Хранители звезд
Шрифт:
– Наша база в кратере обнаружена, остались лишь считанные дни или часы до атаки противника, – говорил Калбер, житель планеты Рин из системы Альтаира. – Наш небольшой аванпост не может защитить ее, и поэтому мы получили приказ оставить планету и вернуться на Рин. Мы должны немедленно начать эвакуацию. Большую часть техники и архивов нам придется бросить, главное сейчас спасти людей. Но это лишь временное отступление. Рано или поздно мы вернемся сюда, и это будет началом победоносного пути…
"Ложь, – подумал Файрли, – сладкоголосая ложь, за которой скрываются неуверенность и страх перед
Это самое обыкновенное паническое бегство. Кто бы ни был этот неведомый противник, он намного превосходил обитателей Рина в военной мощи и даже не дал им полностью завершить эту «временную эвакуацию». База в Гассенди была безжалостно уничтожена, многие из ее обитателей погибли, в том числе, возможно, и ты, Калбер. И эту трескучую официозную речь ты подготовил не для своих товарищей, а для правителей Рина. Но нам в руки попало и другое твое выступление, уже для «внутреннего пользования»; явно не предназначенное для чужих ушей".
– Братья, наш конец близок. Межзвездный флот Ллорна намного превосходит нас по силе, и мы терпим поражение за поражением, хотя наши замечательные правители еще трубят о близкой победе. Мы потеряли уже почти все свои звездные колонии, эта одна из последних. Скоро настанет час, когда Галактика будет окончательно потеряна для нас. Ллорн добьется своего и станет хозяином космического пространства. А нам останется лишь один Рин… Завтра мы покидаем базу и скорее всего никогда не вернемся сюда. Отныне мы и наши потомки-люди будут смотреть на звезды только снизу вверх. И так будет вечно, до конца времен…
Это была последняя запись, которую сделали пришельцы с Альтаира – они называли себя ванрианами. Файрли несколько раз с волнением прослушал ее, а затем собрал коллег и руководителей «звездного проекта» и прочитал им перевод.
– Печальная история, – после долгого молчания произнес Лизетти. – Но кто были противниками обитателей Рина? Кто такие эти существа с планеты Ллорн? Ни в одном документе нет их описания… Быть может, они не были даже гуманоидами?
– Хм…, ничего удивительного, – буркнул Боган. – Ванриане прекрасно знали своих врагов, зачем же их было описывать?
Мне почему-то кажется, что жители Ллорна – сородичи обитателей Рина. Старая как мир история Каина и Авеля.
– Не исключено, – согласился Файрли. – Но почему Калбер произнес эту странную фразу: «мы и наши потомки-люди…»?
Спеер хохотнул.
– Не увлекайся, Боб. Подумай, как бы ломали инопланетяне свои мудрые головы над такими типичными для землян фразами, как: «мой сын такая свинья» или «моя жена настоящая кобра»?
На том короткая дискуссия и закончилась.
Файрли вплотную принялся за следующую трудную проблему.
Он составил довольно обширный словарь ванриан и теперь пытался научиться говорить на их непростом языке. Часто по вечерам, одурев от работы, он выходил на улицу и подолгу смотрел на небо, где трепетно дрожала бело-голубая свеча Альтаира. Чудесный голос женщины со звезд звучал в его сердце и не давал уснуть.
Иногда ему казалось, что он видит во тьме космоса следы грандиозных космических битв, исковерканные взрывами
Бремя вечности делало всех равными – и победителей, и побежденных. Но почему Калбер сказал «и так будет вечно, до конца времен»?
Между тем работа над созданием звездолета быстро продвигалась. Де Витт вернулся на космодром, а вместе с ним по железной дороге прибыли части корпуса корабля и многие его агрегаты;
В одном из ангаров началась сборка фюзеляжа и установка двигателей. Томасон пропадал на рабочем месте целыми неделями, и все равно Де Витт был недоволен. Дело шло, по его мнению, слишком медленно. Особенно доставалось от него Хиллу и всей местной службе безопасности – следов таинственного шпиона они так и не обнаружили. Правда, ЦРУ продолжало уверять, что особой активности в космической области русские не проявляют, но Де Витт только скептически усмехался.
– Ну конечно, русские выкрали документы только для того, чтобы положить их в архив… Нет, господа, они уже строят свой звездолет, можете не сомневаться. Держу пари, мы об этом вряд ли что-нибудь узнаем, потому что их служба безопасности не чета нашей.
Во время собраний рабочей группы, куда по-прежнему входили филологи, Де Витт все чаще заговаривал о том, что они могут найти на Альтаире. «Наша страна сразу сможет сделать гигантский прыжок в будущее, – с пафосом объявлял он, победоносно поглядывая на молчаливого Кристенсена. – Наше ведущее положение на Земле будет закреплено во веки веков. Да что там Земля!… Если цивилизация Ллорна погибла, а это скорее всего так, то над многими планетами Галактики могут вскоре появиться звездно-полосатые флаги. Америка была долгие годы Новым Светом на Земле; справедливо и символично, если новые миры будут открыты нашими колумбами…» И так далее, и тому подобное. Кончал же свои напыщенные монологи Де Витт всегда одинаково: «Но сначала мы разберемся с нашими противниками здесь, на своей планете».
Эти речи никому не нравились, однако никто их не принимал всерьез. Никто, кроме Кристенсена.
Файрли выходил после таких совещаний с больной головой, но, усаживаясь за свой рабочий стол, заставлял себя забыть о неприятных мыслях. «В конце концов, это не мое дело, – говорил он себе. – Такого маньяка, как Де Витт, к звездам наверняка не пустят. Его энергия и пробивные способности хороши для постройки звездолета, этим все и ограничится. И слава богу, кесарю кесарево…»
Однажды ночью Кристенсен послал за ним.
Была поздняя ночь, и уставший Файрли уже собирался лечь в постель, как вдруг в дверь вежливо постучали. Это был личный секретарь Кристенсена. Извинившись, он начал что-то невразумительно бормотать о срочной проблеме, которую невозможно решить по телефону, и только личное присутствие доктора…
Тихо выругавшись, Файрли вновь стал натягивать брюки.
На улице его ждал джип. Ежась от ночного холода, филолог уселся на заднее сиденье. Машина рванулась с места и помчалась в другой конец базы, где находилась резиденция Кристенсена.