просто не поняли? – предположила Агата.
– Вполне может быть… - сказала Лаван, - ну что же, попробуем ее прочитать, хотя я сомневаюсь, что моих скудных познаний будет достаточно… А ты не поможешь мне? – обратилась она к Рамине, - ты говорила на нем в день нашего знакомства…
– Попробую помочь, - женщина пристально посмотрела на хамгаАлу, - но с одним условием – у меня дома.
– Бабушка редко выходит, - извиняюще пробормотала Агата, - я с трудом ее уговорила выйти.
– А почему ты мне про этот случай раньше не рассказала, - спросила ее Лунная.
– Да я сама только сегодня узнала! Зашла к бабушке рассказать, что Хранитель созывает всех, кто знает что-то о шулам, вот она мне и рассказала… - юная знахарка покосилась на прародительницу, - еле из дому вытащила!
Старушка лишь фыркнула, скрестив руки на груди.
– Хорошо, я согласна! Когда приходить к тебе? – Лаван дико устала и хотела остаться с мужем наедине, решив поскорее распрощаться с последними визитерами.
– А на рассвете и приходи! Мне тогда лучше всего думается, - усмехнулась Рамина и ушла, даже не попрощавшись.
– Бабушка! Подожди меня, пожалуйста! – крикнула Агата и, заговорчески подмигнув Лаван, сказала, - можно? На два слова?
Когда девушки отошли от мужчин Агата зашептала на ухо Лаван, став на цыпочки:
– Перстенек Кристалла твоих рук дело?
– А что такое? – встревожилась Лаван, - произошло что?
– Произошло, - захихикала знахарка, стрельнув глазами, - я в камнях не разбираюсь, но вот растения – мой конек! Ты зачем под перстень конопляную подложку положила? С умыслом, не случайно же?
– С умыслом конечно, - широко улыбнулась Лаван, - это не простая подложка, это нить десятиобрядная, теперь у вас с мужем точно все хорошо будет! Так что выбрасывай из головы свои мысли о расставании!