Хроники Алмазного камзола
Шрифт:
– Обманываешь! – приставил острую сталь к горлу директора. Внизу утробно фыркнули, потом злобно зарычали и наконец выдали жуткий вой вперемежку с демоническим хохотом.
– Это африканская гиена? – хрипло спросил жертва семейных разборок.
– Она и голодная! Не мешай думать, зоолог, - рявкнул в самое ухо, чтобы немного разрядиться.
Сынок весь в маму, везде со своей правдой. Вот именно, со своей! Это что получается: организовал эсеров для бандитизма! Хорош! Да нет, не может быть! Наверняка, решил спасти человечество. Хотя, ничто не отменяет маленьких житейских радостей! Вот без
– Откуда она у вас, - прервал размышления любитель животных.
Ага, хочет наладить контакт с мучителем! Не получиться, дорогой: Киплинга оба читали. Ещё скажи: как тебя зовут, и ты женат на Розе Люксембург с насморком.
– Зря ковыряешь электричество. Был верный шанс умереть быстро - и тут умничать стал, как подросток! Сиди теперь и наслаждайся урчанием твари.
– Идём уже, - махнул стилетом боевику в сторону кают-компании. В тамбуре, за дверью поинтересовался, - Ты что туда положил? Редкой мерзости запах. Никогда не думал, что у меня есть деликатное обоняние! Кстати, твоё имя не Ферапонт?
– Семёном записан. Это мои носки, в казарме офицеры сильно ругались. Зато всегда была отдельная кровать у окна. Не мешает никому, если не снимать в помещении. Так я ещё ромом из фляги побрызгал чутка для вирулентности.
– Молодец, глаза чуть не выело дихлофосом. Пусть директор ощутит радость и аромат жизни в полном комплекте пока пружина магнитофона не сдохнет в ящике! Значит так, Сёма, спать будешь в каюте Ферапонта. Временно! А сейчас иди в душ смыть кровь товарищей, погибших за домик на Огненной земле. Ноги протри водкой, иначе запру в обнимку с ботинками и директором.
4. Хамов надо учить!
В квадратных иллюминаторах ходовой рубки показалась Земля. Да, вопрос жёсткий. Боевые корабли корпорации, покрашенные дешёвым суриком, висели словно ненужная гирлянда, словно оспа, словно насосавшиеся крови клопы на прекрасном голубом шарике с зелёными континентами. Вот незадача. Ещё и на родину не попадёшь без приключений.
– С вами говорит крейсер корпорации HELIUS. Назовитесь! – требовал военный корабль с огромным белым номером вдоль борта.
– Житель планеты Земли, маэстро Ленар!
– Номер и принадлежность?
– С кем имею честь?
– Номер яхты и принадлежность! Выключите двигатель. Высылаем досмотровую команду.
– Так я со всем уважением к вашему флагу. Зачем команда? Представьтесь ради Бога! С кем разговариваю. Вы человек или где?
Экран на пульте показал активные позитронные пушки, взявшие на прицел строптивое судно. Из раскрытых броневых плит вышел серый аппарат и направился к нам, поблёскивая габаритными огнями.
– Семён, ваши предложения? Как опытного нелегала и представителя боевой организации эсеров!
– Пустить на яхту, перебить и на их катере ворваться в трюм крейсера. Устроим «Атаку мертвецов»!
– Нас двое, не считая полуобморочного директора, которого, кстати, показывать нельзя ни в коем случае: верная
Абордажный катер электромагнитными лапами взял, сверкающую дорогим такелажем, яхту и потащил в недра крейсера.
Злился я до чрезвычайности на безымянное обращение. Хамство редкое, присущее работникам крупных компаний и вовсе невоспитанным чиновникам:
– Капитан Никто, назовитесь! Иначе вынужден буду наказать существо безродное и бесполое. Одумайтесь! Вы отвечаете за жизнь вверенной команды, за людей!
– попробовал вразумить коммерческий организм под грохот прямоугольных створок грузового шлюза. Семён с тоской осмотрел стены рубки в поисках подходящего оружия, но ничего, кроме коллекционного гладиуса, обнаружить не смог.
– Ну что, дорогой Семён, плакали наши курорты в Гаграх: готовься бросать контейнеры с гелием в камеру аннигилятора! – щёлкнул тумблером и взял управление дьявольским изобретением в правую руку.
«Модлен» мгновенно окуталась вибрирующим полем, начавшим уничтожать вокруг себя всё сущее, словно ненасытная огненная гиена. Металлические перекрытия, мостики, приборы, космические истребители на транспортной палубе - всё это превратились в крохотные светлячки, мгновенно проглоченные тёмной материей. Рычаг ресивера постепенно начал нагреваться. Командный мостик вместе с палубами и трюмом дредноута медленно исчезали в пламени аннигиляции.
Семён заворожённо, словно под гипнозом, подключал всё новые и новые контейнеры с гелием, создавая неимоверный топот босыми, но чистыми ногами.
Боль от раскалённого штурвала заставила с криком разжать ладонь. Яхта вывалилась в открытый космос из разорванного надвое крейсера без травм и повреждении, похожая на восход Авроры над бесконечно голубыми океанами Земли.
– Семён, мы что теперь нищие? – остановил дьявольского кочегара.
– Точняк! Под чистую. Хватит только приземлится. Но я счастлив как босоногий пацан в цирке Дю Солей! Здорово мы им обосновали нашу позицию. Они нам «Раз», а мы им «Два» и с кисточкой. Кэп, респект полный! Можете на меня рассчитывать стопроцентно. Порву горло любому, только скажите.
***
На следующее утро приказал Гектору подать завтрак в садовой беседке, откуда начались вынужденные авантюры в космосах. Крепкий чёрный чай ударил в голову непомерным давлением, да так, что было полное ощущение, будто из ушей хлещет настоящий пар. Чтобы унять горечь от вялой работы печени старого алкоголика, разгрыз кусочек сахара. С удовольствием развернул свежую газету и тут же выплюнул сладкие крупинки: всю первую полосу занимал манифест о коронации Императора Платона I.
Конечно, смерть старого императора была неизбежным делом, но, Бог мой, как не вовремя! Оставлять молодому наследнику войну с транспланетной корпорацией, когда в сенате образовались партии, готовые на любые диверсии ради собственных интересов. Да, здесь было от чего тревожиться.