Хроники Эллизора. Трилогия
Шрифт:
– У нас проблемы с шефом!
– без всяких предисловий заявил Иванов.
– Это какие же?
– насторожился Голышев, одновременно цыкнув на родительского огромного размера кота Барбадоса, который медленно трусил впереди по садовой тропинке и никак не хотел ускоряться, чем и слегка нервировал Рема.
– Что?
– не понял Иванов в телефоне.
– Это я коту!
– А-а, хорошо... Так вот, докладываю: из клиники получена докладная от лечащего, что у нашего Зарайского наблюдается малигниза?ция раны...
– Чего-чего?
– Это такая хрень, - несколько грубовато, но просто выразился Иванов, которому легкие простота и грубоватость вообще были свойственны, - когда
– Чего опасаются?
– Всего! Что может быть летальный исход, там... Я не специалист, в общем, вам надо говорить с врачами! Боюсь только, что эта рана у шефа неземная, поэтому и не заживает. А если так, то и не заживёт... Сами понимаете, что... тогда...
– Думаешь, нужно готовить "БЕРЕГ"?
– Очень на то похоже. И других вариантов нет.
– Ладно. Действительно, этот вариант не исключён. Готовь на всякий случай всю документацию, а я пока в клинику...
Голышев отключился и в большой задумчивости оседлал свою "Ямаху". Только, будучи уже за воротами дачи, дав газу, он сообразил, что не попрощался с матерью. Но возвращаться было поздно. История с Зарайским и впрямь поворачивалась не лучшим образом. Если эта проблема с раной и её плохим заживлением имела именно что виртуальное происхождение, то вся эта история могла закончиться крайними мерами.
"Неужели и впрямь дойдёт до "БЕРЕГА?" - вдруг подумал Рем, стараясь плавно ввести мотоцикл в довольно крутой поворот.
И сам содрогнулся от этой своей мысли. Он знал, что Зарайский всегда панически боялся такого рода варианта, хотя и пытался скрывать эти свои страхи. И, поскольку он в сознании, то должен будет подписать согласие. Точнее, будет вынужден подписать, ведь если мировое руководство даст на "БЕРЕГ" добро (а оно, скорей всего даст, потому как речь идёт о главе одного из самых крупных филиалов), то отказаться у самого Зарайского не будет никакой возможности.
Глава ДВЕННАДЦАТАЯ
ВОЛКОЛАК ЛОВЕРОКА
Волколак напал в тот момент, когда Артур с Ролланом вели разговор с незнакомцами и все несколько отвлеклись от наблюдения за внешней обстановкой, что и было непростительной для "Большого патруля" ошибкой. В принципе, Роллан обладал врождённой и довольно острой интуицией, которая позволяла ему улавливать ту или иную опасность тогда, когда ещё нет видимых внешних признаков, - вот и в этот раз что-то явно свербело внутри и даже заставляло коротко оглядываться, но, поскольку старший над всем патрулём Артур никакого беспокойства не проявлял, то и самому юному в отряде патрульному высказывать тревогу на пустом месте было явно не с руки. Не говоря уже о том, что Роллан всецело доверял Артуру. Да и могло ли быть иначе, ведь глава патруля провёл в Ловероке в этом качестве больше кого-либо из лучших представителей правящей аристократии Эллизора. А то, что Артур не из простолюдинов, Роллану было известно не только, согласно формальных установлений "О рангах", но и благодаря личному общению. Да, для аристократа из Градн-Эллизора сэр Артур был простоват - вероятно, благодаря многолетней принадлежности к патрульной службе, где народ всё более простой, однако при более близком общении с этим человеком становилось очевидным, что его знания, опыт и, главное, благородство являются не наносными и поверхностными, но сутью внутреннего склада. Надо сказать, что таких людей до сей поры Роллан почти не встречал. Тот слой элиты в Гранд-Эллизоре, который издавна считал себя аристократическим
Однажды он пытался завести на эту тему разговор, но Артур ответил отчужденно, по всей видимости, не желая прямо обсуждать эту тему.
– Ты ещё молод, друг мой, - сказал он тогда, - слишком молод, чтобы понять, что к чему в самом Гранд-Эллизоре...
– Ты считаешь, что это из-за моего отца? Потому что я его сын?
Арутр в конце концов кивнул:
– Разумеется, это тоже влияет. Но... скажу больше, только не принимай это слишком близко к сердцу, не спеши делать выводы, постарайся подумать...
– Говори, я постараюсь!
– Проблема в том, что никто в Эллизоре не в состоянии вполне осознать происходящее и, также, предвидеть грядущее. И твой отец в том числе, хотя ты, наверное, думаешь иначе!
– Отец?! Как может Великий посвящённый не знать?!
– Может-может, мой друг, увы это так... Кроме того, тебе обязательно нужно учитывать один существенный факт, без которого ты и сам будешь пребывать в определённом заблуждении... Даже не знаю, как тебе это прямо сказать...
– Ты можешь говорить прямо!
– Твой отец является пришельцем в Эллизоре, в определённой степени - узурпатором, поэтому для Эллизора он никогда не будет своим, да и сам Эллизор для него тоже своим никогда не будет. В этом одна из главных проблем...
– Это неправда!
– Можешь считать это неправдой... да и что есть правда как таковая? Правд вообще может быть очень много. У каждого человека своя правда. Правда может быть таковой для той или иной партии внутри того или иного общества и так далее. Но при всём этом есть и некие общие правды или некая истина, игнорировать которую окончательно невозможно. Разумеется, можно закрыть на это глаза и делать вид, что служишь другой правде, но, тогда, неизбежные ошибки и просчёты. Если это ошибки на уровне одного человека или одной, там, семьи, это ещё не так страшно, но когда это просчёты касаются жизни целого общества, тогда это часто имеет крайне печальные последствия.
– Ты хочешь сказать, что это касается всего Эллизора? И в этом может быть вина моего отца?
– Возможно, что и так, - ответил Артур.
– Хотя я не оракул, до конца мне всё это не известно. Но на самом деле дело не в твоем отце и его способности знать истину. Дело в том, что, как сказал кто-то из древних, сама истина, как правило, оказывается куда дальше или куда больше, чем тот или иной человек может себе вообразить! Впрочем, не знаю, можешь ли ты это сейчас понять.
– Но именно поэтому ты здесь, в Ловероке, уже много лет? Из-за своей позиции, из-за несогласия с моим отцом?
Артур тогда только усмехнулся и прямо ничего не ответил, хотя и возражать на этот сущностный вопрос тоже не стал.
Впрочем, немудрено, что передовой отряд "Большого патруля" в тот день невольно перестал следить за всей окружающей обстановкой. Как говорится, и на старуху бывает проруха: повстречать в этих краях не варваров, а вполне экипированных воинов - крайне редкий случай. Точнее, первый случай в истории всей патрульной деятельности! Это и отвлекло. Пока кратко переговаривались, оценивали внешний вид друг друга, примерялись (не выйдет ли всё же стычки?), - вот и перестали смотреть по сторонам. Хотя Роллан заметил, что стоящий во главе отряда незнакомец с суровым и довольно выразительным лицом, имеющий заметный шрам на левой щеке, всё же с тревогой посматривает по сторонам. Не иначе как интуиция внутренне ныла не у одного Роллана.