Хроники Кадуола
Шрифт:
Ответ: Нет. Даже если есть, оно не имеет ничего общего с вашим.
Вопрос. Относятся ли йипы к подвиду homo sapiens terrestrialis?
Ответ: В настоящее время этот вопрос вызывает множество разногласий. По-видимому, йипов нельзя назвать стопроцентными представителями рода человеческого, заселившего ту часть Галактики, которую принято называть Ойкуменой. Вполне вероятно, что йипы — новый и более высокоразвитый подвид человека.
СМРАДИЩЕ.
Надеемся, что наши краткие замечания помогут вам в полной мере насладиться достопримечательности атолла Лютвен!»
Когда Глоуэн оторвался от брошюры, «Фараз» уже отчаливал. Глоуэн заметил, что бесстрашные львы собрались за столом в главном салоне. Перед ними стояли бутыли с вином, и Кайпер уже проявлял признаки необузданного веселья. Керди, ненавидевший океан и бледневший при мысли о любом водном пространстве глубже человеческого роста, сидел в углу, откуда нельзя было видеть открытое море.
Глоуэн не отходил от поручня, глядя на удалявшиеся знакомые очертания станции Араминта. Острые, как ножи, кили «Фараза» разрезали волны в северо-восточном направлении, оставляя за собой узкие борозды на поверхности прозрачного темно-синего моря.
Глоуэн перешел в смотровой бар на носу и присел, размышляя о своем задании. Бесстрашные львы не согласовали никакого определенного расписания экскурсии, но чаще всего они говорили, что проведут в Йиптоне три дня, хотя сомневались, смогут ли они истощить ресурсы «Кошачьего дворца» меньше, чем за пять дней. По мнению большинства, трех дней должно было хватить для того, чтобы испытать все, на что они надеялись. Тем не менее, Глоуэну следовало преследовать свои цели ненавязчиво и осторожно, а также убедить Керди в необходимости придерживаться такого же образа действий.
Как будто прочитав его мысли, Керди хлопнулся на соседнее сиденье — но спиной к иллюминаторам, чтобы ему не приходилось видеть море: «Вот ты где! А я боялся, что ты свалился за борт». Керди скорчил гримасу и отважился взглянуть через плечо: «Кошмарная мысль!»
«Нет, я все еще на борту».
«Тебе следовало бы пьянствовать в салоне, — сказал Керди наставительным тоном, которым он все чаще обращался к Глоуэну. — Неудивительно, что ты не пользуешься популярностью. Ты ведешь себя так, будто остальные недостойны твоего общества».
Время от времени Глоуэн подозревал, что на самом деле Керди его весьма и весьма недолюбливает. Безразлично пожав плечами, он ответил: «Я держусь обособленно, потому что предпочитаю избегать оскорблений со стороны Арлеса».
«Тем не менее, от нас ожидается дипломатичное поведение».
«Какая разница,
«Заблуждаешься! — заявил Керди. — Предполагается, что бесстрашные львы должны нас маскировать».
«Здесь гораздо спокойнее. Кайпер уже напился, а это значит, что начнутся рычания и вопли».
Керди с сожалением покачал головой: «Он хотел провозгласить тост с троекратным рыком за здравие гурий «Кошачьего дворца», но стюард приказал ему вести себя тихо, и с тех пор Кайпер не в своем амплуа».
«Пожалуй, ты прав, — собрался встать Глоуэн, — и мне следует к ним присоединиться из тактических соображений».
«Одну минуту, — остановил его Керди. — Мы должны кое-что обсудить». Он нахмурился, после чего возвел круглые голубые глаза к потолку: «Вчера я советовался с директором по поводу задания. Он подчеркнул, что мы обязаны согласовывать свои действия».
Глоуэн глубоко вздохнул. Иногда Керди становился просто невыносимым. Как от него избавиться — или по меньшей мере держать его на расстоянии?
«Мне самому дали достаточно определенные указания...» — начал Глоуэн.
«Прежние указания отменены! — прервал его Керди и устремил на Глоуэна ярко-голубой взор. — Было решено, что я превосхожу тебя по рангу и опыту. То есть командовать буду я».
Глоуэн просидел без движения целых десять секунд: «Меня не поставили в известность об этом обстоятельстве».
«Считай, что я тебя известил! — рявкнул Керди. — Этого достаточно. Ты что, мне не веришь? Чем скорее мы выясним отношения, тем лучше».
«Верить-то я тебе верю, — сказал Глоуэн, — но...»
«Но что?»
«Странно, что Бодвин Вук забыл упомянуть о таком изменении, когда говорил со мной лично».
«Он упомянул об этом при разговоре со мной, что тебе еще нужно? Если тебе это не нравится, можешь пожаловаться, когда мы вернемся. Честно говоря, Глоуэн, с профессиональной точки зрения именно эта черта характера меня не устраивает. Ты слишком много думаешь. Предположим, например, что на тротуаре лежит куча дерьма, и тебе приказали ее убрать. Ты стал бы принюхиваться и морщить нос, размышляя о том, каким инструментом тебе лучше воспользоваться — лопатой или совком. Тем временем по тротуару идет пожилая подслеповатая женщина — и наступает в кучу дерьма. Я не хочу показаться слишком требовательным, но именно такого типа пробросов нам следует остерегаться, а поэтому руководить операцией должен человек решительный. Я указал на это Бодвину Вуку, и он выразил свое полное согласие. Так что — таким вот образом. Возможно, я в какой-то степени наступаю тебе на мозоль и мог бы выражаться тактичнее, но в опасной ситуации — а нам дали опасное задание — мы не можем позволить себе никаких недосмотров».
«Понятно. Каковы были, в точности, полученные тобой инструкции?»
Керди ответил с преувеличенной сдержанностью: «Мне было сказано, что вся необходимая нам информация находится в твоем распоряжении. Ты можешь представить отчет — сейчас как раз удобное для этого время».
«Ты запомнил карту Йиптона?»
«Какую карту?»
«Вот эту».
Керди взял двумя пальцами сложенную карту и брезгливо развернул ее. От отвращения у него отвисла челюсть: «Какая чудовищная неразбериха! Я этим займусь через некоторое время».