Хроники Иберлена (Трилогия)
Шрифт:
— Даже не думай, — сказал Айтверн. — Ты задумал отречься? Сдаться?
Гайвен Ретвальд задумчиво вертел в пальцах кинжал, иногда осторожно касаясь его острия подушечками пальцев. В огне горевшего камина старинная сталь отливала багровым.
— Нет, Артур, — принц покачал головой, — я задумал драться. Но драться с закрытыми глазами я не могу. Гледерик — мой враг, и его именем были убиты мой и твой отцы. Как и ты, я должен знать, кому противостою.
Артур вздохнул. Опустошил до дна бокал.
— Хорошо, — сказал он с тяжелым сердцем. — Собирайте вещи, ваше высочество, и не забудьте про оружие — мало ли как обернется. Выходим завтра же утром. Я возьму с собой… думаю, эскорта
— Блейра ты тоже берешь с собой? — спросил Ретвальд.
— Блейра… Нет. Пусть пока посидит в замке. Свежий воздух, конечно, ему бы не повредил, но на свежем воздухе в голову могут прийти не самые свежие мысли.
Гайвен вновь потрогал пальцем кинжал, а затем промолвил:
— Знаешь, Артур… Это не может продолжаться вечно. Рано или поздно ему придется выбирать — ты или друзья графа Гальса.
Артур поджал губы.
— Это я понимаю. Как представлю, что рано или поздно он встретится в бою с людьми Кардана… Можно было бы, конечно, освободить Блейра от присяги и отпустить на все четыре стороны… да вот не могу. Если его оставить одного, сразу пропадет. Он толковый парень, но круглый дурак.
— Да он тогда прямо как ты, — пробормотал Гайвен.
— В самом деле? Я произвожу настолько удручающее впечатление, лорд Ретвальд?
— Вы даже не представляете, до какой степени удручающее, лорд Айтверн.
— На том и порешим. Пойду я немного посплю, пока не грохнулся оземь. Да и тебе бы посоветовал отдохнуть, — Артур соскользнул со стола и двинулся к дверям, но на полпути остановился, ужаленный неожиданной мыслью. — Послушай… Все хотел спросить, но забывал. А ты что-нибудь знаешь о магии?
— О магии? — шевельнулся Гайвен. — Почему ты вдруг спросил?
— Да так. Твой прапрадед, король Бердарет, был последним чародеем в мире. Может, остались какие-то записи, документы… Хоть что-нибудь про волшебство, что оно вообще из себя представляет. Ты ведь про это читал?
— Про это много не прочитаешь, — сообщил Гайвен. — Я нашел однажды дневник моего деда, короля Торвальда. Он помнил Бердарета. Дед записал устный рассказ первого монарха нашей династии. Бердарет говорил, что прошел обучение в какой-то магической школе, за Великим Морем, в королевствах Медоса. Он же сам был родом оттуда.
Гайвен помолчал, припоминая.
— Кажется, в тех краях искусство магии не до конца еще утрачено и забыто. Так что последним чародеем на земле мой прапрадед не был точно. Жаль, что мы не имеем сообщения с западными странами и что уже семь веков оттуда не возвращался ни один корабль. Они закрылись от всего мира, не желая иметь с нами ничего общего, и кто знает, что происходит внутри их границ. Король Бердарет… неизвестно даже, какого он был рода и происхождения. — Гайвен с досадой закусил губу и опустил голову. — Мне кажется, он просто ошалел от свалившегося на него могущества. Решил подкрепить обретенную силу властью. А для этого направился в нашу часть света, где чародеев не было вовсе, и нашел подходящее королевство. Иберлен. То, как Бердарет получил престол — купцы назвали бы это честной сделкой, но ведь я не купец. Мой предок использовал свою Силу, чтобы добиться власти, а добившись ее, сделался королем, а не волшебником. И с ним из Иберлена окончательно ушла магия. Своего сына он ничему не учил. Правда, есть легенда, что способности к волшебству передаются по наследству. Они дают знать о себе не у всех потомков — но иногда все же дают. Вероятнее всего они проявляются по прямой линии. Не обязательно, и не всегда — но могут дать знать о себе даже без обучения. Я думаю, они могли быть и у вашего рода,
— А у Айны мог бы? — спросил Артур внезапно.
Гайвен пожал плечами:
— Говорят, чтобы женщина, происходящая от чародея, или мужчина, происходящий от чародейки, без всякого обучения обнаружили в себе силу — для этого магия должна быть в них очень сильна. Айна, кажется, ни слова не говорила нам, что обладает чем-то подобным. Но у тебя вполне могут быть природные способности к магии. Мэтр Дрипонас пытался исследовать теоретические основы волшебства. Он использовал древнейшие хроники, составленные, когда в Иберлене еще встречались Одаренные, а старое искусство не до конца забыли. Мэтр считает, Силу может разбудить мощное напряжение воли… яростное, страстное желание… или смертельная необходимость, великая нужда. Но я никогда не пытался… да и не смог бы, наверно.
— Вот оно как… — пробормотал Артур. — Я видел один очень странный сон. Когда мы останавливались в Эффин. Я сначала не придал значения, а теперь задумался. В том сне я был не собой, а другим человеком. Вернее, не человеком. Эйданом из Дома Драконов, основателем моего рода. Мне говорили наставники в детстве, что Драконьи Владыки были одним из Великих Домов в Королевстве Сумерек, и вели свой род от крылатых огнедыщащих тварей, умевших принимать любое обличье. Драконы были еще в начале мира, когда Бог только творил его, а другие, языческие боги, пытались исказить его творение. Были вместе с великанами, морскими тварями… кто знает кем еще. Но мир менялся, и древних созданий становилось все меньше. Большинство драконов уснуло, где-то в тех чертогах, где не имеет власти время. Потом пришли эльфы, высокие эльфы, их звали еще сидами, любимые дети языческой Богини. Говорят, сами падшие ангелы сторонились их мощи… и последние драконы присоединились к сидам. Веками они служили Сумеречному Королю.
— Повелитель всех фэйри. Я знаю.
— Да. И ты, конечно, знаешь о Великой Тьме? Когда Древние предали старый мир огню.
— Артур, — сказал Гайвен мягко, — ты забываешь, с кем разговариваешь.
— Да, верно, прости. — Артур на секунду прикрыл глаза. Он подумал о старых временах — когда существовали империи, которых больше нет на картах, а правившие ими чародеи создавали удивительные машины, способные перемещаться по воздуху или резать основания гор. Великая война положила всему этому конец. — Эльфы тогда считались сказкой, почти как сейчас, но когда человеческий род погибал, они вышли из своих колдовских крепостей и спасли уцелевших. Страна, где мы живем сейчас, была опустошена сильнее других, и сиды взяли ее под свою опеку.
— Спорное решение, — пробормотал Гайвен. — Учитывая, что получилось в итоге. Когда люди вернулись сюда, твой предок Эйдан встал на их сторону — но эльфийская знать не поддержала их, и первым не поддержал Повелитель Бурь. Между двумя последними драконами случился разлад. Повторю еще раз. Мне известны эти хроники лучше, чем вам, герцог Айтверн. К чему затеянный тобой разговор?
— Сейчас объясню.
В памяти Артура вновь встали, как увиденные наяву, хмурый осенний день, ломкая трава, серые камни, разлитые в воздухе влага и холод… Он помнил мельчайшую из деталей того видения и мог бы поклясться, что вживую стоял среди древних менгиров, говоря с предводителем сидов.