Хроники дошкодного возраста
Шрифт:
Но я смотрю на Андрея и потом опять на этот снег, и уже его глазами. И в глазах опять восторг. Вот что он во мне зажигает. Всё.
Где-то были санки.
29 ноября
В 8.30 Андрея разбудили звуки с улицы. Он выглянул в окно и увидел армию тракторов. Андрей не без помощи мамы залез на подоконник. Тракторы убирали снег. Самый большой – с лентой, по которой снег сначала ползет наверх, а потом слетает в кузов самосвала. Это было уже завораживающее зрелище.
А был еще
Андрей стоял на подоконнике, просто замерев. Он прислонился руками к стеклу и смотрел на все это. Когда руки у него замерзали, он совал их Даше, чтобы она подула на них. И снова прилипал к стеклу.
В какой-то момент тракторы перекрыли всю проезжую часть. Водители стали сигналить, причем беспрерывно, конечно.
Андрей в знак солидарности с ними тоже с восторгом нажимал рукой на воображаемый руль… Он хорошо знает, как это делается. Машинки – главное и пока единственное его настоящее увлечение в жизни.
Так, не издав при этом ни звука, он простоял, наверное, час. Он был счастлив. Эмоции переполняли его. Жизнь наполнилась смыслом.
30 ноября
Даша готовит Андрею оладьи со сметаной. Вот оладьи, вот сметана. Андрей с удовольствием берет оладушек и зачерпывает им сметану. Потом аккуратно, дочиста слизывает сметану, не трогая оладушек. И опять зачерпывает. И опять слизывает. То есть оладушек нужен ему как ложка. Но дело в том, что никакую другую ложку для сметаны, кроме теплого оладушка, он не признает (хотя вообще-то ложкой пользуется виртуозно). Пробовали (оладьи в том числе, так как они пропадают), но никакого толка. Зачерпывать сметану можно только оладьями. Но есть их – ни в коем случае. А сметану очень любит. Но только если черпает ее оладьями. Почему так?
Зачем жизнь загадывает столько загадок?
Не знаю, а может, он просто увидел, как то же самое делаю я.
Декабрь
1 декабря
Я понимаю, что те, кто запрещает смотреть детям мультики, когда они хотят, не скрываются. Они на виду. Они говорят об этом и пишут. Они кичатся своей правильностью и рассказывают, почему все это так вредно, как давит на психику и как не способствует развитию ребенка.
Да, вы не прячетесь, вы упиваетесь вашей стойкостью и вашим, без преувеличения, мужеством…
А мы, которые позволяем нашим детям смотреть мультики сколько влезет, не на виду, нет. Да пожалуйста! Айпад, телефон, телевизор! О, телевизор. От большого экрана просто не оторваться! И если не ютуб, то сколько же детских каналов! А почему бы и не ютуб?!
Да, мы не афишируем своего малодушия. Да, так проще: если начал капризничать,
Мультики помогут и спасут. Мультики! А вы со своим безукоризненным отношением к детям мучайтесь и страдайте. И ребенок будет страдать вместе с вами. Ломайте ему жизнь, продолжайте, чего уж там.
И помните. Мы просто не на свету. Нам это не нужно. Но знаете что? Вас жалкие сотни. Вас можно пересчитать по пальцам, и мы это еще сделаем.
А нас – миллионы! Нас тьмы, и тьмы, и тьмы! И мы – вместе!
Вместе с нашими маленькими.
2 декабря
Некоторое время тому назад мне моя более или менее взрослая 22-летняя дочь Маша предъявила претензию, граничащую с обвинением.
– Почему, – спросила она, – ты, папа, нас в свое время не научил английскому?
– В свое – это когда? – переспросил я, хотя ответ был мне известен.
Ведь я сам рассказывал им, как я жалел, что ничего не предпринял, хотя мне друзья говорили: если найти англоязычную няню для годовалого, допустим, ребенка, то тот же самый двухгодовалый ребенок будет говорить на английском как сама няня.
– И главное, – говорила мне Маша, – мы бы потом не учили этот английский всю жизнь, не мучились бы так страшно! А так – один год, и готово!
Да, это ведь была моя, можно сказать, идея, о которой я сам забыл. Денег тогда, что ли не было. Ну так их никогда нет.
В общем, теперь-то я и вспомнил все. Так в жизни Андреича некоторое время назад появилась русская няня, которая говорит с ним по-английски.
И я не придавал этому почти никакого значения, а тем более решающего. Ну да, говорит, но эти смешные попытки привить ему чужую речь, просто рассказывая ему что-то о том, что вокруг него и с ним самим… Нет, не выглядят убедительными.
Убедительным для меня было то, что няня гуляет с ним, берет его, как говорится, на себя. Вот это было значимо. И я не заострял.
В общем, вчера я стал свидетелем их разговора.
Она ему говорит:
– Can you yell, Andrusha?
И он кричит. Не громко, но ведь кричит!
Я не верю, не верю своим ушам. Это возможно, что ли?
– Oh! – говорит она опять. – What about yelling?
– A-а-а! – уже пронзительно и с удовольствием орет он и сам смеется.
– Louder!
И он опять!
– This is not loud enough, – не дает она ему расслабиться.
Он сейчас голос сорвет.
– Can you growl at least? – вдруг спрашивает она.
– Хр-р-р-р! – свирепеет мальчик и рычит, рычит.
– Oh-h! Very scary! – пугается она, и ему еще смешнее, чем раньше.
Пока не может сохранять серьезность, когда рычит.
– Can you growl? – на всякий случай проверяет она его.
Ну, она сама хотела и получила. И руки, руки поднимает для острастки.
Конечно, парень-то из года тигра.