Хромой из Варшавы. Книги 1-15
Шрифт:
После того как Мари-Анжелин вышла из комнаты, Адальбер подождал немного, а потом выглянул за дверь: не подслушивает ли кто-нибудь? Затем снова вернулся за стол.
– Ну так что? – поторопил его Альдо.
– Я нашел решение: я отправлю в церковь Ромуальда [441] .
– На ревущем мотоцикле? Прекрасная мысль!
– Скажешь тоже! Я знаю, на него можно положиться. Он прекрасно умеет оставаться незаметным, даже если приехал на автомобиле. Надо еще позаботиться, чтобы он был вооружен. Так что понадобится какое-то время, чтобы экипировать его должным образом. А завтра караул буду нести я сам и даю слово, Мари-Анжелин меня не узнает.
441
Брат Теобальда, слуги Адальбера. (Прим. авт.)
На том и порешили,
Адальбер отправился к себе.
Альдо поднялся в спальню, однако почувствовал, что уснуть не сможет. Он даже было подумал, не пойти ли ему к тетушке Амели, чтобы почитать ей вместо План-Крепен... Но не пошел, не желая спугнуть Мари-Анжелин, если она вдруг надумает прийти к маркизе. К кому бы она пошла, как не к ней, если бы вдруг решилась открыться, экая, право, упрямица!
Ночь Альдо проходила в самых разнообразных занятиях. Он кругами ходил по комнате, выкурил несколько сигарет, открыл окно, чтобы освежить воздух, и невольно вдохнул его полной грудью. К утру потеплело, и влажные запахи из парка Монсо тревожили близкой весной. Но что бы ни делал Альдо, расходившиеся нервы не желали успокаиваться. Он решил было принять ванну, но вспомнил, что стоит пустить воду, как трубы начинают страшно гудеть, а слесарь обещал прийти только через день. Можно было бы принять душ, почему-то при душе гудение было тише, но все-таки и оно среди ночи показалось бы оглушительным. Пришлось удовольствоваться любимой английской лавандой, освежив ею лицо, руки, шею... Наконец, вспомнив рецепт Лизы – еще несколько часов, и он услышит ее голос по телефону, – Альдо запахнул поплотнее халат и, постаравшись не скрипнуть дверью, вышел в коридор и отправился на кухню, собираясь согреть себе молока или съесть, не чистя кожицу – что самое важное! – яблоко. Как известно, эти два средства очень помогают в случае бессонницы, если только не найдется что-нибудь покрепче, к чему в подобных случаях советовал прибегать Адальбер, испробовав подобные средства на своем опыте.
Альдо начал спускаться по лестнице и вдруг на середине ее увидел другую фигуру в халате, освещавшую себе путь маленьким фонариком. Это могла быть только План-Крепен. Тетушка Амели была гораздо выше ростом, и потом ей никогда бы не пришла в голову мысль странствовать по собственному дому с фонариком, она сразу же зажгла бы повсюду свет.
Собственно, и у План-Крепен не было необходимости в фонарике, потому что дом она знала как свои пять пальцев... Альдо снял кожаные шлепанцы и бесшумно последовал за притворщицей, которая настаивала на потере памяти, теперь хотя бы частичной. Но его уже не заставишь поверить в эту выдумку. Может быть, у Мари-Анжелин и случались провалы, когда ее только что похитили, но он был совершенно уверен: все, что она пережила на границе со Швейцарией, она помнит отлично.
Спустившись с лестницы, Мари-Анжелин вошла в первую гостиную, потом свернула налево и направилась в библиотеку... К счастью, не закрыв за собой дверь. Альдо замер чуть в стороне от приоткрытой двери. Он не мог понять, ради чего План-Крепен понадобилось навещать библиотеку темной ночью и с такими предосторожностями, когда она могла сидеть там хоть целый день? Разве она не читает маркизе книги? А если чтица скрывает, что ходит в библиотеку, то... Это уж совсем! Это уж извините! В том-то и беда, что после похищения План-Крепен лишилась логики и вытворяет все время бог знает что!
Мари-Анжелин долго в библиотеке не задержалась. Однако было заметно, что уходить ей совсем не хочется. Желая остаться незамеченным, Альдо спрятался позади большого кресла. Очень большого, в стиле Второй империи, и, когда План-Крепен проскользнула мимо, Альдо тихонько в него уселся, выжидая примерно столько времени, сколько старой деве понадобилось, чтобы добраться до спальни. Тогда он встал, потянулся и тоже отправился в библиотеку, но в отличие от План-Крепен зажег там свет.
Альдо внимательно осмотрел книжный шкаф, который только что изучала Мари-Анжелин. Все книги стояли на местах, она не унесла с собой ни одной. Но не трудно было заметить, что интересовали ее книги по истории. А именно – история зарубежных стран, общая история Франции, история отдельных провинций: Прованс, Артуа, Бретань, Нормандия... В этом не было ничего удивительного. План-Крепен искала в первую очередь историю провинции Франш-Конте, но ничего не нашла. И о Бургундии тоже. В этом не было ничего странного! Особняк достался тете Амели по наследству, а сначала принадлежал куртизанке, которая блистала своими талантами при Наполеоне III и соблазнила ими дядюшку Амели де Соммьер. Дядюшка женился на куртизанке, и семья так и не смогла простить ему этот позор. На старости лет дядюшка проникся симпатией к молоденькой племяннице Амели и сделал ее своей наследницей. Еще один скандал в благородном семействе. Амели была тогда замужем, и ее мужа очень позабавил
Альдо побрел к лестнице, собираясь подняться в свою комнату, и вдруг заметил на полу листок бумаги, оброненный скорее всего ночной посетительницей библиотеки. Он поднял его... А вот, кстати, и снова она! Альдо вовремя услышал быстрые шаги Мари-Анжелин и успел спрятаться в гардеробной комнате вестибюля, благополучно избежав встречи.
Сочувствуя ее поискам, от которых она при ее упорном характере не откажется, Альдо собрался отделаться от найденного листка, но, разумеется, сначала взглянув на него хотя бы одним глазком. Он потихоньку закрыл дверь гардеробной, зажег свет над зеркалом, при котором проверяли наклон шляпы, и посмотрел на листок. Это был портрет пером, и Альдо еще раз оценил удивительный талант План-Крепен: два-три штриха – и перед вами живое лицо.
На этот раз на листке бумаги изображен был молодой человек. Альдо мог поклясться, что уже встречал его где-то. Но где?.. Теперь не могло быть и речи, чтобы просто так расстаться с рисунком. По крайней мере до тех пор, пока он не поймет, кто это. А Мари-Анжелин придется взять перо и нарисовать другой портрет. Альдо поспешил погасить лампочку, подождал немного и отворил дверь гардеробной.
Постоял. Прислушался. Мари-Анжелин, как он и предполагал, продолжала поиски. Лишнее доказательство, что листок для нее очень важен. Прошло полчаса, не меньше, а План-Крепен все никак не могла успокоиться. Альдо уже стало душновато в его убежище среди шуб и пальто. Наконец, старая дева сдалась и вернулась в свои пенаты. Альдо посидел в гардеробной еще немного и потом с величайшими предосторожностями тоже вернулся к себе, прекрасно понимая, что потребуй он от Мари-Анжелин разъяснений немедленно, ничего, кроме неприятностей, не получил бы.
Вернувшись в спальню, Альдо, не снимая халата, уселся на постель, зажег настольную лампочку и принялся рассматривать находку. Он был прекрасно знаком с необычным даром причудливой особы, носящей имя Мари-Анжелин: два-три взмаха пера, и сходство схвачено, причем безошибочно. Он знал: встреть он этого человека на улице, узнал бы в то же мгновение.
Мужчине лет, наверное, тридцать. Красивое округлое лицо с правильными чертами, крепкая шея, черные серьезные глаза под прямыми ресницами. Твердый рот. На подбородке ямочка. Темные волосы подстрижены в кружок, как стригли в давние времена, когда носили шлемы. Но лицо все-таки современное, возможно, как раз из-за линии волос, надо лбом они вились, а потом спускались вниз, прикрывая половину уха. И одет он был в водолазку...
В голове Альдо вырос преогромный вопросительный знак: кто же это такой? Кто на этот раз послужил моделью? Проще всего, конечно, было бы задать вопрос художнице, но... Но в случае, если она "питает чувства" к своей модели – а почему бы, собственно, и нет? – один только Бог может знать, какие подземные толчки можно спровоцировать. Так что же? Пойти посоветоваться с тетушкой Амели в надежде на ее прозорливость? Но, во-первых, шел третий час ночи, и как бы ни был короток сон старой дамы, в этот час она все же спала. Во-вторых, ее спальня соседствовала со спальней ее компаньонки. Трудно было бы вести ночную беседу, не пробудив любопытство Мари-Анжелин, избытком которого она страдала. Каков же вывод? Вывод следующий: заглянуть с утра пораньше к Адальберу и ввести его в курс дела. Еще одна загадка, над которой они будут ломать голову вдвоем. А еще хорошо бы разобраться, по какой такой причине План-Крепен навещала посреди ночи небогатую библиотеку маркизы...
Догадки, предположения... Альдо закурил четвертую сигарету, мечтая погрузиться вместе со всеми своими вопросами в сон, чувствуя уже его настоятельную необходимость, но тут внезапно в дверь к нему поскреблись, словно жили они в XVIII веке в Версале. Но времени отозваться не дали: План-Крепен собственной персоной материализовалась на пороге. Извиниться она не сочла нужным.
– Так я и думала, – сказала она. – Вы не спите.
– Да, при свете я не сплю, – согласился он, не вставая с кровати. – И вы, похоже, тоже не спите.