Хроники Мастера Ли и Десятого Быка. Трилогия

Хьюарт Барри

Один из гостей чихнул и мастер поднял белую бровь. Лакеи, священники и аколиты бросились на несчастного и пинками прогнали его за дверь. Две минуты сердитого молчания, и мастер соблагоизволил продолжить.

– Фу-дзы поручил Лиу Дзу-чи, величайшему мастеру в Китае, сделать из средней части инструмент. Он ровно тридцать шесть цуней в длину, что соответствует трехсот шестидесяти градусам круга, четыре цуня в ширину, что соответствует четырем временам года, к концу расширяется до восьми цуней, что соответствует восьми праздникам, а его футляр два цуня в высоту, что соответствует янь и инь, двум силам, создавшим вселенную. Сначала собирались поместить на грифе двенадцать ладов, что соответствует двенадцати месяцам года, но позже Фу-дзы добавил

тринадцатый, чтобы отметить високосный год.

Один из гостей закашлялся, и мастер поднял вторую бровь. Лакеи, священники и аколиты бросились на несчастного и выбросили его в окно. Три минуты, и только потом древний полубог соблагоизволил продолжить.

– Пять первоначальных струн, – прохрипел он, обжигая съежившееся собрание горящими глазами, – соответствуют пяти элементам: металлу, дереву, воде, земле и огню; и пяти темпераментам: спокойному, нервному, решительному, тяжелому и мудрому; и пяти музыкальным тонам: гун, шан, цзюэ, чжи и юй. Когда Вен, Король Чжоу, сидел в тюрьме в Циангли, его сын, принц Пай-юи-као, очень тосковал и, чтобы выразить свое горе, добавил шестую струну. Ее называют струной Вена, и она порождает низкий печальный звук. Когда Король Ву победил Короля Чео, он очень обрадовался и, чтобы выразить свою радость, добавил седьмую струну. Ее называют струной Ву, и она производит высокий героический звук. Вот как эта семиструнная лютня получила имя Вен-Ву, и в руках по-настоящему талантливого исполнителя она может приручить самого дикого зверя. В руках гения она может начать или остановить войну. Но и в руках ничтожества, такого как я, она может поднимать мертвых.

Великий человек остановился. Лакеи, священники и аколиты уставились вокруг, в поисках того, кто бы чихнул или закашлялся. Никто не дышал. Великий человек продолжил.

– Настоящий тон обладает восемью качествами: ясностью, загадочностью, отдаленностью, печалью, хвалебностью, мужественностью, мягкостью и протяженностью, но он может пострадать от шести состояний природы: жесткого холода, избыточной жары, резкого ветра, сильного шторма, громкого раската грома и крутящегося снега. Кроме того на лютне Вен-Ву нельзя играть при следующих семи обстоятельствах: траур по умершему, одновременная игра с оркестром, занятие важными делами, нечистота тела, нескромность костюма, неудача в попытке воскурить благовония и отсутствие подходящей аудитории.

Аудитория затаила дыхание, когда полубог медленно поднял лютню с колен. Он тронул одну струну: плинк! Вторую: плонк! и положил лютню обратно на колени.

– Я, – объявил он, – нахожусь в трауре по моей жене, вторым женам, наложницам, детям, внукам, правнукам и домашнему попугаю, которые погибли во время последнего тайфуна. Вон те деревенщины в углу храпят так слаженно, что составляют оркестр. Косой болван в синей одежде думает о танцах с девушками, а не об искусстве. Половина из вас не мылась больше месяца, а другая половина пролила суп на одежду. Я не чувствую в воздухе даже слабого запаха благовоний, и если я назову это сборище тупиц подходящей аудиторией – боги разразятся истерическим смехом.

Самый великий в мире знаток лютни Вен-Ву медленно поднял ногу и приподнял указательный палец левой руки. – Однако. – Божественное сияние обхватило его грозную фигуру. Еще шесть зеленых листьев выросли на посохе, как только пальцы мудреца сомкнулись вокруг него. – Мой траур заканчивается через два дня, и, если все остальное будет исправлено, я сыграю на этом волшебном инструменте. А сейчас вы можете проводить меня в мою хижину. И не тревожьте меня, чтобы я смог в тишине поразмышлять о человеческом несовершенстве.

Шаркая подошвами великий человек вышел из зала, за ним несся звук глухих ударов от падения на пол высоких гостей, потерявших сознание.

– Обман, дети! Обман и подделка. Гнилая действительность, раскрашенная и позолоченная ложью, – объявил Мастер

Ли. Он коснулся лютни Вен-Ву, висевшей на стенном крюке: плонк! – Дурак будет учиться двадцать или тридцать лет и научится что-то делать, но умный человек за двадцать или тридцать минут узнает достаточно, чтобы стать знатоком. В этом мире правят не способности, а авторитет.

– Господин, сегодня я получил удивительный урок, – сказал я.

– И я, – с восхищением добавила Утренняя Печаль.

– Что мы будем делать сейчас? – спросил я.

– Ждать ареста, – ответил Мастер Ли, констатируя факт. – Король, конечно, не дал обмануть себя ни на секунду, но, надеюсь, я позабавил его. Что вы думаете о Золотых Девушках?

Короля я вообще не видел: так, огромная тень среди еще больших теней, но его телохранительниц трудно было не заметить.

– Они прекрасны, – сказала Утренняя Печаль. – Прекрасны и очень опасны. Вы обратили внимание на их капитана? Она боготворит короля и ждет не дождется убить кого-нибудь, чтобы доказать ему свою любовь.

Мастер Ли кивнул. – Будьте очень осторожны, когда нас позовут к его величеству. Лунный Мальчик, он был там?

– Нет, господин, – ответила Утренняя Печаль.

Король предоставил Мастеру Ли огромное помещение, в котором было несколько отдельных спален, соединенных с ванными комнатами, и когда я увидел их, мои глаза чуть не вылезли из орбит, как и у Утренней Печали. По облицованным нефритом трубам текла холодная вода, а из ртов девяти-голового бронзового дракона сочилась теплая. Мыло, сделанное из ароматного масла, добываемого из гороха Фенглай, толстые бархатистые полотенца, стоки воды в виде ртов девяти-головой черепахи. В центральной комнате стояли полки с великолепными картинами и парчовыми шкатулками, в которых лежали свитки, застегнутые на нефритовые застежки, а все стены были заставлены шкафами с книгами. Чернильный камень [42] на столе был испещрен самым совершенными пурпурными пятнышками, какие я только видел, и Мастер Ли сказал, что это настоящий Дуань из Горлышка Лин-лань. Нос Мастера Ли привел его к шкафчику, в котором стояли вина со всех уголков империи, он выбрал один кувшин и подошел к окну.

42

Лучшие в мире чернильные камни – это дуань, которые добывают в провинции Дуаньси на юге Китая, и ши, из округа Шекси. Это твердые камни с тонким зерном, плоские, с мелким углублением в середине, в котором и растирают палочки туши. Чернильные камни украшают резьбой или иероглифами, что помогает художнику обрести вдохновение перед работой.

Отсюда был виден весь дворец. Мастер Ли какое-то время изучал его планировку. Глубокий ров бежал между двумя высокими параллельными каменными стенами, и три поста остановили бы любого, кто попытался бы пересечь его по мосту. Выйти наружу было совсем не просто, и мне не понравились украшения, которые так любил Король Ши Ху. На стенах стояли пики с насажанными на них головами, а ряд пустых располагался под ними – для голов бандитов, которые, решил я, рано или поздно воспользуются этими украшениями.

– Они здесь, – прошептала Утренняя Печаль.

Я не слышал, как открылась дверь, но, повернувшись, обнаружил шесть Золотых Девушек и капитана. У капитана были глаза, как у орла, жестокие и безжалостные, и она повелительно махнула рукой. Мастер Ли в ответ поднял свою руку.

– Надеюсь вы не будете возражать, если сначала я сниму эти ужасные штуки. Они либо задушат меня, либо погребут под собой.

Он снял фальшивую белую бороду и чудовищные брови. Золотые девушки вывели нас наружу и повели вниз по лабиринту мраморных коридоров. Мы подошли к паре красивых лакированных дверей в четырнадцать чи вышиной, они беззвучно открылись и я увидел самый красивый зал в Китае. Во всяком случае более красивого я не видел.