Хроники гномки, или путь целителя

Иванов Павел

Продолжавший жевать близнец утвердительно кивнул, и, достав из телеги вместительный кожаный бурдюк, приблизился к пандарену, и начал поливать голову раненого.

– Готово! – объявил, выпрямляясь, Билли, помогая стражнику освободиться от кирасы.

– Так… -пандарен осторожно ощупывал мягкими лапами ребра и живот человека, -Чего ты дергаешься?!

– Ще… щекотно, - смущенно признался тот.

Лика прыснула. Чао, обернувшись, сердито поглядел на неё. –Подай-ка лучше бинты! – велел он.

Лика с готовностью, которую сама от себя не ожидала,

сорвалась с места и, вытащив из сундука рулон льняной ткани, подала его Чао.

– Помочь? – тихонько спросила она, глядя, как пандарен наматывает слой за слоем на голову веснушчатого.

– Твое место в телеге, - напомнил ей Чао, разрывая ткань и завязывая под подбородком у парня огромный бант.

Лика пожала плечами и вернулась.

– Ступай, воин, - вздохнул пандарен.

Но парень не спешил уходить. –И всё? – недоверчиво протянул он, -А разве мне не положено там возложение рук, или какой-нибудь оздоравливающий эликсир?

– Оздоравливающий пендель! – рассердился Билли, -Вали с глаз моих, пока я не доложил генералу, что ты симулируешь тяжелую черепно-мозговую травму с легкой ссадиной!

Парня как ветром сдуло.

– Зря ты так, - укоризненно заметил Чао, -Все-таки, у него может быть сотрясение…

– Ты же сам всегда говоришь, что если мозгов нет, то и сотрясаться нечему, - отпарировал дворф.

– Ну, в вашем случае, это действительно так, - согласился пандарен.

Билли насупился, явно обдумывая ответную обидную реплику, но их диалог прервал Вилли.

– Смотрите, -взволнованно сказал он, указывая пальцем в сторону квартала, -Пожар?!

– Заряжа-ай!

Зычный рёв майора прокатился над шеренгой солдат, державших в руках тяжелые громоздкие арбалеты. Скрежет взводных механизмов был ему ответом. Для того, чтобы натянуть достаточно тугую тетиву, требовались определенные усилия, несмотря на наличие хитроумных приспособлений.

– Це-еельсь!

Десятки острых клювов стрел, покоящихся в желобах орудий, словно стая хищных птиц были готовы взмыть в воздух.

– Господин майор!

Конный посыльный осадил коня перед Шолтоном и, спрыгнув, рапортовал: -Приказ его превосходительства!

Выслушав донесение, майор хищно оскалился.

– Слушай мою команду! – провозгласил он, -Разрядить оружие! Сменить стрелы!

Сэмуэльсон с какой-то жуткой завороженностью наблюдал за тем, как огненные вспышки стрел пронизывают ночной небосвод и пылающим дождем обрушиваются на крыши домов квартала.

– Титаны Созидатели, там же полно людей! – вырвалось у него.

Услышавший эту фразу генерал резко обернулся к нему.

– Прежде всего, там – опасные бунтовщики, грабители и убийцы! – отчеканил он, -Уже пострадали ваши люди, капитан, вам их жизни менее ценны?

– Никак нет, сэр! – Сэмуэльсон привычно вытянулся в струнку, -Но… там же жители…

– У них было время для эвакуации, - отрезал генерал, -Кроме того, оставьте ваши иллюзии – нормальных жителей в этих трущобах

нет! Это грязный притон, гнойная язва на лице города, которую давно следовало стереть!

– Да, сэр, разумеется, сэр!

Клэй поглядел на каменное лицо Сэмуэльсона и неожиданно смягчился.

– Капитан, - сказал он, -Ты неплохой человек, но служба в страже тебя расслабила. Пойми, с момента нападения на тюрьму в городе, фактически, начаты боевые действия. Здесь и сейчас атакованы правительственные войска – мы ведем самую настоящую войну. И если мы позволим себе мягкость и полумеры, завтра она захлестнет весь город.

В глубине души Сэмуэльсон не мог не признать справедливость доводов генерала, но что-то внутри него вызывало сомнения. «Уверен, Маркус нашел бы какой-то другой способ», - подумал он и вздохнул.

Но генерал уже отвернулся от него, отдавая очередные распоряжения.

Сквозь разошедшиеся тучи, полная луна взирала на пылающее зарево пожара над портовым кварталом.

Лика устало провела рукой по перепачканному сажей и кровью лицу. Спину ломило. Она уже потеряла счет времени, которое провела, помогая Чао и братьям бинтовать раны, обрабатывать ожоги и отпаивать эликсирами наглотавшихся дыма людей. Да, именно людей – ни одного гнома среди пострадавших не было. Она боялась спрашивать, надеясь мысленно, что ее соплеменникам удалось покинуть объятые огнем бараки, или, по крайней, мере сдаться властям. Хотя, в отношении действий последних, иллюзий она не испытывала. В воздухе стоял мерзкий запах гари, дым, доносящийся от пожарища, ел ей глаза, и она то и дело принималась тереть их грязными кулаками. В нескольких метрах от неё стражники с алебардами наперевес караулили пленных, которых захватывали при попытках покинуть квартал. Были ли среди них гномы, она не знала. Генерал распорядился задерживать всякого, а в любого, держащего в руках оружие – стрелять на поражение.

Её внимание привлекли чьи-то крики со стороны лагеря.

Оборванец в покрытых копотью лохмотьях, норовил обхватить руками колени майора Шолтона, ползая у него в ногах. Стоявший рядом сержант брезгливо отталкивал его плоской стороной алебарды.

– Прошу вас, господин! –не унимался оборванец.

– Чего он хочет? – спросил подошедший Чао.

Майор раздраженно отмахнулся. –Говорит, что где-то там у него остался отец. Якобы, он пытался вытащить его из горящего дома, но потерял сознание; солдаты подобрали его и принесли сюда, а теперь он рвется обратно… Врёт, скорее всего.

– Клянусь вам! –человек размазывал грязь по впалым щекам худыми кулаками, -Умоляю, дайте мне возможность вернуться за отцом! Он погибнет!

– Он уже погиб! – рявкнул Шолтон, -Если вообще когда-нибудь существовал…

Чао присел на корточки возле обезумевшего человека и заглянул ему в лицо. Человек с надеждой всмотрелся в зеленые глаза пандарена.

Чао покачал головой и поднялся. Человек обмяк и беззвучно зарыдал, уткнувшись лицом в траву.

– Нет, -сказал Чао, тяжело вздыхая, -Он не врёт.