Хранительница его сокровищ

Кальк Салма

Господин Фалько! Госпожа Элизабетта! Брошь!

Брошь эту она носила, не снимая, с самого Перелома года. Вдруг поможет?

Активировать артефакт было ерундовым делом. А дальше пришлось соображать, как вообще зовут на помощь, потому что Тилечка не очень-то умела это делать, звать-то некого!

А ещё тонкая чёрная вязь магического рисунка, проявившаяся на обоих запястьях после ночного обряда, как будто раскалилась докрасна. Точно, это ж тоже способ позвать на помощь!

О счастье, господин Фалько отозвался. Он

спрашивает — какая часть дворца, и говорит — «мы идём». Наверное, с мальчишками. Хорошо бы. Поскорее бы!

Дверь распахивается, и те же трое стражников хватают её и ведут по длинному коридору, потом ещё по одному, а потом — в другую комнату. Там есть окна, но они закрыты алыми бархатными шторами, на полу — ковёр. В кресле — мужчина.

Какой же он чёрный! И не в смысле одежды, а в смысле ауры. Маг? Тёмная тварь? А так бывает, чтобы маг был тёмной тварью? Тилечка зажмурилась в ужасе — так страшно ей не было ещё ни разу в жизни.

— Разденьте, — произнёс мужчина. — Аккуратно.

Голос был низкий и глубокий. Как из колодца.

Он оглядел её, с головы до ног.

— Та самая, значит?

— Да, ваша милость, — тихо и быстро произнёс один из троих.

— Заплатите старухе, что там полагается.

Двое других подошли и начали расшнуровывать ей платье, она завизжала. То есть попыталась. И не смогла издать ни звука. И пошевелить ничем тоже не смогла. Стояла, как статуя, и только глазами хлопала.

— Нечего воздух сотрясать, — сказал чёрный. — Помолчи пока.

С неё сняли всё, быстро и аккуратно — явно не в первый раз. Сложили на ковёр рядом. На новомодное бельё под сорочкой только глаза выпучили, и тоже сняли. Последним сняли солнечный диск, положили сверху. Поклонились и ушли.

Чёрный все сидел и смотрел на неё. Да что ж тебе надо-то, скотина?

— Значит, сестра нищей девки, которую от меня спрятали в Ордене Сияния. И выглядит вовсе не как нищая, а прямо как настоящий маг. Только мелковат пока маг-то. И ладно бы маг, а то ведь девка. А в девках, как известно, смысла немного. Думаю, тебя хватит ненадолго. Сначала я возьму твоё тело, оно должно быть свежим и приятным, твой страх тоже годится, это отличная приправа. Бойся меня, это правильно. А потом ты отдашь мне свою магическую силу. Я воспользуюсь ею уж точно лучше, чем могла бы ты сама. На мой вкус, в тебе намешано многовато, но я ещё посмотрю, что из таких данных можно выжать.

Он медленно поднялся и обошёл вокруг Тилечки, по-прежнему не способной ни пошевелиться, ни издать звук. Коснулся пальцем плеча, прижал, отнял… на плече появилось болезненное чёрное пятно. Его захотелось тут же исцелить… но она не могла. Потом достал из ножен стилет, украшенный сверкающими камнями, провел концом по плечу ниже отметины. Показалась кровь. Провёл пальцем по разрезу, потом облизал его. Наморщился.

— А что это на руках, интересно. Нет, это не браслеты замужества, ты не должна

быть замужем. А что тогда это такое? Впрочем, не важно, это сейчас тебя не спасёт.

Чёрный подошёл к ней с другой стороны, взялся за косу, подержал на руке, будто прикидывал вес. Прилично, да. Тяжёлая. Придушить бы тебя этой косой, раз ничего больше нет. Провел острым концом стилета где-то в районе лопатки, потом снова облизал пальцы.

Его палец упёрся Тилечке в подбродок, там тоже заболело. Но в этот момент чёрный браслет на его запястье затрещал и заискрил, если можно это так назвать, искры-то тоже чёрные.

Он убрал руку и поднёс браслет к лицу.

— Нашли? Что там? Брось, так не бывает. Увижу, конечно, увижу. В лабораторию её.

Поднял голову, сощурился мерзко — стало ещё страшнее.

— Подожди меня здесь. Я посмотрю, что там ещё для меня нашли, и вернусь.

Он вышел, и за ним щелкнул замок. Тилечка осталась стоять статуей посреди комнаты. Ноги уже подкашивались, но неведомая сида держала её, и не было возможности ни сесть, ни даже упасть.

У двери послышался какой-то шум и даже немного стук. А потом эта самая дверь красиво упала внутрь комнаты с оглушительным грохотом.

Антонио и Альдо влетели внутрь и остановились, увидев её.

— Тилечка? Тилечка, ты в порядке?

— Очевидно, нет, — господин Фалько зашёл, огляделся, подошёл к ней. — Отомри, детка. О, какая нехорошая вещь у тебя здесь, — он увидел царапины и пятна на плече и на подбородке.

Стало можно шевелиться и говорить, как хорошо-то! Тилечка зажмурилась — они, конечно, свои, но одеты, а она-то нет!

— Спасибо, — прошептала.

— Оденься, хоть рубаху надень, что ли, и я посмотрю, что можно сделать. Целитель бы подошёл лучше, но где ж нам взять целителя сейчас, — он поднял и дал ей рубаху.

Из коридора заглянули Серафино, Джузеппе и Руджеро.

— Нашли ещё пятерых, четверых насмерть, пятый согласился говорить, — доложил Серафино. — Сюда его?

— Нет, снаружи поговорим. Тилечка, одевайся. Сейчас расскажешь, что и как вышло, — он кивнул ей и исчез в коридоре.

Господин Фалько был вроде и обычный, но вместе с тем и какой-то другой. Серьёзнее и строже. И фонило от него чем-то непонятным, но определённо благим. Хотелось прижаться к нему и так остаться, просто потому, что с ним было спокойно и не страшно.

Тилечка быстро натянула на себя бельё, чулки и рубаху. И башмаки. И замерла. Альдо и Антонио тем временем тщательно проверили комнату.

— Ты в порядке? — подмигнул Антонио.

— Да, наверное, только плечо болит, и вот это, — она показала на чёрные пятна.

— Это пусть господин Фалько смотрит, он в этом больше понимает. Кто тут был? Кому тебя сюда привезли?

— Он не назвался, но сказал, что от него спрятали мою сестру. Может быть, сам его милость Пьетро, — вздохнула Тилечка.