Хроника гениального сыщика
Шрифт:
«Ах, весна – чаровница!» – пронеслись чьи-то гениальные стихи в моей голове.
– Лидия Аркадьевна! Великая княжна! – пролаял полковник с рацией в ухе, – вы представлены к правительственной награде. Свежеизбранный президент РФ с нетерпением ждет вас в Охотном ряду.
Тараканова молодцевато взбежала по трапу.
Кусты можжевельника от порыва лопастного ветра легли ниц.
В иллюминаторе мелькнул ухмыляющийся ястребиный лик председателя ФСБ.
Вертолет взмыл ввысь и метнулся к Лубянке.
Рябов
– Петя, пока мы гонялись за пресловутой княжной, в стране произошли судьбоносные выборы.
– Не госпожа Тараканова их спровоцировала? Я о выборах.
– В Москву! Все узнаем на месте.
Глава 32
Голубки президента
– Акушер Кусков, – как-то спросил меня сыщик Рябов, – что вы думаете о странных припадках сумасшествия, кои охватывают нашего родного президента РФ в Петропавловской башне.
– Сказать по правде, ничего не думаю.
– А зря, Петя, – горько усмехнулся сыскарь. – Почитайте прессу.
Газеты давали развернутые репортажи. В зале Петропавловской крепости висело огромное полотно Шилова «Полет голубей». И вот каждую полночь картина начинала медленно, но верно раскачиваться. Маятником!
Всякое утро после этого таинственного колебания президент начинал произносить дикие вещи.
– У меня в голове, – говорил он, – завелись голуби. Они уже снесли яички. Скоро вылупятся птенцы…
В таком психосоматическом состоянии вертикаль, увы, не могла принимать госрешений.
Агент ГРУ, Мотя Фролов, призванный раскрыть это дело, остался с президентом на ночевку. Ровно в полночь картина стала раскачиваться. Утром Матюше самому стало казаться, что и в его голове завелись голубки.
– Пестренькие такие… – говорил он, сидя на койке секретного пансионата «Кащенко-15». – Клювики такие! Глазоньки! Гули-гули…
– Господин президент, – представились мы с сыщиком вертикали. – Инспектор Рябов и акушер второго разряда, Петр Кусков.
Тот испуганно замахал на нас руками.
– Говорите тише! Вы можете распугать голубей.
– Позвольте нам сегодня ночь провести с вами? – Рябов заиграл желваками.
– Да ради бога…
А между тем, время приближалось к полуночи.
Картина стала раскачиваться!
Справа налево. Слева направо.
В мерцающем лунном свете казалось, что голуби – сизые, пестрые, песочные – вот-вот вырвутся из тесноты полотна и до краев наполнят Овальный зал хлопаньем крыльев.
Президент РФ откинулся на плюшевом троне и тяжело задышал.
Рябов воинственно скрипнул зубами, не мигая, смотрел на вальсирующее полотно. Резко спросил:
– Рядом в комнате кто-нибудь есть?
– Кажется, нет…
Мы сняли сапоги и на цыпочках, в носках
В соседнем зале на тахте сидел семилетний мальчуган. И дергал за веревочку, идущую через мудреный механизм, в Овальный зал.
Мальчишку сыщик за ухо внес в Овальный зал.
– Кто это? – заиграв желваками, спросил Рябов.
– Я знаю его! – радостно воскликнул президент. – Это сын моего главного охранника… Гришутка.
Мы посмотрели на стену – полотно недвижимо.
– Так это ты раскачивал картину?! – усмехнулась вертикаль.
– А кто же?
– Зачем?
– Скушно мне… Да и папка меня просил. Мол, с потешным президентом россиянам живется горазд веселей.
– Господин президент, – помрачнел Рябов, – увольте своего главного охранника.
– А зачем увольнять? Я его повешу!
– У нас же смертная казнь запрещена? – удивился пацан.
– Верно… Пусть тогда моет тарелки на кухне.
– И покиньте, наконец, Петропавловскую крепость, – подмигнул я, акушер Кусков. – Спите в Москве.
– А ведь верно! В Москве у меня тоже есть Овальный кабинет. С картиной Шилова. Называется, кажется, «Вороны». Или «Стервятники»… Приеду – узнаю!
Глава 33
Чёрный кот
В Москве появился черный кот, вещающий внятным человеческим голосом.
– Петя, вы видели фотографию котофея в последнем выпуске «Известий»? – сощурившись, вопросил меня сыщик Рябов.
– Видел…
– Ничего не приметили?
Я сокрушенно развел руками.
– Ах, Петя, Петя! – укорил меня Рябов. – У вас, как у практикующего акушера, должен быть наметанный глаз.
Я почесал под мышкой.
– На загривке кота, – медленно, выговаривая каждую буковку, произнес инспектор, – отчетливо видно белое пятно. Возьмите лупу!
Я взял лупу и наклонился над свежайшим, разящим типографской краской, выпуском. Навел увеличительное стекло на щетинистый затылок пушистого млекопитающего и – вскрикнул от ужаса.
На крупе животного я увидел, что бы вы подумали, – виселицу!
– Вот так-то, Петя, – криво усмехнулся сыскарь. – Видимо, пришло время разрядить парочку-другую обойм именного браунинга.
«Этот кот, – дружно вещали телевидение, радио и интернет, – является реинкарнацией великого предсказателя Мишеля Нострадамуса».
Люди в строгих костюмах-тройках водили говорящую скотинку по блистательным салонам столицы, и котофей витийствовал:
– Стране нужен Иоанн Грозный. Интеллигентов и блядей выслать за сто первый километр. Варьете, бильярдные, стрип-клубы, шашлычные и гриль-бары – закрыть окончательно и бесповоротно!