Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...
Шрифт:
Впрочем, была ещё техника виденья ногами: разулся и распускаешь от себя чакру на определённый радиус. После нескольких тренировок это оказалось не так уж сложно, а энергия, как сенсор, обнаруживала большинство препятствий. Но чакры всё же тратилось много, и Учиха использовал это только для того, чтобы что-то найти.
Или кого-то, как сейчас. Скука мучила, изводила, друг у него всё ещё был один; но Шио не оказалось дома, а её брат, дыхнув запахом вчерашнего саке, понятия не имел, куда пропала младшая Ёко.
А
Времени он не считал – только шаги. Десять вперёд, поворот. Чакра мягко и ровно утекала сквозь ступни. Жаркое дневное тепло уходило из воздуха, но кожу ещё грели солнечные лучи. Скорее всего, час-два до заката и тени удлиняются.
Учиха боялся через несколько лет забыть, как выглядит закат.
Шио он нашёл на окраине Конохи. Кто-то шустрый поставил у самой опушки леса скамейку – вот там она и тихо сидела.
Обычно девушка замечала его первой, но не сейчас. Изуне пришлось подойти вплотную и позвать; а он не мог даже положить руку ей на плечо, так как не видел, где оно.
– Изуна? Ты… Ох, убери, всю чакру истратил, – обеспокоено.
Ёко проследила за тем, как юноша садится рядом. Честно говоря, когда поиски обернулись неудачей, она растерялась, а потому и сидела здесь. Конечно, можно было поискать вдали от селения, но цветы нельзя срывать – а как водить далеко часто Изуну?
– Ты искал меня? – виновато спросила Шио.
– Ага, – он улыбнулся. – Не беспокойся, мне всё равно нечего делать.
Ёко усмехнулась – теперь это заменяло ответную улыбку, потому что младший Учиха мог услышать это.
– И я кое-что искала… – выдохнула она.
– А что?
– Цветы, – в сторону. – Восхитительный огненный ликорис. Ты знаешь, что это за цветы?.. Их лепестки алые, но не как кровь, а как поздний закат, и они свободно расположены, не скованные, куда расти, а тычинки тянутся в воздух, как маленький фейерверк…
Изуна молчал: вспомнил фейерверки, которые видел всего раза два в жизни, вспомнил восходы и закаты, чью красоту оценил слишком поздно. Повязка вдруг развязалась – Учиха, задумавшись, не заметил, как она ослабла. Но Ёко успела удержать её, и аккуратно перевязала узел.
– Не туго?
– Нет.
– Прости.
– Всё хорошо, – юноша даже улыбнулся. – Сейчас закат, да?
– Откуда ты знаешь? – удивлённо.
Парень только головой покачал. Всё равно не сможет описать словами этот сложный мир ощущений и звуков. Пальцы Шио ласково скользили в его волосах, но Изуна, узнав её, уже понял, насколько большое значение она придаёт жестам и касаниям в общении, но в то же время именно по этой причине глупо их переоценивать. Учиха знал, что её брат такой же: он обнимал сестру и касался её рук.
В стране Огня двоих Ёко определённо не воспринимали бы как брата и сестру. Быть может, в
– Ты откуда? – тихо спросил Изуна, надеясь отчего-то на доверие.
– С севера.
– Ты говорила.
– Но ты тогда меня не понял.
Юноша задумался, Шио убрала руки и вздохнула.
– Совсем с севера? – задумчиво произнёс Учиха. – В смысле, не из страны Земли или Молнии?
– Нет, – честно. – Куда дальше на север, – пауза. – Я не хочу тебе лгать.
Изуна незаметно закусил губу: не дурак, понял, что она имеет в виду. Несомненно, у байстрюка могут быть тысячи причин, чтобы скрывать свою родину от всего мира, и теперь ему давался выбор – продолжить расспросы и поставить и Ёко, и себя не только в неловкое, но и тошнотворно-неприятное, полное лжи и подозрений положение, или же перевести тему и больше не расспрашивать о том, как она жила раньше.
Будь младший Учиха ещё способен видеть и сражаться, он бы подумал о безопасности клана и постарался бы вытянуть из Шио всё, пользуясь тем, что они стали ближе за месяцы.
Отвратительно поступил бы, в общем.
– Иногда стоит взглянуть на вещи иначе, – сказал Изуна, оставляя тему.
– В смысле?
– Я не могу сказать, что несчастлив, – Ёко задумалась было, но Учиха не дал ей много времени на размышления, вспомнив, зачем изначально искал подругу. – А ещё у меня новость есть. Пока ещё никто не знает.
Кицунэ моргнула, отсела немного от юноши, приходя в себя и отгоняя прочь лёгкое, как туман, чувство вины.
– И что же? – с любопытством и позволяя увлечь себя в относительно бытовые дни.
– Хаширама-сан задумал устроить праздник, – Изуна улыбнулся, почти искренне радуясь предстоящему событию. – В честь мира, и чтобы кланы провели хоть вечер более расслабленно… саке и всё такое.
Шио хихикнула, мысленно заметив, что упустила момент, когда младший Учиха стал добавлять уважительный суффикс к имени главы Сенджу.
– И кто знает?
– А никто, – шкодливо. – Только брат знает и жалуется мне на Хашираму. Через неделю примерно хочет всё организовать, а Мадара спорит с ним и говорит что рано, – юноша грустно усмехнулся, вспомнив о собственных спорах со старшим Учиха. – Мне теперь стыдно.
– О чём ты?.. – осторожно.
Ёко всё же не была уверена, что имеет право лезть в чужую семью.
– Я не верил в дружбу Мадары и Хаширамы Сенджу, – он покачал головой. – Спорил, кричал на брата за мысли о мире….
Изуна не закончил фразу; девушка, к счастью, не просила его продолжать. Учиха никогда и никому не признается, сколько в тех злых словах брату было жгучей зависти, ревности и обиды: у Мадары был и есть друг, когда ни у кого не было, у старшего брата появился в жизни кто-то ещё помимо него, Изуны...