Хранители Кодекса Люцифера
Шрифт:
Андрей внимательно слушал. Ему никак не удавалось взять себя в руки, и он все время чувствовал, как у него по спине бегают мурашки. Кабинет правителя представлял собой большое помещение с задернутыми занавесями, в углах которого лежали тени. Фонарь на столе мигал от слабого сквозняка, который можно было уловить лишь по тому признаку, что руки и ноги присутствующих постепенно начинали мерзнуть. Снаружи, по ту сторону задернутых занавесей, был теплый весенний денек, но здесь, внутри, царила глубокая зима.
– Они так
Андрей озадаченно посмотрел на судью.
– Именно так все и было, ваша милость, не правда ли?
– Так мне сообщили, – подтвердил Карл из Жеротина.
– Вам так сказали ваши гости? Они упомянули о дрожи?
– Э?… – Казалось, главу правительства поразило неожиданное вмешательство Андрея.
– Может, ритмичный стук? Ведь это можно скорее назвать ритмичным стуком, ваша милость. Как мед/генные удары огромного злого сердца, которое, кажется, отчасти находится в твоей груди, а отчасти – где-то далеко, за пределами нашего воображения. Будто в наше «я» внезапно проникает чье-то чужое присутствие…
Четверо собравшихся за столом в полном изумлении уставились на Андрея.
– Я имею в виду ритмичный стук, набирающий силу, когда наши мысли начинают крутиться вокруг насилия, – невозмутимо продолжал Андрей. – Думали ли ваши гости об убийстве? О завершающем решительном ударе, который они нанесут зверю, из последних сил сражающемуся за свою жизнь?
– Вы себя хорошо чувствуете? – озабоченно осведомился бургомистр.
– Прошу, – пролепетал Вилем Влах.
– Нам следует придерживаться фактов, – не скрывая своего раздражения, напомнил судья.
Андрей не сводил взгляда с главы правительства. Карл из Жеротина, похоже, задумался.
– Ну, они не были так многословны, – произнес он после паузы. – Но я убежден, что именно это они и имели в виду.
Взгляды судьи, бургомистра и Вилема Влаха метались, останавливаясь то на Андрее, то на Карле из Жеротина.
– Вы что же, сами сталкивались с подобным феноменом? – осведомился глава правительства.
– Что там произошло? – снова спросил Андрей.
Городской судья тщательно провел руками по платью, пытаясь обнаружить на нем постороннюю пушинку. Нахмурившись, он смерил Андрея взглядом.
– Три господина в конце концов взяли себя в руки. По утоптанной тропинке, идущей сквозь заросли, они дошли до того места, где остановились, и решили, что будут, как и прежде, придерживаться ее. Но не прошли они и
– Козы образовали круг и стояли, тесно прижавшись друг к другу: козлы снаружи круга, козлята – внутри. Животные так нервничали, как будто надвигалась буря, – предположил Андрей.
Судья окинул его еще более недоверчивым взглядом.
– Мне доводилось видеть стада коз, когда неподалеку от них бродил хищник, – пояснил Андрей. – Но ведь я прав?
Мужчины ничего не ответили. Но их молчание было весьма красноречивым. Бургомистр и городской судья обжигали Вилема Влаха взглядами, прямо и откровенно говорившими: кого это ты нам сюда приволок? Один только глава правительства рассматривал Андрея с нескрываемым интересом.
– На краю поляны, – помолчав немного, продолжил судья, – они обнаружили Комара…
– …и его жертву, – хрипло закончил бургомистр.
– …и девушку, – поправил его судья, и бургомистр, сердито хмыкнув, уставился на скатерть. – Она была мертва, – добавил судья.
– Он ее убил, это же очевидно! – воскликнул бургомистр.
– Кайзер уже не так милостив ко мне, как раньше, – тихо заметил глава правительства. – Боюсь, скоро меня сместят с должности. Я бы хотел закрыть это дело, прежде чем произойдет моя отставка.
– Но вы же его не закрываете, ваша милость, – снова вмешался Андрей. – Дело можно было бы считать закрытым только в том случае, если бы вы или отпустили Комара восвояси, или приговорили его к смерти. А если вы поступите так, как предлагаете, то просто отсрочите события. Тот, кто займет ваше место, для начала заглянет в темницу, и если ваш преемник будет принадлежать к радикальным сторонникам протестантской фракции, он снова возьмется за этот случай, засучив рукава. И тогда Комара либо колесуют, либо сварят заживо в кипящем масле, как того требует закон за изнасилование. Если ему повезет, его просто повесят.
Глава правительства отвел от Андрея взгляд.
– Я не хочу, чтобы его кровь была на моих руках.
– Возможно, вам будет интересно узнать, что сделали с этой девушкой, – предположил судья. Андрей всмотрелся в его лицо, и у него возникло ощущение, что ему это будет совсем не интересно.
Судья передал Андрею какой-то листок. Андрей расправил его; беспокойные руки судьи смяли документ, но не до такой степени, чтобы нельзя было прочитать написанное. Этот жест понадобился ему лишь затем, чтобы набраться храбрости. Неожиданно он увидел себя самого более двадцати лет тому назад, стоящего на коленях у трупа молодой женщины, сжимая в руках полумертвого от голода младенца. Он ненавидел эти воспоминания, ибо они оскверняли память о временах добрых и светлых, а ему и так было тяжело удержать их в своем сознании, поскольку они длились совсем недолго. Он задержал дыхание и стал читать.