Хроники боевых ангелов. Часть 2.

Лавров Владимир

– Вторая задача нашего похода - пройти через врата теней в другой мир, такой же, как наш, только с неповреждёнными вратами, и доставить из него насекомых, птиц и мелких зверушек. Без них у нас скоро вымрет половина трав и деревьев. Для этого с нами идут многоуважаемые профессора высшей школы Исхальдии мастер Грингот и мастер Сильвиа. Прошу беречь их всеми силами.

Профессор Грингот оказался полным розовощёким пожилым мужчиной. Он даже умел улыбаться. Мне сразу захотелось узнать у него, каким это образом деревья и травы зависят от насекомых и зверей. Мастер Сильвиа была высушенной

высокой старушкой с недовольным выражением лица. К ней мне приближаться совсем не хотелось.

– А теперь позвольте представить командующего походом. Командовать походом город назначил представителя одной из самых древних и богатых семей Исхальдии - молодого господина Аргоса ото Маркишанули!

Дверца тёмной приземистой кареты, стоявшей до этого неподвижно, открылась, и из неё вылез старший брат Махи. Он прошёлся вдоль строя, демонстрируя себя и пристально глядя на нас. Господин Аргос встал рядом с капитаном:

А взгляд у него тяжёлый. Я обратил на это внимание ещё тогда, когда они передавали нам Махи.

– Бойцы! Говорят, что человек за время своей жизни должен построить дом, посадить дерево и вырастить детей. А я говорю вам: если мы выполним эту миссию, то можете считать, что вы сделали для этого мира всё возможное и теперь мир сильно должен вам. Умрите, но доведите это дело до конца. И умирая, можете умирать счастливыми, так как вы сделали больше, чем может простой смертный. Умереть с такой честью в нашем мире - редкостная возможность для воина. И никому по пути не рассказывайте о цели похода. Всё, сказанное в замке, должно остаться здесь, в замке.

– Тем, кто вернется, полагается такая сумма денег, с которой вы сможете не работать до конца своих дней при самой безбедной жизни. Желающие могут остаться в выбранных городах по пути обратно, это не будет считаться дезертирством. Правда, премии тогда не получите. Желающим после возвращении в Исхальдию будет предоставлена возможность расторгнуть или продлить контракт. Как видите, условия самые доброжелательные.

Слово взял капитан:

– Я надеюсь на вас и жду самого заботливого отношения к делу, взаимовыручки и высокой дисциплины. Даю на сборы один час. Через час выступаем. Все лишние вещи оставить в хранилищах замка. Разойдись!

За последние дни отряд, оказывается, тренировался быстро собираться. Занятый в школе и со взводом, я на этих тренировках не присутствовал, поэтому чуть не оказался в отстающих. Женский взвод уже стоял, построенный, а я всё еще паковал школьную форму и запасные чистые книги для летописей. Спасибо капитану - он прислал мне фургон и двух помощников для погрузки летописей. Капитан мне польстил и прислал тех, с кем я дружил - Бруна и Лешака. Я еле успел к выходу.

Маги умчались первыми, в том числе ведьма Сатори на своей карете. К моменту нашего выхода их уже не было.

Выходили мы красиво. Впереди - капитан с лейтенантом Зигано, за ними я с Махи, потом женский взвод в форме Красного отряда, с парадными повязками на лицах. Ещё неделю назад нам выдали новую форму и красные доспехи, той же формы, как и у всего отряда. Белая форма осталась в замке. Знамя нёс я, пришлось пожалеть Махи и её слабые ручки.

За нами стройными

рядами маршировали все две тысячи человек Красного Отряда. Вдоль дороги парадным строем были выстроены городские легионы. Они стояли якобы для отдания воинской чести, но всем было ясно, что если с кем-нибудь случилась бы водобоязнь, то ему помогли бы преодолеть минутную слабость и проводили до корабля.

Граждане города не знали, куда отправляется отряд, но на всякий случай сбежались провожать и желать удачи. Это было приятно.

Вместе с нами на корабли грузилась тысяча человек добровольцев из городских легионов. Дурачки купились на обещание высокой оплаты. Они даже не знали, куда мы идём.

Тяжелее всего оказалось погрузить наших вредных жеребцов. У девчонок ещё не было опыта перевода коней по узким сходням. Кони, увидев воду, вросли в камни пирса, и их так и не удалось сдвинуть. Возы с продовольствием и барахлом давно уже были погружены, а мы все ещё возились с упрямыми животными. Все мужики из числа наших братьев по отряду были уже в море, и даже помощи попросить было не у кого. Справились только с помощью портовых грузчиков. Три корабля нашего взвода вышли в море последними. Капитан на "золотом" флагмане оборался, дожидаясь, пока мы займём место в строю эскадры.

Стояла великолепная погода. На море было лёгкое волнение, корабли, подгоняемые попутным ветерком, легко разрезали небольшие волны. Большинство девчонок почему-то решило, что это страшный шторм, и отправились в трюм страдать от морской болезни. Хуже всего было Мурии. Её укачало так, что пришлось перегибаться через борт. Я подошёл ей посочувствовать:

– Ты же хорошо ездишь на лошадях. Представь, что под тобой лошадь, и просто наклоняйся в другую сторону. Тогда и укачивать не будет.

– Неси летописи. Переводить будем. Тебе капитан заказал все летописи про южные края перевести, - тяжело проговорила Мури между приступами.

И мы начали дружно переводить старые тексты. Глядя на то, как Мури, наполовину помирая, работает на меня, я невольно любовался ею. И почему мне так везет на преданных, волевых дам?

Краем уха я слышал, как в трюме Айсфинг читает другим страдалицам любовный роман. У неё, как и у меня, была абсолютная невосприимчивость к морской болезни.

Через два часа силы совсем оставили Мури. У меня появилась идея.

– Иди сюда. Я тебя обниму и буду при каждой волне наклоняться в другую сторону. Тогда тебя будет только поднимать вверх - вниз, а качать не будет. Считай, что мы на качелях.

Мурия была готова уже на что угодно, а потому, ополоснув голову из ведра морской водой, встала около меня, ноги вместе. Она закрыла глаза, а я обнял её сзади и принялся наклонять, стараясь удерживать вертикально. Мы стояли на носу, почти по центру корабля.

Из трюма появилась Мила. Увидев наше изобретение, Мила сразу закричала:

– А меня тоже мутит!

– Ну, пристраивайся сзади, - разрешил я.

Милиаки тут же воспользовалась разрешением и обняла нас с Мури.

Капитан корабля закричал с кормы, что ему нравится новая носовая фигура. Кто-то из моряков ответил, что это не носовая фигура, а секс - бутерброд.