Хроника одного дежурства, или Один день из жизни провинциального хирурга

Заболотько Александр

– Есть, проверяла, – успел услышать.

С женой они выходили почти всегда вместе и шли до угла дома. По том жена отправлялась на автобус и долго-долго добиралась до работы. Ему же предстоял недолгий пеший путь. Всего восемь минут. Восемь – на работу и восемь – обратно. И редко когда дорога становилась короче или длиннее, поскольку зависела не от погоды, не от расписания автобусов, а от его ног. В любую погоду, в любое время суток путь этот занимал одно время.

Дорога на работу нравилась ему. Минуя небольшую березовую рощу, он успевал насладиться чистым воздухом. Березы прекрасны: стройные, пятнисто-белые, с пышной кроной зеленой листвы. Росли они по нескольку стволов от одного корневища – “семейственно”.

Раньше здесь берез было больше, а может, со временем вся роща исчезнет. Очень жаль!

Тропинка была неширокой, извилистой и резко выделялась на фоне зеленой травы. Не забывали рощицу и певчие птицы. И если на мгновение отключить дальнее зрение, вполне можно представить, что идешь по настоящему лесу. Куда ведет тропинка – не знаешь. Но идешь не спеша, уверенно и не боишься, что заблудишься или встретишь что-нибудь страшное. И чем дальше, тем вкуснее воздух, от которого начинает приятно кружиться голова. Не хочешь ни о чем думать – просто дышать и смотреть. Смотреть на приятную, по-утреннему яркую зелень листвы и травы с крохотными блестящими капельками то ли прошедшего дождя, то ли росы.

Закралась вдруг мыслишка – разуться и пройти босиком. Но неожиданно включилось зрение, и он увидел стену дома. Приятные мысли и кусочек леса кончились одновременно. Дальше путь шел между многоэтажками. Из окон раздавался шум утреннего пробуждения.

И вот она – дорога. Он называл ее восточно-западной магистралью. Улица была очень широкой и ранним утром – пустой. Ему нравилось, что солнце поднимается точно в дальней восточной ее точке, и прямые лучи скользят по асфальту. А сегодня, после дождя они отражались от чистых еще лужиц и превращались во множество мелких солнц.

Иногда эта улица напоминала взлетную полосу к солнцу. Захотелось немножко постоять и подождать: вдруг и вправду станешь свидетелем какого-то необычного зрелища?! Представился взлет межзвездного корабля или разбег крылатого Икара на пути к славе и бессмертию… Нет, пора идти, все расписано по минутам. На работу опаздывать нельзя. И он уверенно шагнул вперед.

Дорога эта пролегла границей между работой и домом, трудом и отдыхом, между двумя половинками его существования. Какая из них важнее? Он знал, что без той и другой не смог бы прожить долго. Они составляли одно целое, и сейчас он словно переходил из одной своей половины в другую. Граница была отчетливая, но не на замке и даже без двери.

Он решительно пересек ее и вошел в пределы больничного комплекса. Это огромное сооружение состояло из нескольких многоэтажных корпусов, разбросанных на обширной территории, и обилия хозяйственных построек и пристроек. Оно напоминало некую фабрику по уничтожению болезней или завод по производству здоровья – это уж кому как нравится.

Он работал в основном семиэтажном корпусе, похожем на флагманский корабль эскадры, Эстетики, конечно, здесь маловато, но серую картину скрашивали клумбы, газоны, небольшой парк перед корпусами. За ними ухаживали постоянно. По себе он знал, что у многих работающих в больнице, невольно поднималось настроение и трудовой настрой, когда проходили мимо цветов на клумбах, голубых елей с россыпью шишек на верхушке. Лес, окружающий комплекс с трех сторон, тоже разгонял случайные мрачные мысли.

Еще при входе в больничный городок начались приветствия сотрудников, которые, как и он, шли на работу. Большинство приехали на автобусе, и уже выдержали “экзамен” доставки самих себя на комплекс, состоявший из долгого ожидания транспорта и толкучки в салоне. Сейчас спешили на свои обычные места – одни грустные, другие – никакие, третьи – веселые. У него настроение было обычное, пришел на работу – и этим все сказано.

– Здравствуйте, Константин Александрович! – услышал сбоку.

Повернув голову, только теперь заметил Никиту, молодого хирурга, коллегу по отделению. Ему был симпатичен этот человек – и его характер, и манера держаться, да и задатки будущего хорошего хирурга.

– Привет, Никита!

– Прекрасное утро.

– Да. Солнышко, тепло, воздух чистый.

– Прекрасно начинается день.

– Если б он так и продолжился…

– У вас предчувствие?

– Да нет, так…

– Работы мы не боимся, всегда на страже здоровья, – полушутя произнес Никита.

– Как отдохнул? На рыбалку ездил?

– Да какое там – чисто символически. Ездили на озеро, отдохнули хорошо: купались, загорали. С погодой повезло.

– Очень уж жарко было.

– А возле озера хорошо, прохладно, особенно в воде.

– Ну, а рыбы наловили?

– На уху хватило, улыбнулся Никита.

Незаметно подошли к ординаторской. Оставалось время до пятиминутки, успеет переодеться. Он никогда не опаздывал на утреннюю “конференцию” – это было делом принципа или стилем жизни, если хотите. Непременно успевал надеть белый халат и шапочку, переобуться. И на сей раз всё успел – часы показывали без пяти минут восемь.

Работая в плановой хирургии, он обычно приходил полвосьмого и сразу отправлялся на обход. Эти полчаса до пятиминутки много для него значили. Он мог спокойно посмотреть всех больных, включая поступивших. Иногда осмотр или опрос больного превышал обходный лимит времени: то пациент необычный, то приходилось отвечать на многочисленные внезапно возникшие вопросы больных или проводить с ними беседу. Все это считалось не обязательным для постовой медсестры, и она откровенно скучала, когда он брал ее на обход. Он ее понимал: медсестре важны указания врача по уходу, изменения в назначениях (а тем более – их отмена) и возможность быстрее с ними справиться. Зачем ей беседы с больными!

Не раз он задумывался о назначении медицинских сестер, их месте в лечебном процессе. Какими они должны быть? Чаще и больше с больными контактирует именно медсестра. Врач принял больного, прооперировал, если необходимо, потом посмотрел во время обхода. В остальное время пациент находится под непосредственным наблюдением медсестры. Каким будет их контакт, удачным или тяжким для обоих? Чаще всего работать в отделение приходят молодые сестрички, сразу после училища, и очень редко – опытные. У одних сестер много знаний, но мало навыков, и они как-то трудно им даются. Другие, наоборот, сразу усваивают практическую часть работы вместе с ее плюсами и минусами. И когда пытаешься их переучить или чему-то подучить, встречаешь непонимание и равнодушие. Как совместить в них знание, способность к их накоплению с практической подготовленностью?

Не секрет, что больные, пролежав несколько дней в стационаре, начинают великолепно ориентироваться в обстановке. Знают, когда дежурит грамотная сестра или та, что хорошо делает уколы. Волнуются, если пришла сестра, которая много “шумит”, но ничего не умеет. Одних сестричек ждут с радостью, других боятся, как огня. Одним больные открывают душу, другим страшатся лишний раз пожаловаться или о чем-то попросить. А это много значит в лечебном процессе.

Если медсестра внимательная, серьезно выполняет свои обязанности, ее сразу замечают и больные, и врачи. Врач начинает ей больше доверять и меньше контролировать. А когда она становиться еще и проводником его идей, рекомендации и назначении, психологическая и рабочая совместимость врача и сестры приближается к идеалу. Жаль, встречается такое не так часто, как хотелось бы. Кто в том виноват? Наверное, и та, и другая сторона, да и третье вмешивается постоянно: организация лечебного процесса, социальная неустроенность, некоторые традиции.