Хроники будущего. Москва-2391
Шрифт:
Случилась со мной и первая любовь – Кристина.
Как сейчас помню, я студент второго курса, иду после летних каникул такой загорелый и модный по коридорам родного универа а тут мне навстречу плывет лебедушка, локоны белоснежные по плечам разлетелись, глаза большие и круглые, как у пупса, сияют, грудь третьего размера в такт движений подпрыгивает вверх-вниз, вверх-вниз. Я засмотрелся на это чудо и влетел в открытую дверь лбом. Приложился так хорошо, что на ногах устоять не смог. Она кинулась ко мне на помощь.
– С тобой все в порядке?
Голос у нее был как
– Да, просто потерял голову при виде тебя, – ответил я, чувствую себя королем пикапа и, чтобы не упустить возможность, перешел в наступление, – Антон. А ты первокурсница?
– Кристина! – смущенно улыбаясь, представилась моя первая любовь, – А как ты догадался?
– Просто я раньше тебя здесь не видел?
– Может быть, тогда поможешь новичку разобраться как здесь и что?
Конечно, я был готов помогать, рассказывать, советовать, делится старыми конспектами. Так и познакомились.
Она была из обычной семьи: мама учитель, папа менеджер в страховой компании. Приехала из глубинки. Я вызвался показать ей Москву. Встречу назначили по традиции у памятника Пушкину. Я уже представлял, как мы пройдемся по Тверской, погуляем по Красной площади, а потом пойдем бродить по моим любимы маленьким улочкам и переулка: Ильинке, Никольской, Богоявленскому… Я ждал ее с нетерпением и букетом из 21 бордовой розы, она опоздала на полчаса и после приветствия своим нежным голоском попросила:
– Тоша, у меня так устали ножки из-за этих каблуков, давай сразу сядем куда-нибудь, попьем кофе. Я гулять совсем не хочу.
Она с невинным и несчастным видом похлопала длинными ресничками и надула губки бантиком, что я тут же согласился.
Конечно, одним кофе не обошлось. Я угостил ее шампанским, потом оказалось, что она половину меню никогда не пробовала, но всегда мечтала. Я был рад стать для нее волшебником. Еще я заметил, что розы оставили ее равнодушной, тогда на следующее свидание я подарил ей очаровательный золотой кулон в виде сердца на цепочке. Вот этот подарок привел ее в восторг.
Я завалил ее подарками, мне так нравилось видеть в ее прекрасных голубых глазах детский восторг, а на румяных щечках ямочки… Мне тогда казалось, что она мой ангел! Но даже тогда я порой недоумевал, как она поступила в МГУ, училась она с трудом на тройки.
Через месяц нашего бурного и страстного романа, я уже был готов знакомить ее с родителями. Они тогда обитали в сталинке на набережной, из окон их квартиры был виден Кремль, а сама квартира напоминала музей. Я практически с порога заявил им:
– Родители, я влюбился! И собираюсь сделать ей предложение. Хочу вас познакомить.
Моя изысканная и мудрая мама, женщина с безупречным вкусом и мужской выдержкой улыбнулась и предложила:
– Приходите завтра на ужин. Будем рады!
Отец даже не улыбнулся. Сразу заговорил о главном:
– Антон, а она знает, кто мы?
Я помотал головой. Мне почти сразу захотелось рассказать Кристине о своих «бессмертных» родителях.
– Папа, но я бы хотел, чтобы она тоже прошла «гормональную стерилизацию».
– А кто это будет оплачивать?
Мне нечего было сказать. У меня таких денег не было.
– Тогда я тоже не буду этого делать. Сэкономлю тебе денег!
Отец от возмущения потерял дар речи. Они последний год довольно часто подгоняли меня со стерилизацией. Их беспокоил мой разгульный образ жизни. Я понимал, что мой отказ от «бессмертия» папа воспринял, как попытку вынудить их помочь Кристине, и это действительно был такой детский шантаж с моей стороны. Избежать скандала помогла мама. Она подошла к отцу, нежно погладила его по голове, чмокнула в макушку и предложила нам обоим компромисс:
– Полмиллиарда большие деньги, а уж миллиард потратить за один день крайне проблематично. Антон, давай ты сначала пройдешь процедуру, а через год мы оплатим стерилизацию Кристине.
Отец хотел было возразить, но мама опять ласково погладила его по голове и примирительно предложили:
– Давайте, обсудим это завтра за ужином.
Отец промолчал, а я согласился. Мне казалось, что это прекрасное решение. Я всегда был благодарным ребенком и не воспринимал дары родителей как должное, понимая, что они совсем не обязаны тратить на меня все свои деньги. Многие «бессмертные» на тот момент уже не давали своим усыновленным детям образования. Зачем? Они брали себе малышей не для того, чтобы те преумножали их состояния или могли унаследовать дела. Родители были «бессмертные», а значит, не нуждались в наследниках. Карьеры, продолжение рода, расширение сфер влияния – вся эта суета теряла значение перед вечностью. Главная обязанность приемных детей – развлечение своих «родителей».
Я был знаком с парами, которые брали себе младенцев, возились с ними, баловали, умилялись, а когда те вырастали, давали им немного денег и вежливо, но категорично отпускали в самостоятельное взрослое плавание.
Мне повезло, родители меня действительно любили, помогали во всем, поддержали и в моих поисках любви.
На ужине Кристина выглядела ярко. По такому важному случаю, как знакомство с родителями, она нарядилась в красное короткое платье, плотные черные колготки и ботфорты. В глубоком вырезе поблескивал мой подарок – золотой кулон. В ушах сияли платиновые серьги с брильянтами – тоже мой подарок. На фоне маминого платья-футляра спокойного серо-коричневого цвета наряд мой будущей невесты казался вульгарным, но тогда я был ослеплен ее красотой и дерзостью.
Кристина очевидно нервничала и отвечала не впопад, часто повторяя вопрос родителей вслух. Рассказывая о себе, она несколько раз повторила, что на своем выпускном вечере стала королевой балла.
К концу вечера отец сидел мрачнее тучи, и даже мама перестала вежливо улыбаться. Перед десертом я предложил все перебраться в гостиную и поговорить.
Родители обреченно вздохнули, но согласились.
Видели бы вы лицо Кристины, когда я сообщил ей, что мои родители «бессмертные» и в ближайшее время, я тоже пройду процедуру. Под красноречивыми взглядами родителей, мне пришлось заметить, что это страшный секрет и о нем нельзя рассказывать никому.