Хроники Эллизора. Трилогия
Шрифт:
– Что ты, что ты!
– воскликнул он как-то даже чересчур весело.
– Тот, кто умел быть трезвым с юности, редко изменяет этому правилу!
Великий посвященный, напротив, с серьёзным видом кивнул и тоже попробовал кусочек форели: вероятно, должно быть неплохо, но у Якова уже давно после самого "пробуждения" приключились свои же индивидуальные проблемы - что-то со вкусовыми рецепторами, он почти не чувствовал вкуса пищи, только если в ней присутствовали жгучие пряности, но последние не принимал желудок.
– Так и нет... вкуса?
– сочувственно произнёс Геронтиум.
– Да, все мы пострадали во всей этой
Яков только отмахнулся: мол, что теперь говорить, поздно, дело прошлое.
– Ничего, снадобье помогает!
Геронтиум только вздохнул в ответ, поскольку пребывал во мнении, что лично ему это самое снадобье помогает гораздо в меньшей степени.
– Давай к делу!
– сказал посвященный, оставил блюдо с форелью и больше к ней не притрагивался, лишь отломил небольшой ломоть хорошего овечьего сыра.
– К делу-так делу...
– пробормотал его собеседник и быстро дожевал ещё один кусок форели.
– Дела такие. Самое главное: похоже, что границы и впрямь становятся проницаемыми. Значит... начинается?
– Если впрямь кто-то уже проходит, то, вероятно, да. Но пока мы видели только мертвых дракона и волколака. Это ещё так - предвестье, после которого может ещё много воды утечь. А вот если кто из людей пройдёт - тогда совсем другое дело. Тогда, да, скорей всего - начало. Варлаам так говорил.
– Есть уже люди, есть!
– Да, откуда известно? Кто?!
– По моей линии прискакал человек из Ловерока. Но скоро и к тебе от Роллана тоже должен быть гонец. Вряд ли их информация будет различаться.
– Ладно, не томи!
– Ну, все новости сводятся к следующему: небольшой и вроде как таллайский отряд достиг Ловерока, где прямо на тропе встретился с нашим большим патрулём. Тут на них напал настоящий живой волколак, который порвал несколько наших патрульных вместе с наместником Артуром, а также почти всех таллайцев...
– А это и правда таллайцы? Может кто из местных варваров?
– Вряд ли, судя по описанию очень похожи на настоящих таллайцев. Во всяком случае, мой человек был там же в патруле, и он говорит, что с его точки зрения на варваров не похожи.
– А с чего вообще известно, что таллайцы? Думаю, кроме нас с тобой больше никто и не помнит, как они на самом деле выглядели. Вот, Тимур, хоть потомок таллайца да и то вряд ли знает, кто они были на самом деле... Да и чего вдруг таллайцы пойдут с Севера, им ведь логичней с Юга?
– Так ведь... один-то, командир отряда уцелел. И даже завалил волколака! Мечом! А почему с Севера, не знаю. Вероятно, шли в обход, искали, где можно протиснуться. Вот и нашли!
– Одним мечём? Ну, это уже сказки, скорей всего!
– хмыкнул Великий посвященный.
– Одним мечом настоящего волколака не одолеть!
Геронтиум в ответ тоже хмыкнул, пожевал салатный лист, а затем посмотрел на своего патрона с особым значением:
– Но самое интересное то, как зовут этого якобы таллайца!
– И как же?
– с видимым безразличием спросил Яков, вновь побалтывав остатки вина в стеклянном бокале.
– Он назвался... Оззи! Представь себе!
Бокал выпал из руки посвященного, оставив яркое винное пятно на белой скатерти, и скатился под стол, где разбился с негромким хрустом.
Некоторое время Яков молча смотрел на Геронтиума.
– Этого не может быть!
– наконец воскликнул он.
– Оззи давно мёртв! Должен
– Ну, может и совпадение!
– пожал Геронтий плечами.
– Человек этот, как я понял, скорее, молодой, чем старый... Только вот представился он так: Оззи, родом из Эллизора!
Яков помолчал, переваривая услышанное. Потом сказал уже куда более спокойно:
– Это мы ещё посмотрим, что за Оззи такой! Направь в Ловерок отряд жандармов! Пусть арестуют этого Оззи и доставят сюда в оковах! Только пошли кого понадёжней!
Они помолчали некоторое время, пока официант менял залитую вином скатерть. Неожиданное известие пробудило в Великом посвящённом ещё кое-какие воспоминания.
– Кстати, давно хотел спросить тебя, - сказал Яков.
– В своё время, ещё за пару лет до катастрофы в Маггрейде, у нас в старом Эллизоре произошла одна странная история с неким Чужестранцем...
– Это когда отдал концы ваш хранитель Анасис?
– Да, именно тогда. Так вот. Кто на самом дел был этот самый Чужестранец и куда потом девался, так и осталось неизвестным.
– Я не в курсе, - проговорил Геронтиум, не спеша вытирая салфеткой губы, словно бы в раздумьях, а не съесть ли ему ещё что-нибудь.
– Этот ваш Чужестранец точно не имел к Маггрейду никакого отношения.
– То-то и странно, что он появился словно бы ниоткуда и словно никуда исчез. А между тем мою покойную мать просто трясло при одном упоминании об этом Чужестранце. Из-за него мы с ней и пострадали. Были вынуждены бежать из Эллизора!
Геронтиум невольно зевнул. Его начала бороть обычная для него дневная сонливость.
– К сожалению, я не успел в своё время толком познакомиться с твоей матерью...
Великий посвящённый постарался скрыть своё раздражение: он слишком хорошо знал Геронтия Нома и никогда не любил его, чтобы ещё и всерьёз на него гневаться. Да, хитёр, коварен, деловит и подловат, но не умеет мыслить стратегическим, его удел - мелкая тактика, и подлости его тоже всё больше мелкие и чуждые настоящей стратегии, настоящей политической страсти или, иначе говоря, настоящей воли к власти. Конечно, порой и мелкая подлость в ближнем опасней, чем крупная, потому что мелкую подлость легче упустить, просмотреть. Стало быть, приходилось быть внимательней и употреблять дополнительные усилия. А будь в подручных другой человек - помасштабней, с одной стороны было бы надёжней, можно сказать. Для дела, разумеется. Но, конечно, не спокойней, нет. Потому что подручный более масштабного склада легко может начать и сам метить во властители, точнее - на место главного властителя. Почему, кстати, великий Посвященный и избегал иметь в подручных слишком незаурядных и талантливых. В этом смысле Геронтиум был более или менее на месте. Но Яков поступил ещё мудрее: само место главного властителя в Эллизоре был как бы вакантным, его временно замещал он, верховный жрец, и эта временная ситуация наместничества длилась уже не один год, так что почти все в Эллизоре привыкли к тому, что трон, фактически, никем не занят, точнее - Великий посвящённый является его блюстителем, тогда как Совет сенаторов, как и полагается, продолжает собираться в урочное время, хотя и самим сенаторам давно было понятно, что их статус и деятельность имеют исключительно номинальный характер.