Хроника польская, литовская, жмудская и всей Руси

Стрыйковский Мацей

Упорная битва ятвягов с поляками. Потом польский монарх Болеслав Пудыка или Стыдливый в 1264 году собрал большое войско против тех ятвягов. И когда 21 июня [он] вторгся в их землю, ятвяги со своим князем Коматом (Comatem) с варварской смелостью и упорством так охотно и с веселыми криками бились с поляками, что при неравном числе несколько раз давали им отпор. И хотя убили их князя Комата, они, как и прежде, отважно защищались, пока поляки не перебили их всех до единого при своей кровавой победе на том поле. С тех пор [ятвяги] действительно сгинули, как пишут Длугош, Кромер (кн. 9), Меховский (кн. 3, гл. 45, стр. 145), Ваповский и Бельский (стр. 252 во втором издании). Ita fortiter dimicantes ad intentionem usquae caesi sunt adeo ut ex eo tempore nomen quoquae Jasygum pene deletum sit, qouniam illa natio pedem referre, nec unquam pugnam etiam intiquam detrectare voluit. (В

этом жестоком бою они были истреблены так, что с того времени имя языги почти стерлось, ибо для этого народа было невозможно выйти из боя и прекратить воевать). Меховский и Кромер. Вот так этот мужественный народ ятвягов, побратимов и единородцев литовских, храбро воюя против поляков, [был] так жестоко побит и поражен до [полного] уничтожения, что с того часу и самое имя ятвягов изгладилось [из памяти]. Ибо они не только не собирались бежать из боя, но и с места не сдвинулись и не прекращали битву, хотя и видели ее проигранной и [свое] поражение. И слепо шли на вражеские мечи и на кровопролитие, как на свадьбу, что означало, что они не выродились по сравнению с теми кимврами и готами, которые в Италии сражались (broili) с римлянами и от которых они произошли вместе с литовцами и половцами, что правдиво и достоверно. Ныне они еще частично остались около Новогрудка Литовского, также около Райгарда (Rajgrodu) и Инстербурга (Isterboka) в Пруссии, а также в Курляндии и Лифляндии. А еще их землица есть около Великого Новгорода Московского, [там] они зовутся ижорянами (Igowiany), чему я и сам свидетель. А что раньше их звали ятвягами и языгами, а ныне ижорянами ¹³⁸, то это из-за изменяемости варварских слов за давностью лет, прошедших [со времен] языгов.

Поляки и мазуры поселены в Подляшье на месте убитых ятвягов. Когда Болеслав Польский Пудыка (Pudicus) так сильно поразил мужественных и упорных ятвягов, то остаток их народа под страхом смерти мечом вынудил принять христианскую веру. А чтобы та их земля, где ныне Подляшье, пуста не лежала, поселил там поляков и мазуров. Из золотой буллы от римского папы Урбана Четвертого (а Меховский пишет, что от Александра) к архиепископу гнезненскому [известно, что] тот же Болеслав Пудыка получил указание, чтобы поставил в Дрогичине нового ятвяжского епископа. Копия этой папской буллы есть у Длугоша ¹³⁹; но в то время до [какого-либо] результата так и не дошло. Кромер домысливал, что это могло быть Луцкое или Луцеориское (Luceoryskie) епископство, которое было потом основано венгерским и польским королем Людовиком. Остаток этих ятвягов польский монарх Лешко Черный так изничтожил, что вскоре после этого уже не могли [вспомнить], где он поразил их вместе с литовцами между Наревом и Неманом в 1282 году от Христа ¹⁴⁰. Об этом Длугош, Меховский (кн. 3, стр. 175) и Кромер (кн. 10), где говорит: In eo praelio reliquarum Jasygum, qui pertinatius nostris resisterant, et a suscepta religione defecerant, penitus deletae sunt. В этой битве остатки языгов ¹⁴¹, которые упорно противостояли нашим и отступились от принятой христианской веры, были искоренены до основания. Об этом [сообщают] Меховский, Ваповский и Бельский во втором издании всемирной истории (historiae totius mundi), стр. 255. Обо всем этом в свое время опишем ниже в соответствии с порядком деяний литовских князей, сейчас же об этом достаточно. [Мы же], как и прежде (a pioro), обратимся к делам и киевских монархов и русских князей.

О ссорах между русскими князьями.

Меховский (кн. 3, гл. 15, стр. 84)

Владимир Мономах, великий князь киевский, подозревая владимирского князя Ярослава, [своего] племянника (synowca), [в намерении] выгнать его из киевского княжества, осадил его во Владимире ¹⁴² с киевским войском и с помощью других князей: Василька, Ростислава, Володаревича ¹⁴³ и сынов Олеговых.

Наушники. Ярослав же, князь Владимирский, не чуя за собой никакой вины перед свом дядей, вышел из замка без охраны и покорными и мирными словами склонял на свою сторону (przejednal) и убеждал своего дядю Владимира Мономаха, князя Киевского, чтобы он не верил нашептываниям наушников (pochlebcy), которых полно бывает при княжьих и панских дворах. И Владимир, убежденный своим племянником Ярославом, снял осаду, распустил войско и отъехал к Киеву. Но потом, снова прослышав, что тот же владимирский князь Ярослав опять задумал согнать его с киевского стола либо смертью извести, Владимир сразу же прислал ему письмо, чтобы приезжал к нему в Киев. Однако рыцари Владимира ¹⁴⁴ предупредили князя Ярослава об опасности, из-за чего он не захотел ехать в Киев, а, поручив Владимирский замок своему рыцарству, сам с женой, сыновьями и со всем скарбом и имуществом уехал в Польшу, где был прекрасно принят и достойно устроен своим шурином (od swagra) ¹⁴⁵ Болеславом Кривоустым. А киевский князь Владимир захватил его столицу, замок Владимир, и завладел Владимирским княжеством.

Глава

десятая

О разорении Польши Володарем и о его пленении

Меховский (кн. 3, гл. 13, стр. 76), Кромер (кн. 5), и прочее

В году от Господа Христа 1118 Володарь, русский князь перемышльский, собрав войско из русаков и половцев, многократно совершал набеги на Польшу. Польский монарх Болеслав Кривоустый отправил против него своих гетманов с войском, которые поразили Володаря, поймали его, убегающего, на высоком урочище (urociscu) и, связанного, привезли к князю Болеславу в Краков. Но его ослепленный брат Василько выкупил его двадцатью тысячами гривен серебра, а дав сразу 12 000 гривен серебра, в залог за остаток оставил русского княжича, сына Ярославова, а потом дал для княжеского стола пятьдесят серебряных сосудов (naczynia) греческой работы, и тем освободил брата Володаря ¹⁴⁶. Cromerus decies mile pondo seu vities mile marcis argentise redemit. (Кромер: уплачены десять тысяч фунтов или двадцать тысяч марок серебра) ¹⁴⁷.

О препровождении Болеславом Польским на русское панство Ярослава, о его убиении и о втором поражении сына Володаря Перемышльского

Ярослав, князь Владимирский и Волынский, четыре года жил в Польше, будучи изгнан другими русскими князьями. Поэтому польский князь Болеслав Кривоустый, собрав войско, задумал посадить его на киевское княжение, как [своего] родственника. А у Перемышля на помощь к этому Ярославу прибыли Коломан, брат венгерского короля Стефана, перемышльские князья Володарь с Васильком и князь Владимир Володаревич. И Ярослав, взяв семь тысяч венгров и поляков, во главе войска своих помощников двинулся вперед и сразу же взял свои замки Владимир, Белз и Чернигов, из которых его выгнал было киевский князь Владимир. Должно быть, в то время на Волыни был другой Чернигов ¹⁴⁸.Владимир, не надеясь на своих солдат при защите киевских валов, бежал на Белую Русь ¹⁴⁹, а тем временем Ярослав, оставив в тех замках гарнизоны из своих солдат, прибыл в лагеря венгров и Болеслава Кривоустого.

Жестокая битва Ярослава с киевлянами. А когда приблизился к киевским воротам, которые зовутся Ляшскими (Lacka), против него из Киева выскочили пешие русские солдаты, с которыми Ярослав храбро схватился в огромной битве, разогнав их и разгромив, но на их место снова прибежали другие, свежие. И тут киевляне посекли, постреляли и поубивали множество венгров и поляков, бывших при Ярославе. А под самим Ярославом подстрелили и закололи коня, который пал [вместе] с Ярославом. Русаки первым делом стремились захватить Ярослава, поляки и венгры его усиленно защищали, и жестокая битва длилась до тех пор, пока русаки не были вынуждены отступить в Киев. А князь Ярослав, получивший несколько колотых ран, через несколько дней потом умер ¹⁵⁰.

Поляки в четвертый раз под Киевом. Тогда же Коломан с венграми, а Болеслав с поляками и с другими русскими князьями, подступив под Киев, добывали его. Но замковый староста Андрей, поставленный киевским князем Владимиром (который от страха бежал на Белую Русь) ¹⁵¹, выйдя [к ним], покорно попросил мира. А так как Ярослав, из-за которого и началась эта война, умер, Коломан и Болеслав ради перемышльских князей Володаря и Василька дали киевлянам мир, а сами отъехали в свои панства, распустив войска.

Руссаки разоряют Польшу. Потом, в 1124 году, как только польский монарх Болеслав Кривоустый отъехал в Данию ¹⁵², перемышльский князь Володарь, узнав о его отсутствии, сразу направил в Польшу войско со своим сыном Владимиром, нарушив мир, который учинил было с Болеславом под Киевом. Вот так, улучив момент, Владимир без помех разорил польские волости ¹⁵³ и с большим полоном людей, трофеями и сокровищами (skarbow) прибыл к отцу в Перемышль.

А Болеслав, вернувшись из Датского королевства с войском, готовым с датского похода, сразу же с великой поспешностью вторгся в волости княжества Перемышльского, разрушая, сжигая и разоряя все, что попадалось.

Битва руссаков с поляками. Володарь, князь Перемышльский, собравшись с другими русскими князьями, хотел предотвратить разорение своего княжества и дал Болеславу битву в урочище, называемом Виличев. Но русские полки были поражены большим польским войском и разбежались (rospierzchnely) по полям, а поляки разграбили и растащили их обозы. Руссаки поражены половцами (od Polowcow) ¹⁵⁴. В той битве полегло много знатных русских панов, причем были убиты виднейшие воеводы: Навротник, Защитник ¹⁵⁵ и Димитр. Князь Володарь бежал в Галич, где и умер, заново собирая другое войско, и погребен в Перемышле, в церкви Святого Ивана, которую сам и построил ¹⁵⁶. После себя [Володарь] оставил двух сыновей: Владимира, которому достались в удел Звенигород и Подолия, и Ростислава, который остался на перемышльском княжении.