Хроники Алаварна
Шрифт:
Он хотел добавить еще что-то, но тут обратил внимание, что вокруг стоит гробовая тишина и его голос разносится на весь зал.
Удивленно подняв брови, король повернулся и, увидев меня, застыл с открытым ртом.
Я сделала книксен и поклонилась, при этом умудрившись стрельнуть в короля глазками из-под опущенных ресниц.
— Доброй ночи, Ваше Величество — я впустила в свой голос свои самые нежные колокольчики.
Король естественно выглядел молодо и был до невозможности красив. Честно говоря, я еще не
Король вдруг вскочил и сделал шаг ко мне.
«Что он делает» — занервничала я — «Мая память подсказывает, что такого нету в протоколе».
— Лерра…? — Голос его изменил ему, и он вынужден был прочистить горло. — Простите, не имел чести услышать ваше имя.
«Какой прекрасный голос», - подумала я.
— Тинувиэль, — подсказала я — Тинувиэль из Черного грота.
— Простите лерра, меня отвлекли, — нервно ответил он.
«Боги, да он оправдывается», - про себя удивилась я.
— О, не беспокойтесь, Ваше Величество. — Вслух сказала я. — Я все понимаю. Государственные дела.
— Да, лерра, — ухватился он за соломинку, — не дают покоя даже во время приема.
Король продолжал нарушать протокол. Он махнул в сторону музыкантов, и музыка вновь заиграла. А меня он за ручку повел представлять вельможам.
Я виновато оглянулась на стоящего в растерянности Амарисэя, который собственно и должен был представлять меня.
Он безнадежно махнул рукой и направился к ближайшему лакею, разносившему напитки.
«А Король то, похоже, запал на меня» — Скосила я взгляд на своего сопровождающего.
Дальше меня знакомили с министрами, баронами, графами и князьями. Потом с послами и опять с министрами. Народ офигевал от происходящего, но сказать, естественно, ничего не мог.
Послом гномов оказался уже известный мне мастер Торвин, который увлеченно начал расписывать королю мои достижения. Короля, по-моему, это зацепило, и он стал смотреть на меня с еще большим интересом.
Потом мы и еще куча стоявшего рядом и слышавшего нашу беседу народу пошли смотреть мою карету. Естественно никто не верил, что молодая девчонка из провинции могла додуматься до такого. Но мастер Торвин с жаром всех уверял, что он лично видел чертежи и делал эту карету.
А потом мы неожиданно остались с кролем вдвоем.
Мы бродили по парку и болтали обо всем. Вернее болтал король — зубки мне заговаривал.
Как обычно это была игра. Игра, в которой он был охотник, а я добыча. Но только я не собиралась сдаваться быстро.
«Нет, миленький», - думала я, — «если ты собираешься затащить меня в постель, то и не надейся, что это будет так просто. Я не собираюсь становиться просто бачком для сброса избыточного давления спермы. Ты меня завоюй сначала. Думаешь, раз король, то я сразу
Вечная игра. Мужчина — охотник. Женщина — добыча. Наивные мужики считают, что активную роль в этой игре исполняют только они, а женщины лишь пассивные жертвы. Мы пассивны, но наша пассивность — это всего лишь маскировка. Этим мы усыпляем внимание мужчины. Это похоже на кунг-фу или бросок кобры. Пассивность, потом точный точечный удар. Кроткий взгляд. Опущенные ресницы. Томный вздох. Легкий поворот головы. Казалось бы ничего не значащая фраза. Придержать, направить беседу в нужное русло. Пассивность. Все маскируется под пассивность. Противник никогда не должен чувствовать, что им манипулируют.
Полувзгляд, полувздох, полунамек. Только так. Никакой конкретики. Никаких нет, или никогда. Только возможно, может быть, я подумаю.
Не правы те женщины, которые думают, что достаточно притащить мужика на аркане и привязать к себе. Принуждение рождает сопротивление вплоть до полного отрицания. Да, может быть вы его и привяжете к себе. Но при первом же удобном случае он вырвется и сбежит, или как минимум изменит. Только подводить его к решению. Мягко, ненавязчиво. Пусть он сам сделает нужный вам ход.
Нельзя прыгать в постель по первому намеку. С тем, что досталось легко — также легко и расстаются.
Не поддавайтесь, держите оборону. Но ваша оборона не должна быть подобна бетонной стене. Она должна быть гибкой. В глухую защиту уходить нельзя, иначе, если все его атаки будут разбиваться о ваши неприступные бастионы, он вывесит белый флаг и отвалит.
Да. Вот тут чуть-чуть уступим. И еще чуть-чуть. А теперь опять незаметно, исподволь, уведем беседу. Нет. Это не я, это он сам так решил. Главное — я пассивна.
Я слушаю, слушаю. Я пассивна. Глаза удивленно открыты. Ты тоже удивлен? Но ведь ты сам. Все сам. Я тут не причем. Я пассивна. Пассивна.
И вот я стою и с удивлением наблюдаю картину. Мой король обрывает цветы, стоя по центру огромной клумбы. Потом берет эту охапку, букетом эту кучу назвать язык не поворачивается, и бросает его к моим ногам.
Решаю подыграть ему. И гордо подняв голову, ступаю по цветам своими совершенными ножками.
«Да, да смотри на них, смотри» — заливаюсь я смехом.
И он смеется со мной.
«Неужели этот восемнадцатилетний мальчишка рядом со мной, который делает совершенно глупые вещи, старейший король в мире? Легендарный Король, который на пять тысяч лет старше меня».
«Я чудовище», - делаю я про себя вывод, — «Я превратила грозного, умудренного жизнью правителя в малолетнего влюбленного дурачка».
В данный момент этот «правитель» стоит с закатанными по колено штанами в фонтане и ловит мне в принесенную слугой банку рыбок, которых можно увидеть только в фонтанах этого дворца и больше нигде в мире.