Хребет Индиго
Шрифт:
Я знал лучше. Черт возьми, я знал лучше. Как я мог быть настолько глуп, чтобы забыть, что Эмили живет в том районе? Конечно, она узнала бы мой пикап. Последнее, что мне было нужно, это чтобы по Куинси поползли слухи. Это было последнее, что нужно было и Уинн.
Поэтому я держался подальше.
Это было самое разумное решение. Для нас обоих.
Уинн и так сражалась в данный момент. На станции. С обществом — не благодаря статье Эмили. Ей не нужно было вести войну еще и со сплетниками.
— Она хороший полицейский, —
За все то дерьмо, которым я осыпал Уинн из-за того, что она была аутсайдером, она подходила сюда как никто другой. Она серьезно относилась к работе и имела приличные связи. Хотя я не был в восторге от ее дружбы с Фрэнком Найджелом.
Этот засранец мог идти в жопу. У него всю жизнь были проблемы с моей семьей без всякой причины. Он покупал латте в кофейне Лайлы, флиртовал с ней, пока ей не становилось неловко, а потом оставлял дерьмовый отзыв на «Yelp». Он заходил в ресторан Нокса в «Элоизе» и говорил всем, кто слушал, что еда там посредственная.
Он говорил обо всех нас за спиной — мне и папе в лицо. По крайней мере, он перестал притворяться, когда мы сталкивались друг с другом в городе. В последний раз, когда он пытался пожать мне руку, я дал ему понять, что от этого сукиного сына мне никакого проку.
Дружба Фрэнка с Кови была единственной черной меткой против нашего многолетнего мэра. Я так и не понял, как они стали такими хорошими друзьями. Соседи, наверное. Надеюсь, Уинни не слушала яд Фрэнка.
Мы с Матео подошли к краю канавы вдоль дороги. На угловом столбе болтался обрывок провода. Я припарковал грузовик, взял с сиденья пару кожаных перчаток и натянул кепку, чтобы она закрывала лицо. Затем мы с братом принялись за работу по ремонту колючей проволоки.
Прошло два часа, и мы прошли половину пути.
— Опять хлам, — Матео поднял колпак, лежащий на высокой траве.
— Просто брось его в кузов грузовика. Клянусь, предыдущие владельцы этого места разобрали целый автосалон и оставили куски разбросанными здесь, только чтобы раздражать меня.
Я собирал ржавые обломки и старые детали с тех пор, как купил этот участок. Нам потребовался месяц регулярных поездок в Миссулу, чтобы вывезти все старые машины, которые они оставили разбросанными вокруг сарая.
— Ненавижу огораживание, — пробормотал Матео, беря в руки плоскогубцы для железа.
Я усмехнулся.
— Это часть ранчо.
— Это часть тебя.
Это ранчо было всем, о чем я когда-либо мечтал. С самого детства я знал, что буду жить и умру на этом месте. Мое сердце принадлежало этой земле. Моя душа была привязана к земле. День честной работы давал мне покой.
Я считал себя счастливчиком, что счастье приходит легче всего, когда мои сапоги стоят в грязи. Это была не работа. Это была страсть. Это была моя свобода.
Мои братья и сестры
— Есть мысли о том, чем ты хочешь заниматься? — спросил я Матео. Будучи на девять лет старше, я часто чувствовал себя скорее дядей, чем старшим братом. Он приходил ко мне за советом, как это было с Бриггсом.
— Нет, — он застонал, обжимая зажим, чтобы прикрепить свежий провод к стальному столбу ограды. — Я не знаю. Только не это, — он развел руками.
— На ранчо есть и другие дела, кроме ограждения.
— Это всегда было твоим.
— Это не обязательно должно быть только моим.
— Я знаю. Если бы я хотел быть частью этого, ты бы это сделал. Но я просто... не хочу. И я пока не знаю, чего хочу. Так что я буду работать здесь и в гостинице, пока не разберусь.
— Предложение всегда в силе.
— Спасибо, — он кивнул и отошел от секции, которую мы только что починили. Он посмотрел мимо моего плеча, когда звук шин, хрустящих по гравию, наполнил воздух.
Я повернулся, когда грузовик Бриггса катился в нашу сторону. За рулем сидел мой дядя, а позади него, на фоне стеклянного окна, на оружейных стеллажах лежали две винтовки.
— Почему он одет в оранжевое? — спросил Матео.
— Черт, — я откинул верхнюю проволоку, чтобы перекинуть ногу через забор, затем пошел к дороге, Матео рядом со мной, когда Бриггс остановился.
— Привет, парни.
— Привет, Бриггс, — я прислонился к его двери. — Что ты задумал сегодня?
Он показал большой палец на свои винтовки.
— Решил поохотиться у основания хребта Индиго. Вчера я видел стадо оленей. Хорошо бы заготовить побольше вяленого мяса, пока снег не сошел в ближайшие пару недель.
— Что за нахуй? — пробормотал Матео.
Я вздохнул, чертовски желая, чтобы мой отец перестал игнорировать это. Инциденты становились все более частыми.
— Бриггс, сейчас еще не сезон охоты.
— Сейчас октябрь.
— Сейчас июнь.
— Нет, это не так, — он нахмурился. — Что, черт возьми, с тобой не так? Сейчас октябрь.
— Сейчас июнь, — я достал свой телефон из заднего кармана и открыл календарь, чтобы он увидел.
— Ты же знаешь, я не доверяю этим чертовым телефонам, — он надулся. — Хватит дурачиться, Грифф.
Господи.
— Ты не можешь пойти на охоту прямо сейчас, Бриггс. Сейчас не сезон.
— Не говори мне, что я могу и чего не могу делать на своем ранчо, — его голос повысился, и лицо приобрело красный оттенок. — Чертовы дети. Бегаете по всей этой территории, как будто она принадлежит вам. Сколько лет я здесь работаю? Это мое место. Принадлежит мне и моему брату. Ты не можешь указывать мне, что делать.
— Я и не пытаюсь указывать тебе, что делать, — я поднял руки. — Просто посмотри вокруг. По твоему это выглядит как октябрь?