ХРИСТИАНА И ЕЕ ДЕТИ
Шрифт:
– Мне тоже хочется спросить Его, когда Он к нам опять сюда сойдет, почему Он держит на Своем дворе такого огромного пса. Надеюсь, я Его этим не прогневаю?
– О да, спроси Его, - подхватили мальчики, - и убеди Его усыпить собаку, мы боимся, что она нас всех перекусает.
Наконец Он снова сошел к ним, и Любовь пала на колени и, поклонившись Ему, сказала:
– Прими, Господи, жертву благодарения, которую приношу Тебе ныне устами моими. Он ей ответил:
– Мир тебе, встань!
Но она не изменила своего коленопреклоненного положения и продолжала:
– Правосуден Ты, Господи, и если я стяжала милость Твою, дай мне и
На это Он ей ответил:
– Пес этот имеет другого хозяина; он на соседнем дворе, и пилигримы только могут слышать его лай, так как он принадлежит хозяину того замка, который вы видите отсюда, и он может дотянуться только до стен этого двора. Он уже напугал не одного честного пилигрима своим громким рычанием и лаем, но зло его породило добро. Без сомнения, тот, кому принадлежит пес, держит его не из доброго чувства ко Мне и к Моим пилигримам, но с намерением помешать им приходить ко Мне, чтобы они убоялись стучать во входные врата. Но Я не теряю терпения. Притом Я всегда вовремя поспеваю на помощь пилигримам. Что же, искупленная Моя, вероятно, ты бы так не испугалась пса, ежели бы все это узнала заранее? Нищие, идущие от одной двери к другой просить милостыню, рискуют не только слышать лай и вой собак, но даже быть укушенными, однако из-за страха они не станут отказываться от подаяния. Неужели же пес на чужом дворе может кому-нибудь помешать прийти ко Мне? Я Своих возлюбленных ограждаю от львов, не только от злого пса.
– Сознаю свое неведение, - смиренно ответила Любовь, - и сожалею о том, чего не понимала до сих пор, и ныне убеждена, что все, что Ты говоришь, хорошо и верно.
Потом Христиана стала расспрашивать о предстоящей дороге. Хозяин их накормил, омыл им ноги и указал путь, которым проходил Сам, - словом, сделал для них то же, что некогда для Христианина...
И я видел во сне, что они отправились по этому пути. Погода благоприятствовала им.
Христиана запела:
«Блажен тот день, когда я начала свое путешествие, и будь благословен Тот, Кто внушил мне это желание. Много времени утекло с тех пор, как меня начала мучить мысль о вечной жизни, зато теперь я стремлюсь к ней всеми силами души, и начать лучше поздно, чем никогда. Наши слезы превратятся в радость, наш страх - в веру, таким образом начало нашей жизни предвещает, каков будет ее конец».
С одной стороны дороги, по которой они шли, тянулся забор. За ним был фруктовый сад, и ветви деревьев, отягощенные плодами, заманивали проходящих. Сад же этот принадлежал хозяину собаки. Всякий, вкушавший от этих плодов, причинял себе вред. Мальчики, сыновья Христианы, прельстившись чудными плодами, начали их срывать и есть. Мать, увидев это, стала браниться, но юноши не обратили внимания на ее слова.
– Дети мои, - сказала она наконец, - вы грешите, ибо плоды эти чужие. (Она не знала еще, что сад принадлежит врагу их, не то б умерла от страха.)
Вскоре они заметили двух людей подозрительной наружности. Христиана и Любовь закрыли лица вуалями. Поравнявшись с женщинами, мужчины подступили к ним, пытаясь их обнять. Христиана с негодованием оттолкнула одного, а Любовь другого.
– Отойдите прочь!
– крикнула Христиана.
– Денег у нас нет, вы видите, что мы бедные пилигримки.
– Нам ваших денег не надо, - ответил один из негодяев.
– Согласны
Христиана, сообразив, чего они хотят, ответила им:
– Мы не желаем ни слушать вас, ни исполнять ваше желание. Мы торопимся, и стоять нам здесь некогда. Ибо наше дело - вопрос жизни и смерти.
И обе подруги попытались пройти мимо, но путники загородили им дорогу.
– Мы не хотим причинить вам вреда, - сказали они, - мы добиваемся иного.
– Да, - возразила Христиана, - вы хотите погубить нашу душу и наше тело. Но я скорей согласна умереть на месте, чем уступить вам, потому что последнее привело бы нас к верной гибели.
И с этими словами обе путницы громко закричали: «Караул! Помогите!». Однако злодеи не испугались. Тогда они закричали еще громче.
Так как Тесные врата, откуда они вышли, были еще недалеко, туда долетели крики отчаяния Христианы. Кто-то поспешил к ним на помощь. В эту минуту женщины отчаянно боролись с негодяями, а дети громко кричали и плакали.
Пришедший на помощь грозно обратился к злодеям:
– Что вы тут делаете? Хотите погубить людей Господа?
Он попытался было схватить их, но они торопливо перелезли через забор в сад того, кому принадлежала собака.
Избавитель подошел к женщинам и осведомился о их самочувствии.
– Благодарим тебя, - ответили они, - теперь все хорошо, мы только были сильно ими напуганы. Искренне благодарим Царя и тебя за твою помощь, без нее мы, конечно, погибли бы.
– Я нимало удивился, что вы отправились в путь одни, слабые женщины с детьми, не испросив у Господа проводника. Он не отказал бы вам в просьбе, и тогда вы избегли бы опасности, - сказал Избавитель после некоторого молчания.
– Увы, мы были так счастливы, что совсем забыли о поджидающих нас опасностях, - ответила Христиана.
– Притом, кто бы мог думать, что так близко от Царского чертога мы встретим таких негодяев. В самом деле, следовало бы нам испросить себе защитника-проводника, но ведь Господь и Сам знал о наших нуждах, поэтому я удивляюсь, что Он никого с нами не послал.
– Не всегда следует даровать непрошенное, потому что в этом случае дары могут потерять свою ценность, - возразил Избавитель, - просят то, в чем нуждаются. Если б Господь дал вам спутника, вы бы не так глубоко сожалели о своей беспечности и нерадении, как вы сожалеете о том теперь. Все способствует добру и пользе духовной, а вас это научит быть осмотрительнее.
– Не вернуться ли нам к Господу, чтоб покаяться в нашем нерадении и испросить проводчика?
– Я сам передам Ему ваше раскаяние, возвращаться вам нет нужды, - ответил Избавитель.
– Везде, где вы будете отдыхать, вы найдете все необходимое. Господь приготовил немало таких мест для пилигримов, где они защищены от всякой опасности. Но, как я уже говорил, Он хочет, чтоб Его молитвенно просили обо всем.
После этих слов он повернул обратно, а пилигримы отправились дальше.
– Какое неожиданное испытание, Христиана!
– воскликнула Любовь.
– А я полагала, что всякая опасность теперь миновала и мы никогда более не узнаем горя.
– Твоя молодость и неопытность могут извинить тебя. Но я старше тебя, и вина моя непростительна. Я знала, что нас ожидают опасности, начиная от самого порога, и все же не предприняла мер предосторожности. Я очень виновата.
– Но как ты могла это предвидеть? Объясни мне это, Христиана!