Хроника польская, литовская, жмудская и всей Руси
Шрифт:
Немцы осаждают Велюону. Потом осадили замок Велюна или Велюона и, когда несколько штурмов были отбиты, прусский магистр прямо перед замком Велюона построил два других замка, один из которых назвал Фридбург, то есть Спокойная гора, а другой Байер[бург], то есть Баварский, в честь баварского князя Генриха. [Магистр] оставил в этих замках все огнестрельное (strzelbe) оружие и иное военное снаряжение, усилил оба замка немецкими гарнизонами, снабдил их продовольствием и приказал осаждать Велюону, пока литовцы на сдадутся. А сам потом с князем Баварским и добычей двинулся в Пруссию через Жмудскую землю.
Тут в хронике Меховского ошибся либо его писарь, либо печатник, положив годом осады Велюоны 1307, а собирался положить 1327, но ошибочно поставил цифру 0 вместо 2.
Правильный порядок некоторых прусских магистров 50. Дело в том, что упомянутый Теодорих (или, возможно, Дитрих, как в прусских хрониках), граф фон Альтенбург,
Потом этот Каролус Тревир, едучи из Рима, куда был вызван папой, умер в Вене (Wiedniu) в 1322 году 53. О чем [пишут] прусские хроники и Меховский (кн. 4, гл. 15, стр. 220), сам свидетельствуя против себя. На его место магистром был избран Вернер фон Орселн или Урселнсис (Urselnsis), который потом был убит в Мальборке братом ордена Иоанном Гиндорфом. О чем прусские хроники и Меховский в той же книге (гл. 16, стр. 222) и также вопреки себе. После него на магистерство избрали Людера или Людольфа, князя Брауншвейгского или Тулишурженского (Tuliszurzenskie) (?) при императоре Людвиге 33 54 и папе Иоанне 22 в 1325 году. Сразу потом на магистерский престол в 1329 году был избран Теодорих или Тидрик, граф Альтенбургский, которому было 80 лет 55. Меховский о нем пишет, вероятно, по ошибке своего писаря, переписывавшего обычную тетрадь (как и мне хлопец делает), либо из-за небрежности типографа и недосмотра корректора, что в 1307 году [он] осаждал в Литве Велюону вместе с Генрихом Баварским и якобы построил под Велюоной два замка, Фридбург и Байер[бург], которые тут же осадил Гедимин (Supremus Dux Lituaniae imminens periculum depulsurus — это слова Меховского), в том же 1307 году застреленный крестоносцем горящей стрелой (strzala ognista) и там же на поле испустивший дух 56.
Но если бы Гедимин был убит в том году, как пишет Меховский, тогда его хроника сама себе противоречит, ибо Гедимин должен был бы и после смерти воевать собственной своей персоной, восставшей из мертвых. Но Гедимин не был петровинцем (Piotrowinem) 57, ибо в другом месте (кн. 4, гл. 10, стр. 209) тот же Меховский пишет, и с этим согласны все хроники:
Wladislaus Rex Poloniae, qui toto illo tempore, id est anno 1329, exercitum cum magna diligentia comparabant, cum suis gentibus, cum auxilio Hungarorum, a Carolo rege Hugariare misso, cui Wilhelmus Dux Austriae paeerat. Cum exercitu Lituanorum et Samogitaram, cui Princeps Gediminus personaliter praeerat, etc.
Владислав, прозванный Локетек, король Польский, в течение всего этого времени, то есть 1329 года, с великим усердием собирал против крестоносцев войско из своих людей и из венгров, присланных в помощь венгерским королем Карлом, предводителем которых был Вильгельм, князь австрийский (Rakuskie), [а также] из войск литовских и жмудских, которые возглавлял князь Гедимин собственной персоной (говорят, personaliter, то есть командовал он сам, а не назначенный им гетман). Итак, все они вошли в Хелминскую землю, разорили и пожгли все волости, что попались им по дороге, и прочее, а потом дошли аж до реки Дрвенцы и т.д. И так с помощью Гедимина с литовцами и жмудинами и венгров Владислав Локетек вынудил крестоносцев просить мира, который те потом не соблюдали, как о том пространнее свидетельствуют хроники польские и прусские.
Вот поэтому пришлось потрудиться и найти убедительные доводы, чтобы ты, милый читатель, при чтении Меховского знал, что произошло следующее: его печатник или писарь ошибся, а потом этого не заметил и всей его хроники не редактировал (konkordowal) и не привлекал [сочинения] других историков для выяснения исторической правды. И тогда литовская история перемешалась бы и могла спутаться в большой клубок, где все шиворот-навыворот. Витень мог оказаться после Гедимина, а потом после Витеня [опять] же Гедимин, будто бы воскрешенный из мертвых наподобие петровинца, вопреки всем литовским и русским летописцам и вопреки другим историкам и хронистам, а в конце концов и сам Меховский запутался, как в запутанном лабиринте. Так что знай, милый читатель, что согласно истинному ходу литовской истории Гедимин, великий князь Литовский, был избран на великое княжение Литовское после [своего] отца Витеня в 1316 году, а убит под Фридбургом в 1328 году, а не в 1307 году, как
В хронике Петра из Дусбурга, пересказанной нами, найдешь о иных стычках литовцев и жмудинов с крестоносцами в вышеописанных годах 1306, 1307, 1308 и 1309 и т.д.
Также в старых Летописцах Русских, которых у меня несколько экземпляров, [сказано], что в 1307 году литовцы взяли Полоцк, но у кого и как, не пишут.
Жестокости прусских крестоносцев в захваченном Гданьске. А в 1310 году в день святого Доминика (6 августа) прусские крестоносцы изменой захватили у Владислава Локетка Гданьск, когда на ярмарочные торжества съехалось больше всего [народу]. И там людей посекли, насилием набрали добра, обобрав горожан, купцов и других гостей, прибывших [на ярмарку] и, хуже язычников учинив неимоверные жестокости, заняли своими рыцарями город и гданьский замок (хотя поляки его долго и мужественно защищали). И, как пишет Кромер, ни в одном замке или крепости, даже если они были захвачены какими-нибудь язычниками, не проливалось так много польской крови, как тогда при захвате Гданьска польскими данниками, благочестиво носящими крест [на плащах] 58. Потом [немцы] захватили у поляков города и замки Тчев или Диршау, Хойнице, Нове и Свеце, а в конце концов завладели и всей Поморской землей.
В то время, когда прусские крестоносцы столь своевольно бесчинствровали в Польше, лифляндские крестоносцы со своим магистром злодейски отняли город Ригу и и все земли у архиепископа, своего основателя и благодетеля, предками которого они и были [учреждены] в Лифляндии для умножения христианской веры семь[десят] четыре или [семьдесят] пять лет [тому назад] 59. В то время и потом упомянутые братья [Тевтонского] ордена как в Пруссии и Литве, так и в Лифляндии постоянно творили еще большие насилия и жестокости.
Из этого следует, что [они] более заботились об уничтожении, чем о распространении (o wygladzenie niz o rozmnozenie) христианской веры среди язычников, хотя литовцы и жмудины и до этого сами всегда разбойничали и, око за око, на войну отвечали войной, на насилие насилием.
Паводки и жестокий голод. В том же году (1310) в последний день января месяца было затмение солнца, а потом из-за непогоды, частых дождей и бурных наводнений в Польше, в Пруссии, в Литве, в Валахии, в Германии и в Чехии царствовал великий голод, какого никто не помнит и от предков не слыхивал.
Глава шестая
О разорении Прусской земли литовским князем Витенем и о поражении его за кощунство над святыней Тела Господня в 1311 году
О чем Петр Дусбург, хроники Прусские, Меховский (кн. 4, гл. 13, стр. 215), Ваповский и т.д.
Витенес или Вицень, которого Петр Дусбург зовет королем, видя, что в то время прусские крестоносцы с поляками, а лифляндские с рижанами и со своим архиепископом ведут великие смуты, собрался со всеми своими войсками и вторгся в Прусскую землю. Большую часть этих волостей во время масленицы 1311 года [он] железом и огнем обратил в пепел и почти в ничто, а потом с большой добычей и пятьюстами немецкими пленниками возвратился в Литву и принес жертвы своим богам. А тем временем комтур Кёнигсберга 60 с одним полком и пять других комтуров с другим войском, разными дорогами яростно (zapalczywie) вторгнувшись в Литву, разоряли все волости, а людей, которые им попадались, хватали, вязали, секли и били, устрашив самого Витеня, великого князя Литовского, в то время веселящегося и пестующего (hodujacego) своих богов. Потом [орденские рыцари] вернулись в Пруссию с многочисленными пленниками.