Хроники Нуба
Шрифт:
– А внутри? – деловито спросил успокоившийся Орхал.
– Внутри стража на каждом этаже. Если не ввязываться в потасовки, а только смахивать с пути зазевавшихся – не трудно.
– Этажей сколько?
– Шесть. Самая большая проблема на последнем. Выход на крышу охраняют маги. Спасает только скорость.
– Много магов?
– Трое. Или четверо. Я их всегда пробегала. На крыше снова мешают лучники. Все прекращается, как только флаг развернется на ветру. Закатный луч, упавший на развернутый флаг – полная победа. Понял, Нуб?
– Э… – удивился я. – Значит, внутри
– Не с твоими жалкими баллами, – фыркнула эльфийка.
Но я уже искал в толпе зрителей Михеича. Нашел, поманил рукой.
– Ты же с воздухом в нормальных отношениях? Не надувай щеки, я просто уточнил. Как только войду в ворота – можешь устроить песчаную бурю? И чтоб ветер дул мне в спину?
– Сделаем, Ваша темная светлость, – почесав затылок, ответил монах. – Смерч не нужен? Дождь с градом? Хотя это уже больше по части ордена Воды, но и мы кое – что умеем.
– Тайный союзник? – усмехнулась прекрасная Элмер. – И весьма полезный, должна признать. Еще вопросы есть? Дальше один ведь пойдешь, подсказывать будет некому.
Мы остановились у самых ворот.
– Ты должен нас победить, – сказал Орхал. – Можно, конечно, просто рвануть и всех опередить, но этот случай не твой.
– Почему?
– Баллы увеличить не мешает. Способ только один – как с Северным великаном. Режь мне руку.
Снова гонг – уже надоел, если честно. Цифры на моей голограмме резко подросли: «сила 600, жизнь 500, магия 57, выносливость 400».
– Ну вот, уже можешь с грудными детишками на равных бороться, – совершенно серьезно кивнула эльфийка. – Дай – ка свой ножик, – и она уколола палец об острие моего меча.
«Сила 900, жизнь 800, магия 100, выносливость 600». Вот это да…
– Вот это да! – воскликнул Орхал. – Да ты всех нас сильнее! Как такое возможно?
– Давно живу, – туманно ответила Элмер. – Всякое бывало.
Мы кивнули друг другу, я несколько раз глубоко вздохнул и направился в капкан гостеприимно распахнутых ворот замка.
Ветер ударил в спину, едва я ступил на мощеный внутренний двор. Образцовая буря в пустыне. Взвод копейщиков не столько ждал меня, сколько прикрывал лица руками, спасаясь от песка, хлеставшего по глазам, набивавшегося в рот и нос.
Я просто обогнул солдат и быстрым шагом поспешил к крыльцу центральной башни. Вокруг бушевал ураган, сбивая лучников с прицела.
Рыцари на входе тоже испытывали дискомфорт. По – моему, они меня даже не увидели. Я протиснулся вдоль стены и юркнул в приоткрытую дверь. Сзади кто-то что-то крикнул, дверь с лязгом захлопнулась. Что там говорила прекрасная эльфийка? Скорость нужна? Будет вам скорость!
Я мчался вверх по лестнице так, будто это была обычная горизонтальная стометровка. Уровень выносливости на глазах стремился к абсолютному нулю. Третий этаж, четвертый…
На пятом этаже силы кончились. А тут, как назло, с двух сторон накинулись стражники. От усталости в глазах двоилось и троилось, так что я даже
Прижавшись спиной к перилам, я вяло отмахивался мечом, с грустью наблюдая, как уменьшаются цифры жизни, и с радостью – как растут цифры выносливости. Вот уже зрение перестало дрожать. Вот окрепли руки, и я начал всерьез давать стражникам сдачи.
На отметке 500 обе цифры сравнялись. К этому моменту кончились и стражники пятого этажа. Я выждал немного – снизу доносились крики, но подниматься никто не спешил. И на том спасибо.
На шестом этаже в разных углах сумрачного помещения пульсировали красные столбы. Что я – глупее прекрасной эльфийки? Я тоже не стал их пересчитывать. Набрал в грудь воздух и рванул что было силы к единственному светлому пятну вдалеке. Раз уж можно никого не убивать…
С шипением и электрическим треском из углов ко мне потянулись розовые змеи. Но там, где они пронзали полутьму зала, меня каждый раз уже не было. Я не просто мчался – я летел.
И вывалился на крышу, и упал, и долго лежал в изнеможении, с наслаждением вдыхая пропыленный воздух, следя отсутствующим взглядом за пролетающими над башней стрелами.
Потом, наплевав на гордость, я на четвереньках дополз до флагштока, привязал знамя своей личной победы к фалу и торопливо поднял его, одновременно этим спуская черный флаг скорби по убиенному мной темному рыцарю – магу.
Гонг почти оглушил. Торжественный голос принялся перечислять мои достижения и награды. И не было им числа…
3. Скромнее, нуб! Скромнее!!
Трон, на котором я в данную минуту восседал, был на редкость неудобной разновидностью мебели. Слишком монументальный, слишком помпезный. Высокие подлокотники в виде изготовившихся к прыжку львов лишь немного не доходили до плеч, отчего руки на них положить было совершенно невозможно. Ноги едва доставали до пола. Все время чудилось, что мои новоявленные подданные с превеликим трудом скрывают ухмылки. А может, и не чудилось…
Я сидел на троне, чувствуя себя ребенком младшего школьного возраста, которому добрые взрослые разрешили посидеть за общим праздничным столом. Хотелось грохнуть кулаком по этому столу и заорать матом. Но я не делал ни того, ни другого, потому что: а). был хорошо воспитан; б). стол, по которому можно было грохнуть кулаком, находился от меня минимум в двадцати шагах.
Утешало одно – оказывается, мне, как честному и порядочному человеку, было совершенно не обязательно жениться на графине. По местным законам, предложить ей руку, сердце и весь прочий ливер имел право лишь тот, у кого в родовом гербе была хотя бы одна корона. А у меня и герба никогда не было.
Это, кстати, внесло в жизнь замка некоторое смятение. Придворные ломали головы, пытаясь достойно меня титуловать. А тут еще мое имечко… Нуб! Все равно, как если бы какого-нибудь всемогущего олигарха из реальной жизни звали Дебил Лошарович. Один монах Михеич продолжал упрямо именовать меня темной светлостью, чем еще больше вносил в умы окружающих шизофренический настрой.