Хроника

Саксон Анналист

Лотарь вместе с господином Альфриком и вассалом графа Экхарда Титмаром, отправившись выяснить желание невесты, узнали от нее, что она предпочитает остаться там, нежели вернуться назад, и сообщили этот ответ госпоже аббатисе и прочим князьям. Обсудив этот вопрос, они посоветовали аббатисе провести в Магдебурге сейм, на который жених и невеста вместе со всеми своими сообщниками должны были явиться в качестве обвиняемых или, как осужденные, бежать. Так и было сделано. Когда там собралось огромное множество людей, Вернер пришел вместе со своими сообщниками босиком; он вернул жену и благодаря помощи князей, а также обещаниям исправиться заслужил прощение себе и своим людям. Но почтенная во всех отношениях Матильда по окончании переговоров увела с собой Лиутгарду, не ради ареста, но ради укрепления великой любви.^d

^eЭта славная аббатиса, дочь императора Оттона, проведя под заботой воспитателей сначала зеленое детство, а затем цветущее время юности, созрела и телом, и чувствами быстрее прочих своих сверстниц и жила, ничего не оставив из того, что ей было вверено, ни дисциплины, ни воспитания, милая, приветливая, благочестивая и щедрая ко всем,

как к самой себе. Когда ей исполнилось 11 лет, она, следуя совету царственного отца, по общему выбору и с благословения епископов приняла управление аббатством-митрополией, хотя ноша явно была ей не по силам. Дойдя до разветвленной буквы (Y) Пифагора, она без промедления и сопротивления, полагаясь на надежду, которая не смущает, со всем рвением души попыталась направить себя и своих от небытия к истинному бытию. Когда ее племянник, император, отправился в Рим, она, управляя вверенным ей королевством с неженским легкомыслием, но искусно и талантливо, по обычаю отца и деда, так подчинила и умиротворила твердые головы варварских князей, что заложила первые основания того мира, которым ныне отчасти наслаждается святая церковь Божья после неукротимого мятежа варваров и после столь тяжкого разорения провинций; причем не применяя военные средства, хотя вполне была способна отдавать прямые приказы, но обучая и укрепляя их с помощью постоянных бдений, молитв и постов и уповая на одного лишь Бога. В последние дни своей жизни она, как мы говорили, провела в Магдебурге сейм; трудно и сказать, насколько прекрасно она себя проявила, окруженная собранием епископов, в присутствии герцога Бернгарда, толпы князей, знатных людей и народа, а также прибывших от иноземных народов послов, с какой удивительной тонкостью она каждому воздавала по его заслугам, с какой почтительностью вела беседы с особами епископского сана прежде всех остальных, с какой ловкостью призывала князей и судей к укреплению государства без ущерба для их интересов, сколь искусно утешала благочестивых и устрашала виновных и с какой энергией заботилась об отечестве. Приведя в порядок эти дела, она с материнской любовью навестила своих овечек, в тревоге ожидавших ее прихода, была ими великолепно принята и, прожив там несколько дней, была поражена умеренной лихорадкой, а затем неожиданной для всех, но давно уже предвиденной ею смертью, отдав Богу душу 7 февраля. С плачем и рыданиями ее похоронили в середине базилики св. Петра и св. Сервация рядом с могилами ее деда и бабушки, короля Генриха и королевы

Матильды. Нельзя было без слез смотреть на то, как осиротевшая толпа святых епископов Дионисия и Сервация, монахи из обители св. Матери Божьей Марии с западной горы и обители св. Андрея из Вальбека, основательницей которых она была с самого начала, вместе с прочими служительницами св. Пузанны из Винетхау-зена и св. Викберта на равнине близ королевского двора, основательницей которых она, правда, не была, но которых в память о своей бабушке, королеве Матильде, с материнской любовью и всяческим искусством поддерживала, увидели свою духовную мать, еще вчера живую и здоровую, повелевающую людьми, а ныне внезапно отнятую у них, которая никогда более не предстанет перед их взорами, разве что на том свете, и оплакали ее, громко крича, что желают умереть вместе с ней, нежели жить дальше. По свершении всего этого, святые девы, собравшись вместе с епископами Арнульфом и Бернвардом, которых Божья милость неожиданно сделала участниками траурной церемонии, и герцогом Бернгардом, единодушно -ради исцеления своей скорби - избрали госпожой и матерью племянницу умершей Адельгейду⁵, которую та удочерила, очень сильно любила и воспитывала как родную дочь, и со всей скоростью отправили к императрице Адельгейде, а затем к императору в Рим послов с вестью об этом. Придя к августе, они поразили ее этой вестью в самое сердце; затем, взяв с собой ее послов, они прибыли в Рим и, застав императора в печали из-за недавней смерти его племянника Григория, доставили ему еще большее горе. Не только император, но и все его графы, получив весть о ее смерти, плакали навзрыд. Наконец, император, взяв себя в руки, передал через Бецелина святой конгрегации за проявленное к его тетке уважение и за избрание его сестры безмерную благодарность и велел Адельгейде наследовать ей не приказом, как мог, а просьбой, как подобало. Так и было сделано. Ибо в праздник св. Михаила⁶ она после повторного избрания была посвящена епископом Арнульфом в присутствии епископов, своей сестры Софьи, племянницы Хатуи, аббатисы Гернроде и всех князей королевства перед алтарем св. Петра и св. Стефана и согласно уставу возведена на трон своей матери и госпожи.

В этом году умерла императрица Адельгейда. Она была женой Оттона Великого и вместе с ним не меньше украсила империю выдающимися заслугами и нравами, чем он силой и победами. После его смерти она также умерла для мира и, словно была рождена не для себя, но предназначена свыше для заботы о бедных, не прекращала давать в руки неимущих доходы от казны и все, что она могла приобрести, дабы все это перешло в небесное богатство. Мы видели, как она очень часто и совершенно тайно подпоясанная по обычаю крестьянок и используя обе руки, а не одну правую, столь долго упорствовала в этом благотворительном труде, пока не валилась с ног; к необходимому отдыху она склонялась не от недостатка щедрости, а от недостатка сил; сидя, стоя или занимаясь каким-либо иным делом, она никогда не отступала от своего любимейшего занятия - милосердия, того, что всегда имела в своих обетах.^{e a}Построив между тем город под названием Зельц⁷, она собрала там монахов и, окончив все [земное], в преклонном уже возрасте отошла 17 декабря к тому, к кому всегда стремилась, и была с честью погребена в базилике в Зельце, которую сама же и построила в честь князя апостолов. Бог, воздавая за ее верную службу справедливой наградой, совершает ныне [на ее могиле] многочисленные чудеса.^a От своего первого мужа Лотаря, короля Италии, императрица имела дочь⁸, которая родила Лотарю, королю Франции, короля

Людовика; когда он умер бездетным, его согласно королевскому обычаю похоронили в Компьене.

^fBo времена этого императора умерло много праведников; из их числа была некая дама, по имени Кристина, передавшая большую часть своего поместья в городе Штёбен⁹ св. Маврикию в Магдебурге. Скрывая свои добрые дела в глубине души, она была совсем не похожа на современных женщин. Когда она умерла, архиепископу Гизилеру, пребывавшему тогда в Кведлинбурге, это стало известно следующим образом. Ему явился некий [муж], говоря: «Знаешь ли ты, что все небесное воинство готовится к прибытию верной Христу души?». Проснувшись, он тут же поведал это приору Вальтарду. А тот, как только услышал, что почтенная дама в ту ночь, когда епископу было это видение, ушла из этого мира, тут же сообщил ему об этом, сказав, что видение исполнилось.^f

^gBo времена этого императора Конрад¹⁰, славный герцог Швабии, граф Герберт¹¹, его брат и славный маркграф Ходо¹²– о ужас!
– были поражены внезапной смертью. Зигфрид, сын названного маркграфа, долго живя среди монахов в том же одеянии, в Новой Корвее, где покоится его отец, сбросив с себя капюшон, надел светское платье. Вызванный своим аббатом и архиепископом Гизилером, он прибыл на собор в Магдебург и, хоть и неохотно облаченный в прежнее одеяние, освободился по приговору суда 12 клятвами по примеру некоего мужа, который подобным же образом очистился в Риме пред лицом этого цезаря.^g

^hB те же дни монахиня Матильда¹³, дочь маркграфа Дитриха, вышла замуж за некоего славянина, которого звали Прибислав. Позже, схваченная незаконным правителем города Бранденбурга Болилиутом, она подверглась с его стороны таким притеснениям, что не могла ни Рождество Господне, ни прочие праздники ни упреждать соответствующим постом, ни справлять с праздничной радостью. Там она родила мальчика, которого в печали воспитала, а позже получила освобождение от столь тяжкого бедствия и аббатство в Магдебурге¹⁴, хоть и была его недостойна. Муж ее был перед тем убит братьями Угио и Уффико. Брат его, по имени Лиудольф, сложив с себя духовное звание, взял ради мести оружие и нанес нашим большой ущерб. Схваченный императором, он опять был восстановлен в своем прежнем звании.^h

В это же время женский монастырь в Хиллерслебене¹⁵ был достойным жалости образом сожжен и разрушен славянами, а монахини уведены оттуда; в тот же день многие христиане - о ужас!
– были перебиты язычниками.

^gВайк¹⁶, король Паннонии, зять Генриха, герцога Баварии, учредив в своем королевстве по призыву императора епископские кафедры, получил корону и посвящение.^g

A.1000

1000 г. ^a Император Оттон, обвинив на Римском соборе ¹ Гизилера, архиепископа Магдебурга, в том, что он владеет двумя приходами, велел приговором суда отстранить его от должности и через папских послов вызвать в Рим. Но тот, пораженный тогда ударом, не смог лично туда прибыть и отправил Ротмана, который в случае, если иначе ему не поверят, должен был очистить его клятвой. Так была дана отсрочка и дело отложено до тех пор, пока сам император не сможет обсудить его вместе с местными епископами. ^a

1000 г.
– ----

1000 г.

^a-a Титмар, IV, 44-46.

^b-b Кведл. анналы, 1000.

^c-c Хильдесх. анналы, 1000 и Титмар, IV, 47.

^d-d Титмар, IV, 59.

^e-e Титмар, IV, 65-68.

^f-f Титмар, IV, 47.

^g-g Козьма Пражский, I, 33-34.

– ---

^bМежду тем император, узнав о смерти своей тетки, преисполнился не поддающейся вероятию печалью, ибо видел, что из-за падения трех столпов, то есть смерти господина папы Григория, его бабушки и тетки, здание церкви зашаталось и держится теперь на нем одном. Тогда приведя в порядок все, что по обычаю следовало сделать в церковных и государственных делах,^{b a}он пожелал вернуться на родину в сопровождении патриция Циацо², подателя даров Роберта и кардиналов. Ни один император не уходил из Рима и не входил в него с большей славой, чем он.^{a b}Когда были пройдены Альпийские скалы, ему навстречу вышли толпы людей из Галлии, Франконии и Швабии; его сестры Софья и Адельгейда вместе со знатью Саксонии и Тюрингии приняли его с единодушными поздравлениями и пребывали с ним в должной любви так долго, как это позволяла поспешность предпринятого путешествия.^{b a}’ Гизилер, выйдя навстречу [императору]³, заслужил его, пусть и непрочную, милость и сопровождал его дальше.