Хранительница

Тать Яна

– Говорят, староста споткнулся и упал с лестницы, сломал обе ноги и не помнит пару танов. Наш лекарь ничего не может поделать. И он посылает своего доверенного человека на подводе до города, чтобы тот уговорил и привёз хорошего целителя – глядя на меня, усмехнулся мужчина. У меня же на лице не дрогнул ни единый мускул. Что хотел, то и получил.

– Больше ничего не удалось. Ни коня, ни лишней подводы, ни у кого нет, нас тоже никто не захотел везти – вздохнул Ротмир.

– А мы не можем попроситься к доверенному старосты? За монеты, конечно. До города подкинет

нас. А там уже найдём лошадей и телеги. А сколько ехать до города?

– Два дня. Придётся переночевать в лесу. Но я не хотел бы обращаться опять к старосте, прошлый раз это ничем хорошим не кончилось. Опять же сундуки хотелось забрать, перины, бельё, подушки. Если бельё и подушки можно положить в баул, то как быть с остальными большими вещами?

Отец говорил и говорил, а я понимала, что нужно сейчас рассказать про волшебный рюкзачок, ведь всё необходимое мы можем купить. Решившись, я подняла руку, обращая на себя внимание. Все взгляды обратились ко мне.

– Кхм, кхм… - прокашлялась я, скрывая смущение. – У меня есть небольшой секрет – показала большим и указательным пальцами, насколько он маленький. – Который я хочу рассказать именно сейчас – обвела взглядом всех присутствующих.

И обречённо вздохнув, продолжила.

– Вы не задумывались, как я выжила в лесу, одна? – посмотрела на Ротмира, затем на Элеонору. – Чем я там питалась, что одевала?

Родители отрицательно замахали головами.

– У меня есть баул, из которого можно достать всё, что пожелаешь – положила я перед собой его и похлопала по боковине.

Молчание было мне ответом. Они не верят. Вздохнув, протянула рюкзак отцу.

– Помнишь самый желанный меч, который ты видел, но не мог этого себе позволить? Засовывай руку, так, представляй его. Нащупал, тащи.

Отец неверяще вытаскивает свою мечту, разглядывая его со всех сторон. А я передаю рюкзак матери и прошу вспомнить самое красивое платье, которое она хотела себе. Хочу посмотреть, есть ли здесь нормальная одежда. Всё как я и предполагала. Корсет, пышная юбка и рукава, в вышивке, глубокий вырез, сиреневого цвета. Элеонора была в шоке от всего, происходящего. Как и остальные мои домочадцы. Очередь дошла до сестры. С лихорадочно горящими глазами она достала золотое ожерелье с изумрудами, или очень похожими на них камнями.

– Держи, дарю – с улыбкой протягиваю сумку Ротмиру.

Элеонора охнула. Ротмир пошел пятнами, сжал кулаки: «Не нужно нам таких подарков».

Я опешила.

– Но почему нет? Я же от всей души – недоумевала я.

– Это очень дорогой подарок – начала мама. – Ему цены не сложишь. Он достоин только императора – сошла на шепот она.

– Какого императора? – недопонимала я. – Мы же семья, не забыли? Всё во благо семьи. – Было бы лучше, если бы я, видя ваши сборы, проблемы с погрузкой и переездом, молчала? Как это назвать? Предательство? Когда зная, что могу помочь, облегчить и без того нелёгкое путешествие, не сделала это – сорвалась на крик я.

– Да как может облегчить поездку вещи, которые мы достаёт? – не унимался мужчина.

– Причём тут вещи? Доставать

можно и золотые монеты, и камни. Попробуй.

Ротмир неверяще просовывает руку в баул и достаёт мешочек. Ослабевает завязки и высыпает на стол золотые.

– А я что говорю. Можно не держаться за сундуки, перины и другие крупные вещи. Распродать всё и налегке отправляться в столицу – возбуждённо подпрыгивала я.

– Всё равно это не правильно – уже не так категорично и уверенно отказалась Элеонора.

– Вы что, сговорились? – переводя взгляд с одного на другую, расстраивалась я. – Ты тоже так думаешь? – посмотрела я на Дашу.

Она сделала жалостливое лицо и недоумённо пожала плечами.

– Да поймите же, наконец, мне он просто так достался. Мой учитель со своими друзьями, сделали его в помощь, чтобы я выжила в лесу. Теперь он нужен вам – немного сумбурно стала объяснять я. – Как устроимся на новом месте и поступим в Академию, положите его куда-нибудь в сокровищницу подальше. Если самим не нужен, отдадите потом, например, первому внуку, или своему сыну – повернулась к Элеоноре.

Она охнула, прикрыв рот ладошкой.

– Но ведь мы не можем – прошептала она. – Вы забыли, что я целитель? Несколько дней отдохну и посмотрю тебя. Может, опять проклятье обнаружу.

– Ладно, это всё потом. А сейчас мне нужно идти, договариваться насчёт поездки до города – смахнув золотые обратно в мешочек и затянув завязки, поднялся Ротмир. – И спасибо тебе ещё раз за всё – смутился он и, развернувшись, вышел на улицу.

– Соседи, скорее всего ничего не купят, у деревенских, лишних денег нет. Единственный, кто мог это позволить, староста. Но сейчас ему не до этого – высказала свою мысль Элеонора.

– Ну и что? Одно Дашино ожерелье стоит больше, чем этот дом со всем содержимым. Жалко только, что могут разграбить его. Я ночью посовещаюсь с учителем, может он, какое заклинание подскажет, чтобы дом сберечь.

– Хорошо бы – улыбнулась мать.

– Значит, всё решили?

– Ты же в покое нас не оставишь?
– спросила женщина.

– Конечно. Буду искать различные доводы, доказательства в пользу положительного решения – согласилась я с Элеонорой. – Да я, элементарно, не знаю, что носят девушки. Даже достать из баула одежду я не смогу – немного слукавила я. – Вдруг будет вульгарно, не модно или что-то обозначать, о чём и не подозреваю. Мама, ты же лучше нас знаешь, что принято в обществе. А нам с сестрой ещё восполнять и восполнять эти пробелы.

Дашенька расцвела, заулыбалась, поняв, что ей не нужно выбирать ничью сторону. Подскочила и кинулась к нам обниматься.

– Я вас так люблю – прошептала она со слезами на глазах.

– А как вы обычно переезжаете – спросила я у матери.

– Раньше, мы передвигались на повозке, Даша переодевалась в мальчика, а мы старались присоединиться к каравану – начала объяснять она. В городах отдыхали пару дней, затем дальше ехали.

– Если мы с сестрой, будем долгое время мальчиками, то пару дней ничего не изменит? И я могу, наконец, одеться в привычные вещи?