Хроники колониального фронтира 2. Ледяная пустошь
Шрифт:
Корман указал рукой на псов и пробормотал: - Хороший знак, они не ощущают смертельной опасности.
Видимо и на остальных спасателей собачьи игры также произвели приятное впечатление. Люди начали улыбаться, предстоящая тяжелая дорога уже не виделась им в таком мрачном свете. Ведь в подобных страшных для человека местах им помогают только взаимная выручка и мужество предводителей. Только благодаря таким качествам люди смогли подняться над другими созданиями Природы.
– Тогда решено, идем этим маршрутом. Аарсон, что с машинами?
– Порядок, тестирование не показало неисправностей.
–
Члены партии согласно закивали головой. У всех из них было право высказать свое мнение или обжаловать решение командира. Таковы были правила в спасательных экспедициях, рисковать то собственной шкурой приходилось одинаково всем.
Сугроб приподнялся, с него осыпался лишний снег и явственно проявились очертания человеческого тела. Жуткий синий свет обрисовал заиндевевшую голову, проявил мертвенную бледность кожи. Неожиданно глаза замерзшего человека открылись, и мертвец повернулся ней. Это был ее отец. Он пытался разлепить смерзшиеся губы, в его глазах читалось желание что-то прокричать. Закричала Светлана, вскочив в ужасе с водительского сиденья. Она с минуту ошеломленно озиралась, пытаясь понять, где был сон, а где явь.
– У тебя тоже началось?
– раздался тихий шепот, Фадеева повернулась назад и увидела сидевшего на спальном месте Шарапова. Он с Францем устроился на менее удобном заднем лежаке.
– Ужас - только и смогла прошептать девушка и потянулась к термосу. Она накинула на себя спальник, но никак не могла унять дрожь.
– Сегодня многие не выспятся - зевнул бывший разведчик - Значит, приближаемся к этому проклятому месту.
Светлана уставилась в лобовое стекло. Темнота не была абсолютной, видимо звезды или луна все-таки просвечивали через этот постоянный слой тумана, а белоснежный налет отлично отражал свет. Поэтому абрис предметов и скал был неплохо заметен. В соседней кабине зашевелился дежурный, оттуда чуть слышался звук разговора, наверху тревожно заскулили собаки. Девушка вдруг поняла, что с момента их заезда на Пустошь, они ни разу не лаяли. Чего же они так сильно боятся?
– А что снилось вам, Рахмон?
– Хм - Шарапов свесил ноги и присел - Был у меня в начале карьеры случай, когда наш планетоид врезался в строящуюся станцию слежения. Половина катера оказалась разрушена, все кто там были, погибли. И изредка мне снится, что я остался на той половине, перед аварийно закрывшейся дверью отсека. Это ведь дело случая. Только за минуту до столкновения я вышел из кабины пилота.
– Вы все-таки фаталист.
– Не совсем. Но я верю: что-то незримо управляет нашей судьбой, ну, или кто-то.
Фадеева бросила удивленный взгляд в сторону этого сухопарого и странного человека. А ведь она его совершенно не знает! Хотя опять же, в обычной обстановке люди так не раскрываются.
Встали еще до рассвета. Этой ночью многим приснились кошмары, только Франц был энергичен и бодр. Остальные спасатели с неохотой принялись за свои дела: проверяли машины, осматривали крепеж оборудования или готовили завтрак. Фадеева к обычной сушеной рыбе
– Смотрите, даже Палевый прыгает - восхищенно смотрел на собак Прохоревич - Светлана, а как вы так быстро его вылечили?
– Он еще не полностью здоров, лапа будет еще с неделю побаливать, просто сейчас она пронизана нановолокнами, они и помогают ему спокойно передвигаться. Как только природные ткани восстановятся, волокна выйдут из него сами.
– Здорово! Нам бы такой девайс в экспедиции, цены бы им не было.
– Все возможно, мой друг, все возможно - прошептала девушка.
Движение вперед сильно замедлилось. 'Как же тут лаву то вспучило' - бормотал Франц, обходя очередную рытвину. Поверхность была очень неровной, толстый слой льда видимо повторял неровности застывшей некогда породы. К этому обстоятельству добавились еще и ледяные трещины. Но хоть их то сканеры вездеходов просекали заранее, как и торчащие изо льда каменные надолбы. Туманная взвесь понемногу приподнялась, и сейчас сверху лил мягкий и достаточно яркий свет, что придало всем фронтирщикам сил. Мутная полутемь здорово действовала людям на нервы. В эфире раздались смешки, шутки, пошли разговоры, когда неожиданно раздался крик Кормана - 'Стой!'.
Из второй машины резво выскочил старший рейнджер и побежал к небольшому возвышению. Там он нагнулся, внимательно вгляделся и подал знак рукой.
– Что там, Милош?
– осторожно подошел Франц.
– Сами смотрите, командир.
– Ох, ты!
К ним быстро подошла Фадеева и остановилась, как вкопанная. Из-под снега торчала лыжа, обычная походная лыжа. Рядом виднелись какие-то обертки, уже вмерзшие в лед.
– Надо раскопать - покачал головой Корман и двинулся к машине.
Они смогли добыть только кусок лыжи, почти пустой рюкзак и несколько оберток от походного рациона. Пока шли раскопки, старший рейнджер самостоятельно обследовал округу и нашел еще один след пребывания здесь человека - оброненную рукавицу.
– Такие были в партии вашего отца?
– Возможно - задумчиво проговорила девушка - Мне такие подробности не известны.
– Этот парень шел оттуда - Корман показал рукой вперед - Видать сильно спешил, все бросил и побежал к тому холму.
– Можно проследить за его маршрутом?
– Сейчас, а он шел летом, свежего снега еще не навалило. Надо только настроить сканер.
Немного позже вездеходы повернули к востоку и остановились через четверть часа пути. Человек был мертв, по меньшей мере, несколько недель мертв. Он уже начал понемногу вмерзать в ледник, оставшись лежать здесь навечно. Его голова оказалась непокрыта, а руки были без перчаток.
– Всем стоять!
– скомандовал Франц и кивнул Корману. ФБ имел лицензию на расследования, то есть свершение правосудия в местностях, где отсутствовали органы местной власти. Поэтому старший рейнджер достал стереокамеру и зафиксировал сам труп и все вокруг. Франц и Шарапов поставили свои электронные подписи под материалом. Остальные спасатели этим временем осматривали окружающую местность. В метрах ста была обнаружена вторая перчатка и больше ничего.